* * *
Хорошо, братцы, тому на свете жить,
У кого в голове добра не много есть,
А сидит там одно-одинёшенько,
А и сидит оно крепко-накрепко,
Словно гвоздь обухом вколоченный.
И глядит уж он на своё добро,
Всё глядит на него, не спуская глаз,
И не смотрит по сторонушкам,
А знай прёт вперёд, напролом идёт,
Давит встречного-поперечного.
А беда тому, братцы, на свете жить,
Кому Бог дал очи зоркие,
Кому видеть дал во все стороны,
И те очи у него разбегаются;
И кажись, хорошо, а лучше есть,
А и худо, кажись, не без доброго!
И дойдёт он до распутьица,
Не одну видит в поле дороженьку,
И он станет, призадумается,
И пойдёт вперёд, воротится,
Начинает идти сызнова,
А дорогою-то засмотрится
На луга, на леса зелёные,
Залюбуется на Божьи цветики
И заслушается вольных пташечек.
И всё люди его корят, бранят:
«Ишь идет, мол, озирается!
Ишь стоит, мол, призадумался!
Ему б мерить всё да взвешивать,
На все боки бы поворачивать!
Не бывать ему воеводою,
Не бывать ему посадником,
Думным дьяком не бывать ему,
Ни торговым делом не правити!»
<1858>
