Фантазия (Полонский)/ДО

Полное собраніе стихотвореній — Фантазія
авторъ Яковъ Петровичъ Полонскій

Источникъ: Яковъ Петровичъ Полонскій. Полное собраніе стихотвореній. — А. Ф. Марксъ, 1896. — Т. 2. — С. 444—452.

ФАНТАЗІЯ.

Natura nunquam facit saltum…
Св. Діонисій Ареопагитскій.

De la forme nait l’idée.
Flober.

То былъ во тьмѣ вѣковъ забытый нами вѣкъ…
Съ душой ребенка звѣрь двуногій — человѣкъ
Былъ существо косматое и злое;
Стрѣлою билъ онъ птицъ — орловъ и лебедей,
Зазубреннымъ копьемъ пещерныхъ билъ звѣрей;
Голодный, кости ихъ глодалъ и ѣлъ — сырое;
Отъ зимней стужи мѣхъ спасалъ его дѣтей,
Которыхъ нагота отъ солнечныхъ лучей
Казалась бронзовой, пеклась на лѣтнемъ зноѣ… —

Проворно лазилъ онъ по скаламъ, по стволамъ
Деревъ, и вольная дикарка-дѣва, съ бою

Имъ грубо смятая, шла по его слѣдамъ
‎Уже послушною рабою…
Кой-гдѣ гнѣздо его торчало изъ озеръ
На сваяхъ, чтобъ къ нему не заползали звѣри;
‎Какъ норы, низменныя двери
‎Не замыкались на запоръ;
И каменный въ лѣсу стучалъ его топоръ…

Внимая гулу бурь, обваловъ, изверженій,
‎Огнями дышащихъ, колеблющихся горъ,
Или потоку водъ въ разливъ отъ наводненій,
Отважный звѣроловъ смиренно сознавалъ
Свое безсиліе, глазами силу мѣрилъ
Неодолимую,— чему-то смутно вѣрилъ…
‎Но не молился и не измышлялъ
‎Ни алтарей, ни жертвоприношеній.
А надъ землей носился вѣчный геній,
‎И небу, и землѣ родной,
‎Полуземной, полунебесный,
Никѣмъ невидимый, неслышный, неизвѣстный:
‎Его удѣлъ былъ предопредѣленъ —
‎Сопровождать померкшую планету,
Все обреченное на бдѣніе и сонъ
Оберегать, и звать къ божественному свѣту
‎Того, кто свыше одаренъ.

Духъ унывалъ,— молніеносной тучей
Прикрывъ главу свою, поникъ онъ надъ страной,
Гдѣ море синее размыло мѣловой
Надломленный утесъ, и плещется зыбучей
Своею пѣною въ песокъ береговой.
И видитъ духъ: на мысъ къ своимъ ладьямъ сбѣгаетъ
Народъ, въ лѣсу застигнутый грозой,
‎Гогочетъ, машетъ, завываетъ,
‎Какъ будто, глядя на прибой,
Тамъ каждый каждую волну передовую
Жалѣетъ какъ волну, сѣтямъ его родную,
Гонимую въ грозѣ сверкающимъ дождемъ,—
И тщетно молніи грозитъ своимъ копьемъ…
И, сжалясь надъ людьми и унимая громъ,
На аломъ рубежѣ земного дня и ночи
Духъ поднялъ къ небесамъ мерцающія очи.

Пронзая взорами горящій неба сводъ,
Онъ, въ глубинѣ глубинъ и въ высотѣ высотъ,
‎Съ благоговѣйнымъ напряженьемъ
Искалъ Того, Кого зовемъ мы Богъ.
Онъ ощущалъ Его, но созерцать не могъ;—
И, весь проникнутый блаженнымъ ощущеньемъ
‎Его любви, возопіялъ къ Нему,—

‎Къ Отцу и Богу своему,—
‎Какъ бы съ сыновнимъ сокрушеньемъ:
— Смотри, что создано Твоимъ прикосновеньемъ,—
Какихъ звѣрей Ты одарилъ душой!
Ужъ если я… я, присный ангелъ Твой,
Едва эѳирною прикрытый оболочкой,
Блюститель сей земли, что въ безднѣ міровой,
Какъ въ вихрѣ, движется едва замѣтной точкой…
Ужъ если я, который ликовалъ,
Когда Твоя любовь себя изобличала,
Не могъ постичь Тебя,— предвѣчное начало —
‎Начало всѣхъ началъ!..—
Постигнетъ ли Творца природы злое чадо?!
На утрѣ бытія не я ли созерцалъ,
Какъ миріады солнцъ зажегъ Ты, какъ пылалъ
Вселенскій Твой пожаръ, какъ малая лампада
Въ Твоемъ дому! Не я ли трепеталъ,
Когда огонь ихъ гасъ и свѣтъ ихъ померкалъ!
Но духи свѣтлые изъ праха ихъ рождались,
И новые міры безъ дыма загорались,
И вновь несмѣтный хоръ безсмертныхъ ликовалъ.

Все видѣлъ я, все знаю; а они,—
Тѣ, что влачатъ Тобой отмѣренные дни,

‎Переходя отъ хлада къ зною,
Отъ повседневнаго труда къ борьбѣ съ нуждою,—
Что̀ видѣли? Что̀ знаютъ?.. Полузвѣрь,
‎Одной своей добычи запахъ чуя,
Повѣритъ ли, когда ему скажу я:
‎Несчастный! вѣрь!—

И вотъ, какъ тихій звонъ, благую вѣсть несущій,
Раздался Божій гласъ на гласъ Его зовущій:
— Я шлю Фантазію. Прими ее, какъ дочь
‎Моей любви, она тебѣ поможетъ…
Пусть каждый вѣритъ Мнѣ, по мѣрѣ силъ, какъ можетъ.

Очнулся духъ земли и онѣмѣла ночь…
Небесное видѣнье появилось
На легкомъ облакѣ, и небо засвѣтилось:
Три радуги кольцомъ тройнымъ
Прошли по облакамъ воздушнымъ и перистымъ
И, окружая дискъ ночной луны цвѣтистымъ
‎Великолѣпіемъ своимъ,
Затмили яркихъ звѣздъ далекое мерцанье;

А полная луна раскинула сіянье
‎На всѣ четыре стороны крестомъ,—

На сѣверъ, югъ, востокъ и западъ. Мнилось,
‎Самой природѣ чудо снилось,
Когда Фантазія, съ вѣнцами на челѣ,
Сошла въ земную мглу…
‎Что̀ грезилось землѣ
Въ ту мѣсячную ночь!?.— когда въ ночномъ теплѣ
‎Дремали женщины и дѣти,
И не стучалъ топоръ, и праздно висли сѣти
‎Надъ темнымъ зеркаломъ озеръ…

Уже потухъ блестящій метеоръ…
Дикарь задумчиво глядѣлъ на тѣ плеяды,
Откуда брезжилъ свѣтъ и капала роса; —
‎Впервые Божьи небеса,
‎И стрекотаніе цикады,
‎И соловьи, и скалы, и лѣса
‎Съ его душой заговорили
‎Про чудеса, какъ про такія были,
‎Которыя ихъ прадѣды забыли
‎И безъ которыхъ трудно жить…—
Пришла Фантазія и начала творить.

И вѣкъ прошелъ, и та же вся природа,
И тотъ же духъ земли, дыша грозой, встаетъ

Надъ высотами горъ и тяжко вопіетъ:
— О Всемогущій! тамъ въ лощинѣ, возлѣ брода
Черезъ ручей,— куда нерѣдко, всласть
‎Наѣвшись мяса, рванаго когтями,
Пятнистый барсъ свою макаетъ пасть
И локчетъ воду,— тамъ, опутанный плющами,
Обломокъ каменный стоитъ, зарывъ въ песокъ
‎Свою пяту; онъ былъ отъ скалъ оторванъ
Въ ту ночь, когда былъ наводненьемъ прорванъ
Размытый горный кряжъ и пролился потокъ,
Чтобъ дать Твоимъ лѣсамъ дышать въ Твоей пустынѣ.
Фантазія нашла тотъ камень,— тотъ гранитъ,
И придала ему необычайный видъ:
Глаза — на лбу; тупой, по серединѣ
‎Свирѣпой морды, носъ торчитъ
Надъ зѣвомъ; но уродливаго тѣла
Фантазія додѣлать не сумѣла,—
‎Оставила его безъ ногъ…
...............
И долго дикари на чудище косились…
Вдругъ, ужасомъ объятые, взмолились
И поползли къ нему.— И взвыли: ты нашъ богъ!
— Помилуй насъ!.. Толпа вообразила,
Что это онъ послалъ къ нимъ льва и крокодила,
И что когтистый барсъ былъ посланъ тоже имъ,—

И въ жертву идолу несетъ, въ огонь и дымъ,
Несчастныхъ плѣнниковъ и свѣжую добычу.
Бездушной плоти поклонилась плоть
Одушевленная!.. О! не внимай, Господь,
Ихъ суетной мольбѣ и дикому ихъ кличу;
‎Фантазію изъ міра отзови,
И праведный мой гнѣвъ благослови,
И на печаль мою откликнись, Всемогущій!..

И Богъ откликнулся на гласъ, Его зовущій.
— Оставь Фантазію творить имъ образъ Мой:—
Пусть камень говоритъ ихъ сердцу какъ живой,—
Фантазія Мой даръ… Ее Мы не осудимъ…
Все, что творитъ она,— она творитъ по людямъ
Или по мѣрѣ ихъ ребяческихъ умовъ:
Ихъ мысль въ зародышѣ,— у нихъ немного словъ…
...............
‎Но полу-звѣрь есть въ то же время
‎И полу-человѣкъ…
Лишь въ немъ иныхъ судебъ таится Божье сѣмя…
Вращаніе планетъ несетъ за вѣкомъ вѣкъ
И нанесетъ землѣ иныя наслоенья,
И возрастутъ иныя поколѣнья,
И, водворяя власть любви, и красоты

‎И человѣчности, Фантазія страданью
‎Дастъ высшій смыслъ и поведетъ
‎Отъ созерцанья къ міросозерцанью;
И воплотится духъ, и много разъ умретъ
И будетъ воскресать, и человѣкъ воздвигнетъ
Иной алтарь, и Сущаго постигнетъ
‎Настолько же, насколько — ты…

Замолкъ… И, какъ лучи отъ солнца полосами
Проходятъ въ темнотѣ и свѣтятся въ пыли,
Такъ и Его глаголы перешли
‎Съ лица померкнувшей земли
Къ инымъ мірамъ — бесѣдовать съ духами.