УТЕСЪ РАЗИНА
Стоитъ давно осиротѣлый
И грезитъ былью прошлыхъ дней
И слышитъ гололсъ Стеньки смѣлый,
И свистъ, и взмахи кистеней.
Всплески… битва…
— «Сарынь на кичку!»
Нѣтъ, не забылъ онъ до сихъ поръ
И кровь, прокляться, и молитвы,
И грозный атамана взоръ!
И какъ тогда взметнулись волны.
И стонъ, вспугнувшій тишину,
Когда, похмельный и безмолвный,
Онъ Волгѣ подарилъ княжну
И какъ потомъ, одинъ, тоскуя,
На немъ сидѣлъ онъ до утра, —
Не клялъ-ли жизнь свою лихую.
Возы кроваваго добра?..
…Стоитъ, груститъ осиротѣлый
Поросъ и мохомъ, и травой.
Ему все спится голосъ смѣлый,
Раскаты пѣсни грозовой…
Александръ Ширяевецъ.
"Огонекъ", №№ 30—37, 1907