I had baried one and all
Who loved me in a human shape;
And the whole carth would hencefort be.
A wider prison into me:
No child — no sire — no kin had I,
No partner in my misery;
Byron.
Все, что знавалъ, все, что любилъ,
Я невозвратно схоронилъ,
И въ области веселой дня
Никто ужъ не жилъ для меня!
Безъ мѣста на пиру земномъ,
Я... лишній гость на нёмъ.
Жуковскій.
Я путешествовалъ довольно по свѣту; и если обстоятельства не
[108]всегда были благопріятны для наблюденій надъ цѣлыми странами, по крайней мѣрѣ я не пропускалъ случаевъ разсматривать людей въ частности, и рѣдко проходило, чтобъ наблюденіе человѣка не было для меня поучительно. Такимъ образомъ, въ одно изъ моихъ путешествій, я узналъ замѣчательнаго старика, исторію которого постараюсь рассказать здѣсь, какъ умѣю.
Въ 1815 году, когда ѣхалъ я моремъ въ чужіе краи, мнѣ надобно было остановиться на нѣсколько дней въ Копенгагенѣ, который хотя и былъ мнѣ известенъ, но за всѣмъ тѣмъ привлекалъ еще мое любопытство. Ничемъ незанятой, съ утра до вечера бродилъ я по городу; или гулялъ по живописнымъ окрестностямъ и любовался видомъ прекраснаго Зунда. Въ королевской трактиръ, гдѣ была моя
[109]квартира, приходилъ я только для обѣда и ночлега; за общимъ столомъ занимали меня путешественники всехъ націй, которыя большею частію останавливались въ сей столицѣ для отдыха послѣ морского пути, совершаемаго ими въ которой нибудь изъ портовъ Балтики, или оттуда въ прочія части Европы; ввечеру я приводилъ въ порядокъ въ своемъ журналѣ мысли и замечанія, сдѣланныя въ продолженіе дневныхъ моихъ бродяжничествъ.
Комната моя была прямо противъ большой лестницы; рядомъ со мною жилъ дряхлый старикъ, которого каждое утро трактирный слуга вывозилъ на креслахъ съ колесами къ лѣстницѣ, увозилъ въ комнату для обѣда и послѣ снова вывозилъ до вечера. Слуга, которого спросилъ я о немъ, могъ только сказать, что онъ знаетъ
[110]его очень давно, и что всякое утро ходитъ смотрѣть, не умеръ ли этотъ скучной старикъ, который, не смотря на то что платитъ хорошо за услуги, надоелъ всѣмъ въ трактирѣ своимъ единообразнымъ поведеніемъ и молчаливостью. Хозяинъ зналъ не болѣе; онъ сказалъ мнѣ его имя, сосчиталъ богатство; говорилъ много: но со всѣмъ тѣмъ я ничего не узналъ, ни кто онъ, ни почему избралъ такой странной родъ жизни.
