Вечер румяный притих, догорая, Лист не прошепчет в лесной глубине; Тучек перистых гряда золотая В недосягаемой спит вышине. Тихо мелькнула звезда, и другая... Ночь надевает свой царский венец.. — Мука, великая мука людская! Стихла ли ты, наконец?