Тифлис в историческом и этнографическом отношении (Берзенов)/ДО

Тифлис в историческом и этнографическом отношении
авторъ Николай Георгиевич Берзенов

Опубл.: 1870. Источникъ: az.lib.ru • В соавторстве с Дмитрием Бакрадзе.

Это произведение было опубликовано до 7 ноября 1917 года (по новому стилю) на территории Российской империи (Российской республики), за исключением территорий Великого княжества Финляндского и Царства Польского, и не было опубликовано на территории Советской России или других государств в течение 30 дней после даты первого опубликования.

Поскольку Российская Федерация (Советская Россия, РСФСР), несмотря на историческую преемственность, юридически не является полным правопреемником Российской империи, а сама Российская империя не являлась страной-участницей Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений, то согласно статье 5 конвенции это произведение не имеет страны происхождения.

Исключительное право на это произведение не действует на территории Российской Федерации, поскольку это произведение не удовлетворяет положениям статьи 1256 Гражданского кодекса Российской Федерации о территории обнародования, о гражданстве автора и об обязательствах по международным договорам.

Это произведение находится также в общественном достоянии в США (public domain), поскольку оно было опубликовано до 1 января 1929 года.

ТИФЛИСЪ
въ историческомъ и этнографическомъ отношеніяхъ.

СОЧИНЕНІЕ Дмитрія Бакрадзе и Николая Березенова. Изданіе Густава Беренштама ВЪ ТИФЛИСѢ. САНКТПЕТЕРБУРГЪ. Типографія А. Бенке, по Екатерининскому каналу, домъ графини Рибопьеръ № 107. 1870. ОГЛАВЛЕНІЕ. Отдѣлъ историческій.

I. Общій взглядъ на Тифлисъ. — Мцхетъ. — Его начальная исторія. — Католикосъ мцхетскій. — Власть его. — Организація церковныхъ владѣній католикоса

II. Города въ Грузіи. — Основаніе Тифлиса. — Грузія при основаніи Тифлиса

III. Династія баграгидовъ. — Тифлисъ при багратидахъ. — Магизмъ въ Грузіи. — Борьба Персія съ Грузіей и Византіею за магизмъ

IV. Появленіе арабовъ. — Тифлисъ въ рукахъ арабовъ. — Абхазокарталинскіе цари. — Единство и усиленіе Грузіи. — Внутренняя организація царства

V. Преемники царицы Тамары. — Появленіе монголовъ. — Грузія при монголахъ. — Грузпискія свѣдѣнія о монголахъ

VI. Послѣдствіе владычества монголовъ въ Грузіи. — Раздѣленіе Грузія на три царства и пять независимыхъ владѣній. — Турки. — Персы. — Шарденъ о тифлисскомъ дворцѣ царя Ростома

VII. Кахетія. — Усиленіе лезгинъ. — Нападенія ихъ на Грузію. — Разоренія Тифлиса Ага-Магомедомъ. — Исторія сношеній Грузіи съ Россіею. — Присоединеніе Грузіи къ Россіи

Отдѣлъ этнографическій.

I. Тифлисъ до послѣдняго разоренья; онъ плохо укрѣпленъ; городская стѣна; замѣчательныя зданія. — Нѣчто о тогдашнемъ судопроизводствѣ; эпизодъ изъ судебнаго разбирательства у царя. — Восточный характеръ города и его внутреннее устройство: мокалаки; городское управленіе

II. Населенность Грузіи и Тифлиса послѣ разоренья. — Начало русскаго владычества; учрежденіе городской полиціи и ея уставъ по отношенію къ мѣстнымъ обычаямъ; кулачные бои; расправа съ проститутками. — Тифлисъ при Циціановѣ и мѣры имъ принятыя въ его устройству. Консерватизмъ грузинъ и нерасположеніе ихъ къ новымъ порядкамъ

III. Армянскій базаръ, его устройство, нравы и обычаи. — Татарскій майданъ, сцены на немъ встрѣчающіяся и его разнохарактерность. — Караванъ-Сарай. Бани; исторія минеральныхъ ключей, описаніе ихъ у Делапорта и Пушкина. — Тёрщики

IV. Новый городъ; его медленное возрастаніе. — Тифлисъ при кн. Воронцовѣ и его быстрый ростъ; европейскій характеръ; казенныя и публичныя зданія. — Александровскій садъ

V. Современное состояніе Тифлиса; его географическое положеніе; его торговое и промышленное значеніе. — Амбары. — Фабрики и заводы. — Мостовыя

VI. Лицо и изнанка Тифлиса. — Нѣсколько словъ о нравахъ и обычаяхъ. — Женскій полъ и его красота. Степень умственнаго образованія вообще. — Заключеніе

I
ОТДѢЛЪ ИСТОРИЧЕСКІЙ.

I
Общій взглядъ на Тифлисъ. — Мцхетъ. — Его начальная исторія. — Католикосъ Мцхетскій. — Власть его. — Организація церковныхъ владѣній католикоса.

Тифлисъ считается однимъ изъ древнѣйшихъ городовъ на свѣтѣ. Древностью онъ, какъ городъ, уступаетъ извѣстнымъ городамъ Египта, Вавилоніи, Ниневіи, Персіи, Финикіи, Греціи и Рима. Изъ городовъ Грузіи онъ новѣе Мцхета и Кутаиси. Тифлисъ видѣлъ появленіе и изчезновеніе историческихъ народовъ: грековъ, римлянъ, арабовъ, монголовъ и византійцевъ. Онъ былъ по очередно подъ вліяніемъ этихъ народовъ, оставившихъ свои слѣды въ языкѣ, правахъ и учрежденіяхъ грузинскаго народа. Грубыя религіи, смѣнявшія одна другую: язычество, огнепоклонство и магометанство пытались утвердиться въ Тифлисѣ, какъ и во всей Грузіи; но христіанство взяло надъ ними верхъ и водрузило въ немъ свое знамя на-всегда. Существованіе Тифлиса, прежде чѣмъ онъ сдѣлался городомъ и резиденціею царей, теряется въ мракѣ вѣковъ. Столицею Грузіи онъ дѣлается въ исходѣ IV ст. по P. X., до того же времени роль эта принадлежала Мцхету.

Мцхетъ расположенъ въ 20 верстахъ отъ Тифлиса, почти у подошвы Кавказскаго хребта. Слѣдующіе въ Тифлисъ изъ Россіи не могутъ миновать его. Окрестности Мцхета живописны. У Мцхета сходятся съ одной стороны ущелье Куры, съ ея скалистыми обнаженными берегами, гдѣ пролегаетъ Имеретино-карталинскій тракъ, съ другой — ущелье Арагвы, простирающееся вверхъ и превращающееся къ сторонѣ Карталиніи въ обширную Мухранскую долину, а къ сторонѣ Кавказа въ предгорья хребта. Мцхетъ лежитъ у сліянія двухъ рѣкъ, Куры и Арагвы. Кура, или грузинское Мтквари, есть Коро; Страбона и Пталомея; Арагва же носитъ у Страбона названіе Арауо;. Къ востоку отъ Мцхета, на лѣвомъ берегу Арагвы, возвышается хребетъ Зеда-Зени, на которомъ противъ Мцхета особенное вниманіе путешественника останавливаетъ на себѣ древнѣйшій монастырь Джачвисъ-Сакдари; къ западу тянутся горы Саркинети, на которыхъ въ древности лежало предмѣстье Мцхета, Саркине и гдѣ погребены до селѣ еще неизслѣдованныя развалины.

По словамъ грузинскихъ лѣтописей, Мцхетъ построенъ Мцхетосомъ, сыномъ Картлоса, давшимъ Грузіи свое имя. Позже вокругъ его была воздвигнута каменная ограда персидскимъ эриставомъ Ардамомъ, построившимъ здѣсь и крѣпость. Онъ же вывелъ стѣну отъ Армаза до Куры. Отъ него грузины узнали искусство строить на извести. Мцхетъ былъ резиденціею правителя, которому подчинялось все племя картвеловъ. Политическое устройство Грузіи, которое указано въ историческія времена въ лѣтописяхъ ея, восходитъ къ древнѣйшимъ временамъ. Сначала краемъ управляютъ патріархи или такъ называемые мамасахлисы. Мамасахлисъ былъ старшій въ родѣ и имѣлъ мѣстопребываніе въ Мцхетѣ. Братья и вся страна находились въ его подчиненіи. Онъ велъ войну, заключалъ миръ, творилъ судъ и расправу. Весь народъ въ Грузіи, по словамъ Страбона, дѣлился на четыре касты: высшій классъ, игрецовъ, торговцевъ и простой классъ, по образцу персидскому. Впослѣдствіи, при первомъ царѣ Фарнаозѣ, за 2 ¹/₂ в. до P. X. все грузинское племя было раздѣлено на 8 эриставствъ, управляемыхъ особыми правителями или эриставами, а общее командованіе войсками подчинено спаспету, персидскому sipahbed, армянскому спарабьеду. Въ Мцхетѣ, какъ и во всей Грузіи, исповѣдывали языческую религію: народъ боготворилъ солнце, луну и звѣзды. Онъ имѣлъ своихъ идоловъ, заимствованныхъ у персовъ и грековъ и въ числѣ ихъ современи Фарнаоза особенно извѣстенъ былъ идолъ Армазъ. Это былъ тоже, что персидскій Ормуздъ, армянскій Арамездъ. Онъ стоялъ на горѣ, въ близкомъ разстояніи отъ сліянія Куры и Арагвы, господствовавшей надъ теченіемъ первой. Эта гора носила сначала названіе Картлосисъ-мта, потомъ, именно при Фарнаозѣ, она получила отъ имени идола названіе Армазисъ-мта. Гора Армазъ была въ особенномъ почитаніи у Грузинъ: они вѣрили, что здѣсь былъ похороненъ Картлосъ, которому и поклонялись. Здѣсь же была построена въ древности крѣпость Армазъ. Страбонъ называетъ ее Αρμαζυκη. Плиній — Harmastis Птоломей — Αρμακτίκα. Здѣсь въ одно время, послѣ Фарнаоза, сидѣли цари, называвшіеся армазелями. «Если вы будете ѣхать изъ Арменіи, говоритъ Страбонъ, то вы должны въѣхать въ ущелья, по которымъ текутъ рѣки Кирусъ и Арагусъ; на берегахъ ихъ, выше ихъ сліянія, вы увидите два города, построенные изъ камня и обведенные стѣнами. Они отстоятъ одинъ отъ другаго на шестнадцать стадій. Армазика (груз. Армазисъ-цихе) — господствуетъ надъ Кирусомъ, а Севмора или Севсамора (по мнѣнію Сенъ-Мартена, вѣроятно, крѣпость Самтавро) надъ Арагусомъ.»

Какъ извѣстно, христіанство въ части нынѣшней Грузіи, именно въ Карталиніи и Кахетіи, распространилось изъ Мцхета въ IV ст. Принятіе его было облегчено проповѣдью въ I ст. въ Верхней Карталиніи (Ахалцихск. уѣздѣ) и нынѣшней Турецкой Грузіи проповѣдью апостола Андрея и въ началѣ II в. проповѣдью и мученическою смертью въ Херсонесѣ епископа римскаго Климента. Въ Мцхетѣ первый принялъ свѣтъ евангельскаго ученія изъ рукъ св. Нины, родомъ изъ Каппадокіи, царь Миріанъ и вслѣдъ за нимъ столица и царство его. Духовный пастыри, вмѣстѣ съ разными священными предметами, присланы были ему изъ Константинополя Константиномъ Великимъ. Грузія приняла всѣ обряды Греческой Церкви и была причислена къ антіохійскому патріархату. Сынъ Миріана Вакурій вызвалъ изъ Константинополя ученыхъ и наставниковъ, учредилъ училища, въ которыхъ преподавались греческій и сирійскій языки; онъ замѣнилъ при богослуженіи греческій языкъ отечественнымъ; приказалъ перевесть многія богослужебныя книги на грузинскій языкъ; строилъ храмы; старался объ упроченіи вѣры въ Грузіи и о распространеніи ея въ Кавказскихъ горахъ; онъ учредилъ епископства. Число ихъ особенно было увеличено во второй половинѣ V ст. Вахтангомъ Гургасланомъ. При немъ построена въ Мцхетѣ, вмѣсто деревянной, каменная вѣликолѣпная церковь, которая впослѣдствіи не разъ подвергалась сокрушительнымъ ударамъ судьбы: разрушенная, по словамъ Вахушта, землетрясеніемъ, она была перестроена царемъ Грузіи Георгіемъ; потомъ въ концѣ XIV ст. срытая до основанія Тамерланомъ, она снова воздвигнута царемъ Александромъ въ XV в. При Вахтангѣ была усилена проповѣдь въ Абхазіи и Мипгреліи, между сѣверными и восточными горцами Кавказа; церковныя книги, переведенныя прежде, исправлены; другія вновь переведены; заведены училища при церквахъ и христіанство значительно утвердилось проповѣдью пришедшихъ въ VJ в. изъ Сиріи 13 сирійскихъ отцовъ, которые, разсѣявшись по Грузіи, посвятили себя дѣлу евангельскаго ученія, построили церкви и монастыри.

Въ особенности оно упрочилось съ тѣхъ поръ, когда съ одобренія императора Юстиніана и константинопольскаго патріарха, главою церкви въ Грузіи назначенъ католикосъ, имѣвшій резиденцію въ Мцхетѣ, при церкви Светисъ-Цхавели. Онъ носилъ титулъ католикоса Мцхетскаго и Иверскаго. Онъ долгое время управлялъ одинъ Грузіею въ духовномъ отношеніи и лишь съ XIV в. когда имперія отдѣлилась отъ Восточной Грузіи, на берегу Чернаго моря, и именно въ въ Вичвинтѣ, извѣстной величественнымъ храмомъ, воздвигнутымъ императоромъ Юстиніаномъ и уцѣлевшимъ доселѣ, появляется другой католикосъ, именовавшійся бичвинтскимъ и управлявшій всею Западною Грузіею.

Какъ мцхетскій католикосъ, такъ равно и бичвинтскій, управляли дѣлами церкви не давая никому отчета. Подчиненные католикоса образовали, какъ видно изъ церковныхъ хартій и изъ уложенія царя Вахтанга, по примѣру Феодальныхъ временъ Западной Европы, Государство въ Государствѣ. Нѣкоторыя свѣдѣнія о характерѣ организаціи Грузинскаго духовенства и подданныхъ католикоса вошли въ французское сочиненіе: Histoire de la Géorgie Brosset, t. II, livr. II, 1857 и Introduction, 1858; онѣ хотя и имѣютъ характеръ отрывочныхъ данныхъ, но при всемъ томъ проливаютъ свѣтъ на прошедшую жизнь Грузіи.

Католикосъ Грузіи признавался духовнымъ царемъ страны. Царь и католикосъ пользовались одинаковыми правами, одинаковымъ почетомъ. Обида, нанесенная католикосу, считалась равносильною оскорбленію, нанесенному царю. Точно также и отдѣльные члены духовной іерархіи были сравнены съ членами свѣтской іерархіи. Въ большинствѣ случаевъ католикосъ и церковные сановники принадлежали по рожденію къ царскимъ домамъ и важнѣйшимъ Фамиліямъ. Духовной власти мцхетскаго католикоса подчинялись: Верхняя Карталинія (нынѣшній Ахалцихскій уѣздъ и Турецкая Грузія), Нижняя Карталинія (нынѣшняя Карталинія), Кахетія, Албанія, Осетія, Шаки и Ширванъ. Онъ имѣлъ въ своемъ полномъ разпоряженіи цѣлыя провинціи. Числительность населенія, составлявшаго владѣніе мцхетскаго католикоса трудно опредѣлить: въ церковныхъ хартіяхъ, относящихся ко времени между 1498 и 1559 годами, показано 237 деревень. Въ составъ ихъ входили: простой класса и дворянское сословіе, преимущественно азнауры. Католикосъ имѣлъ свою администрацію: кромѣ личнаго штата, въ составъ которааго входили такъ называемые «сыны Мцхета», онъ назначалъ въ своемъ населеніи управляющихъ, собиравшихъ повинности деньгами и натурою, повинности, замѣнявшія подать царю. Въ пользу католикоса были учреждены таможенныя пошлины, собираемыя въ извѣстныхъ пунктахъ; онъ имѣлъ свои рыбныя ловли въ Курѣ, Алазани и другихъ рѣкахъ. Онъ имѣлъ свою армію въ распоряженіи генераловъ, назначавшихся имъ и получавшихъ отъ него приказанія. Въ войнѣ этою арміею начальствовалъ то самъ католикосъ, то его генералъ. Точно такимъ же образомъ отдѣльными отрядами церкви командовали епископы и настоятели важнѣйшихъ монастырей или ихъ капитаны. Когда начался этотъ порядокъ вещей и продолжался ли до самаго XIX ст. объ этомъ мы не имѣемъ положительныхъ данныхъ. Судъ и расправа во владеніяхъ католикоса, гражданскія и уголовныя дѣла, точно таки!е были въ рукахъ католикоса или его духовенства. Мало того: даже остальная часть населенія Грузіи, бывшая подъ властью царей и вельможъ, въ отношеніи суда не избѣгали вліянія духовной власти.

Какъ развился и усилился свѣтскій характеръ духовной власти, это объясняется преобладаніемъ въ народѣ религіознаго элемента, какъ это было въ одно время и въ Западной Европѣ. Цари и народъ были религіозно настроены: благодѣнствіе всѣхъ и каждаго, счастіе въ жизни, побѣда надъ врагомъ, все зависѣло, въ ихъ мнѣніи, отъ точнаго исполненія предписаній церкви, дѣлами которой заправлялъ католикосъ. Подъ вліяніемъ религіознаго настроенія цари и вельможи, состоятельные и неимущіе дѣлали церкви приношенія цѣлыми деревнями, отдѣльными фамиліями, серебромъ и золотомъ, хлѣбомъ и виномъ и другими предметами. Многіе въ видахъ убѣжища отъ треволненій жизни и спасенія души отдавали себя въ собственность церкви, дѣлали ей завѣщанія. Подъ этимъ религіознымъ вліяніемъ церковные крестьяне освобождались отъ повинностей царю. Кромѣ того: когда царь, вельможа или кто бы нибылъ изъ свѣтскихъ лицъ совершалъ проступки и преступленія противъ каноническаго права, напр. если кто нибудь продавалъ христіанина въ рабство, если царь женился на подданной или выдавалъ царевну за подданнаго, (по крайней мѣрѣ въ теченіи нѣкоторого времени, пока это вошло въ обычай), или вступалъ въ бракъ въ запрещенной церковью степени родства, или же нарушалъ важнѣйшіе религіозные обряды, то все это искупалось не иначе, какъ приношеніями въ пользу церкви или католикоса, сообразно тому, какая важность придавалась проступку или преступленію. При такомъ положеніи вещей естественно, что духовная власть должна была играть важнѣйшую роль.

Какъ ни представляется:, съ нынѣшней точки зрѣнія, страннымъ и извращеннымъ такой порядокъ вещей, но онъ былъ не безполезенъ для народа. Сильная власть въ рукахъ католикоса и вообще духовенства въ Грузіи, была причиною, что христіанская религія упрочилась въ предѣлахъ ея и даже распространилась внѣ ея, и что безъ того эта религія, при тѣхъ превратностяхъ, какія испытывали грузины, по своему географическому положенію, рано или поздно неизбѣжно пала бы. Духовная власть была на стражѣ, ободряя народъ и поддерживая въ немъ убѣжденіе, что борьба съ врагами Грузіи есть борьба за вѣру и за спасеніе души. Духовной власти обязана Грузія своею культурою: если учреждались въ ней школы, то онѣ учреждались при церквахъ и монастыряхъ. Наставниками въ нихъ были духовные. Грамотность въ Грузіи, переводы церковныхъ и свѣтскихъ книгъ, развитіе литературы, были дѣломъ или самаго духовенства, или свѣтскихъ лицъ, получавшихъ воспитаніе преимущественно въ ихъ школахъ и подъ ихъ руководствомъ.

II
Города въ Грузіи. — Основаніе Тифлиса. — Грузія при основаніи Тифлиса.

Тифлисъ, прежде чѣмъ сдѣлался городомъ, былъ селомъ — Извѣстно, что такое были города въ Грузіи: такъ назывались преимущественно центральныя мѣста каждаго округа, расположенныя на выгодныхъ мѣстахъ и по берегамъ рѣкъ. Это были наиболѣе населенные пункты. Ядро населенія составляли ремесленные и торговые классы. Ремеслами занимались грузины, торговлею — армяне и евреи. Преимущество передъ всѣми городами имѣлъ Тифлисъ. Какъ центръ Карталиніи и Кахетіи, онъ притягивалъ къ себѣ продукты обоихъ этихъ округовъ; какъ расположенный по близости границъ Арменіи и затѣмъ Персіи, онъ привлекалъ оттуда торговцевъ и произведенія торговли и промышленности Персіи, которыми всегда дорожили въ Грузіи и которыя изъ Тифлиса вывозились во всѣ ея углы. Тифлисъ на языкѣ грузинъ просто носилъ названіе города — калаки, которое рѣдко давалось другимъ городамъ. Слово калаки не есть грузинское слово: оно происходитъ отъ арабскаго Kalah — крѣпость и, нѣтъ сомнѣнія, вошло въ употребленіе со времени владычества арабовъ въ Тифлисѣ въ VIII, IX и X вѣкахъ; впрочемъ слово Kalah распространено по всей Азіи. Нѣкоторые центральные пункты или города въ Грузіи служили резиденціями царей и правителей отдѣльныхъ провинцій. Они вмѣстѣ съ своимъ придворнымъ штатомъ жили здѣсь въ особыхъ дворцахъ, или лучше сказать, въ укрѣпленныхъ замкахъ, отдѣлявшихъ ихъ отъ остальнаго населенія. Населеніе тѣснилось внѣ этихъ замковъ. Впрочемъ цари и владѣтели Грузіи ни когда не проводили круглый годъ жизни въ городахъ. Вслѣдствіе разнообразія климатовъ края они лѣтомъ и осенью жили въ гористыхъ мѣстахъ, предаваясь удовольствіямъ на открытомъ воздухѣ и занятіямъ охотою на дикихъ звѣрей, которыми изобиловала Грузія. Въ историческія времена Грузіи столицами ея были: въ восточной Грузіи сначала Мцхетъ и Армазъ, потомъ — Тифлисъ, въ Западной — Археополъ, Кутаисъ и Цхомъ или Сухумъ. Послѣ раздробленія Грузіи въ XV ст. на отдѣльныя царства, столицъ было столько, сколько было и царствъ: Тифлисъ въ Карталиніи, Телавъ въ Еахетіи, Кутаисъ въ Имеретіи. Отдѣльныя княжества Грузіи, получившія свою независимость около того же времени равномѣрно имѣли свои столицы: Саатабаго въ Ахалцихѣ, Мингрелія въ Зугдидѣ, Гурія въ Озургетѣ, Абхазія въ Сухумѣ.

Тифлисъ расположенъ по обоимъ берегамъ р. Куры, извѣстной, какъ и было замѣчено, у древнихъ подъ именемъ Kopoз. Она беретъ свое начало въ Таврскихъ горахъ, въ Турецкой Арменіи, протекаетъ нынѣшній Ахалцихскій уѣздъ и Боржомское ущелье, служившее границею между верхнею и нижнею Картадиніею, потомъ, направляясь чрезъ Гори, Мцхбтъ и Тифлисъ къ границамъ древней Арменіи, принимаетъ въ себя воды Аракса и у Сальянъ вливается въ Каспійское море. Тифлисъ окруженъ горами: съ сѣвера подступаютъ къ нему отроги главнаго Кавказскаго хребта, съ запада — отроги аджоро-ахалцихскаго хребта, съ востока — отроги цивскихъ горъ, составляющихъ продолженіе главнаго Кавказскаго хребта. Мѣстность, гдѣ лежитъ Тифлисъ, образуетъ котловину, имѣющую въ ширину менѣе двухъ верстъ.

Тифлисъ извѣстенъ съ глубокой древности. Говорятъ, Моисей и Іезекіиль подъ именемъ Тюбала разумѣютъ Тифлисъ. Настоящее названіе Тбилиси происходитъ отъ грузинскаго слова — твили теплый, слова, принадлежащаго индо-европейскому корню (латинс. tepidus, славяне, теплый). Такъ названъ Тифлисъ отъ теплыхъ минеральныхъ источниковъ, которыми онъ изобилуетъ. Замѣчательно, что въ нѣкототорыхъ странахъ свѣта такое же названіе носятъ города, извѣстные горячими источниками, напр. Tibilis въ древней Нумидіи, Toeplitz въ Богеміи.

Какъ замѣчено, Тифлисъ сначала былъ селомъ. Потомъ въ 330 г. п. P. X., въ царствованіе царя Варазъ-Бржура персидскій правитель этой части царства построилъ по близости этого села укрѣпленіе Шурисъ-Цихе, какъ оплотъ противъ Мцхета, а въ 469 г. царь Вахтангъ-Гургасланъ основалъ самый городъ Тифлисъ. Онъ дѣлился на три части или квартала: собственно Тифлисъ, извѣстный минеральными источниками, Калу или крѣпость, лежавшую къ Сѣверу отъ Тифлиса и на западъ отъ Куры, наконецъ Исани, отдѣлявшійся отъ Тифлиса и Калы мостомъ чрезъ Куру.

Хотя древніе европейцы не оставили намъ никакихъ свѣдѣній о современномъ имъ Тифлисѣ, но онъ конечно былъ имъ извѣстенъ; ибо чрезъ него пролегалъ торговый путь изъ Европы въ Индію. Онъ сначала шелъ по Фазису или Ріону, на берегу котораго было складочное мѣсто въ Сарапанѣ или нынѣшней Шаропани, потомъ слѣдовалъ чрезъ Сурамскій перевалъ на Карталинію, Мцхетъ и Тифлисъ и далѣе по Курѣ до впаденія ея въ Каспійское море. Римскій писатель Барронъ разсказываетъ, что во время борьбы, въ I ст., римскаго полководца Помпея съ понтійскимъ царемъ Митридатомъ, купцы въ семидневный срокъ достигали изъ Индіи до Бактріи и р. Икары, соединяющейся съ Оксусомъ; отсюда чрезъ Каспійское море они входили въ устье Куры, по которой поднимались; съ того же мѣста, гдѣ они покидали Куру, они сухимъ путемъ достигали до р. Фазиса въ пять дней.

Мы сказали выше, что Тифлисъ леягалъ неподалеку отъ границъ Арменіи. Границами Грузіи, собственно говоря, служили предѣлы географическаго распространенія грузинскаго языка съ его нарѣчіями. Начинаясь на берегахъ Чернаго моря, онъ занималъ весь нынѣшній Лазистанъ, бассейнъ Чороха, Ахадцихскій уѣздъ, Гурію и Мингрелію съ нынѣшнею Самурзаканью и большею частью нынѣшней Абхазіи и всю Имеретію. Въ горахъ Кавказскихъ онъ вдавался въ самое ихъ сердце, какъ-то: въ Сванетію, Хевію, расположенную по военно-грузинской дорогѣ, въ Тушетію и Хевсуретію. Хевцы, тушины и Хевсуры даже распространялись на сѣверную покатость Кавказа. Далѣе языкъ грузинскій занималъ всю нынѣшнюю Карталинію и Кахетію. Эта послѣдняя ограничивалась заалазанскимъ Кавказскимъ хребтомъ, заканчиваясь по близости г. Нухи. Со стороны Арменіи языкъ грузинскій ограничивался линіею горъ, лежащею между рр. Курою и Араксомъ. Сѣверная покатость ея принадлежала Грузіи, южная-Арменіи. На этомъ пространствѣ оба языка, грузинскій и армянскій, были смѣшаны. Отъ того оно въ древности служило предметомъ споровъ между Грузіею и Арменіей) и потому не рѣдко переходило изъ рукъ грузинъ въ руки армянъ и обратно. Когда это мѣсто было во власти армянъ, они называли его Гугаркомъ или Грузіею, а когда оно было во власти грузинъ они давали ему названіе Сомхети или Арменія. Во-время распри за южную границу между двумя народностями, самый Тифлисъ иногда подпадалъ подъ власть армянъ, и вслѣдствіе этого нѣкоторые ихъ писатели считаютъ Тифлисъ принадлежностью Арменіи. Мы полагаемъ, что именно въ тѣхъ видахъ, чтобъ остановить распространеніе армянскаго языка и вліянія армянъ далѣе своихъ естественныхъ границъ была перенесена столица Грузіи въ Тифлисъ.

Въ эпоху основанія Тифлися, именно во второй половинѣ IV в., въ Грузіи царствовалъ Варазъ-Вакуръ. Царство его заключало въ себѣ часть верхней Карталиніи, нижнюю Карталинію и Кахетію. Части Грузіи, прилегавшія къ Черному морю занимали римляне. Варазъ-Вакуръ былъ въ дружбѣ съ армянскимъ царемъ Аршакомъ II. Персидскій царь Шапугъ II пытался подчинить себѣ какъ Арменію, такъ и Грузію. Въ этихъ видахъ его вассаломъ и была построена крѣпость въ Тифлисѣ. Хотя Варазъ-Вакуръ и Аршакъ и вызвали чрезъ Кавказскій проходъ въ помощь кочевавшихъ къ сѣверу отъ Кавказа алаповъ и хазаръ, но Грузія и Арменія вынуждены были сдѣлаться данницами Персіи. При Варазъ-Бакурѣ, по словамъ армянскихъ писателей, изобрѣтенъ грузинскій алфавитъ. Изобрѣтателемъ его они считаютъ армянскаго ученаго Месроба. Хотя положительно не извѣстно, о какомъ именно алфавитѣ идетъ рѣчь: такъ какъ у грузинъ съ древнихъ временъ имѣются двоякія письмена гражданскія, (мхедрули) и церковныя; но вообще творцомъ мхедрули считаютъ перваго грузинскаго царя Фармаоза, хотя слѣдовъ тому мы никакихъ не находимъ до XI ст., а творцомъ хуцури считаютъ Месроба. Это послѣднее мнѣніе впрочемъ не должно подлежать сомнѣнію, ибо Месробъ же былъ изобрѣтатель армянскихъ письменъ, которыя имѣютъ совершенное сходство съ грузинскимъ церковнымъ алфавитомъ или хуцури. Кромѣ того Месробъ завелъ въ разныхъ частяхъ Грузіи школы, въ которыхъ подъ его же руководствомъ обучались молодые люди. Онъ старался проповѣдью смягчить грубые нравы народа и очистить религію отъ примѣсей язычества.

III
Династія багратидовъ. — Тифлисъ при багратидахъ. — Магизмъ въ Грузіи. — Борьба Персіи съ Грузіей) и Византіей) за магизмъ.

Тифлисъ въ первый разъ дѣлается, между 499 и 514 г. по P. X., резиденціею грузинскихъ царей изъ династіи сассанидовъ или хосроидовъ… Всѣхъ династій въ Грузіи было пять: картлосиды, небротиды, аршакиды, сассаниды и’багратцды. Первая изъ нихъ, ведя свое происхожденіе отъ общаго съ армянами родоначальника грузинъ Таргамаса, управляла краемъ сначала въ качествѣ мамасахлисовъ мцхетскихъ, и потомъ, со временъ Фарнаоза (302—237 г. до P. X.), въ качествѣ царей. Онѣ, соприкасаясь между собою, царствовали, такъ-сказать, поперемѣнно, ведя борьбу между собою, пока послѣдующая династія не брала перевѣса и не вытѣсняла предшествовавшую. Вагратиды появляются въ Грузіи въ VI ст., по Р. Х. и, постепенно усиливаясь, упрочиваютъ за собою Грузію, въ которой царствуютъ до начала XIX ст. Изъ этихъ династій картлосиды были родомъ грузины, небротиды и сассаниды — персы, аршакиды — армяне, багратиды — евреи. Первоначальною связью ихъ съ Грузіею, за исключеніемъ картлосидовъ, служилъ почти всегда брачный союзъ съ царственнымъ домомъ. Вступая на Грузинскій тронъ, онѣ приносили съ собою изъ прежней своей родины ея нравы, учрежденія и религіозныя вѣрованія. Изъ первыхъ четырехъ династій почти ни одна не царствовала надъ всѣмъ грузинскимъ народомъ. Только Фарнаозъ и ВахтангъГургасланъ подчинили себѣ всю Грузію, за исключеніемъ впрочемъ прибрежій Чернаго моря, бывшихъ въ рукахъ грековъ или римлянъ. Власть остальныхъ царей распространялась, и то не всегда, лишь на нижнюю Карталинію, часть верхней Карталиніи и Кахетію. Такъ какъ болѣе продолжительное время царствовавшія династіи, за исключеніемъ первой и послѣдней, были персидскаго происхожденія, и союзъ ихъ съ Персіею почти постоянно поддерживался, то ея нравы и политическія учрежденія, внесенныя ими въ Грузію, особенно привились здѣсь и, усилившись впослѣдствіи, сдѣлались господствующимъ элементомъ въ жизни Грузинъ. Послѣдняя династія, династія багратидовъ представляется одною изъ древнихъ и живучихъ въ мірѣ; объ ихъ древности и происхожденіи почти одинаково свидѣтельствуютъ какъ грузинскіе и армянскіе лѣтописцы, такъ равно и греческіе писатели. Византійскій императоръ Константинъ Порфирородный въ своемъ Traité de l’administration de l’Empire, составленномъ въ 952 году, говоритъ: «слѣдуетъ знать, что иверскіе куропадаты (правители) хвалятся своимъ происхожденіемъ отъ одного изъ сыновей царя-пророка Давида, родившихся отъ незаконной связи его съ женою Урія; что они по этому, считая себя потомками Давида, имѣнуются родственниками Пресвятой Дѣвы Маріи, какъ происходящей изъ его рода. Оттого-то иверскіе владѣтели безъ затрудненія вступаютъ въ бракъ съ родственницами по древнему Іудейскому обычаю. Они говорятъ такяге, будто они вышли изъ Іерусалима назадъ тому четыре или пятьсотъ лѣтъ.» Это замѣчаніе Константина Порфиророднаго относится до багратидовъ, господствовавшихъ въ Западной Грузіи. Что касается до багратидовъ Арменіи, то армянское преданіе появленіе ихъ здѣсь относитъ къ VI в. до P. X. Лука Эндиджіапъ говоритъ, что когда царь вавилонскій Новуходоносоръ вывелъ изъ Іудеи плѣнниковъ (700—678 л. до P. X.), то царь армянскій Граче выпросилъ у него одного имъ еврейскихъ плѣнниковъ, по имени Шамбата или Сембата. Его производили отъ царской крови Іуды. Одинъ изъ потомковъ Сембата Вагаратъ или Багратъ заслужилъ милость перваго армянскаго царя изъ аршакидовъ, Вагаршака (149—127 до P. X.). Онъ былъ возведенъ какъ въ достоинство тагадира или возлагателя короны на главу царей, такъ и въ санъ аспіета или военачальника. Съ того времени потомки Баграта называются багратунами, а по грузински, — багратуніанами или багратованами. Въ царствованіе Арташеса II (30—20 л. до P. X.) имъ пожалованы костюмъ и знаки, указывавшіе ихъ преимущество передъ всѣми вельмоягами царства. Но -главнѣйшее ихъ преимущество заключалось въ томъ, что они были правителями западныхъ провинцій армянскаго царства, какъ въ военномъ, такъ и въ гражданскомъ отношеніяхъ. Владѣнія и резиденціи багратидовъ лежали въ разныхъ мѣстахъ, преимущественно же въ Сперѣ, центрѣ Тайка, или древнемъ Τάοχοί, Таосъ-Кари Грузинъ.

Съ своей стороны грузинское преданіе, какъ и Константинъ Порфирородный, ведетъ начало грузинскихъ багратидовъ изъ Палестины. Они образовали въ Грузіи три главнѣйшія вѣтви: абхазскую, картадинскую и кахетинскую. Размножившись, они раздробили крайни мелкія владѣнія. Владѣнія эти составляли: Самцхе или Верхняя Карталинія, Кларджетъ, Базіанъ, Тао, Джавахетъ, Тріалетъ, Самшвильде и Хунанъ.

Судьбы багратидовъ карталинскихъ и потомъ багратидовъ грузинскихъ до самаго прекращенія ихъ рода тѣсно были связаны съ судьбами Тифлиса. Онъ росъ и увеличивался вмѣстѣ съ ихъ властью, онъ падалъ вмѣстѣ съ ними. Мы имѣемъ нѣкоторыя свѣдѣнія о древнемъ Тифлисѣ. Армянскій писатель Моисей Хоренскій, жившій въ У в., называетъ его Тепхисомъ иверскимъ. По словамъ другаго армянскаго писателя Ухтанеса, жившаго въ VI в., Тифлисъ лежалъ близъ Кавказскихъ горъ; онъ былъ великою метрополіею, чудесною и замѣчательною своими постройками. Изъ построекъ Тифлиса извѣстны не многія; въ числѣ ихъ особеннаго вниманія заслуживаетъ Сіонскій храмъ, такъ названный по образцу Палестинскаго Сіона; онъ начатъ постройкою, какъ указано было, ВахтангомъГургасланомъ и продолжалъ строиться 64 года, въ теченіе трехъ царствованій; онъ доконченъ какою-то вдовою и гражданами города при Гурамѣ-Вагратидѣ. Сіонъ былъ расположенъ въ центрѣ города, по близости царскаго дворца, стоявшаго на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ впослѣдствіи, въ 1638 году, построенъ дворецъ Ростома, извѣстный изъ описанія французскаго путешественника Шардена. Около этого дворца воздвигнута была католикосомъ Вавиломъ, въ царствованіе Адарнасе (614—637 г.), анчисхатская церковь; она служила подворьемъ католикосовъ грузинскихъ, имѣвшихъ резиденцію свою въ Мцхетѣ. Она извѣстна нынѣ своею древнею иконою Спасителя, перенесенною изъ мѣстечка Анчи въ Кларджетѣ, въ Турецкой Грузіи. Къ западу отъ центра возвышалась высокая гора, названная въ IX ст. отъ имени Афонской горы Святою горою (Мтацминда) и прославленная подвигами Давида, одного изъ 13 сирійскихъ отцовъ, пришедшихъ въ Грузію въ VI в. Давидъ этотъ, извѣстный подъ именемъ Гареджійскаго, жидъ на скатѣ Мтацминды, имѣя небольшую церковь и отсюда поучалъ народъ христіанскимъ истинамъ. Здѣсь же въ IX в. явилась другая церковь, посвященная Иверской Божіей Матери, и находившаяся въ завѣдываніи афонскихъ иноковъ. О крѣпости тифлисской съ древнею цитаделью въ Калѣ уже было упомянуто. Она есть произведеніе не одного вѣка. Какой-то персидскій полководецъ построилъ ее при Варазъ-Бакурѣ въ концѣ IV вѣка. Персы, обложивъ данью царя грузинскаго, передали ее ему. Вахтангъ-Гургасланъ, положивъ основаніе Тифлису, укрѣпилъ еще болѣе эту крѣпость. Нѣтъ сомнѣнія, царь Дачи, окружившій Тифлисъ стѣнами, прибавилъ къ укрѣпленіямъ крѣпости пристройки, нужныя для ея обороны. Эта часть города соединялась съ нынѣшнимъ Авлабаромъ, или древнимъ Исани, посредствомъ моста, устроеннаго на узкомъ и сжатомъ скалами грунтѣ, противъ Метехской цитадели. Въ этой цитадели былъ построенъ дворецъ со всѣми службами. Здѣсь жили цари преимущественно. Дворецъ не сохранился; но сохранилась Метехская церковь, существующая со времени основанія Тифлиса. Слово Метехи на греческомъ языкѣ означаетъ подворье. Церковь Метехская служила и придворнымъ храмомъ и подворьемъ католикосовъ, какъ это видно изъ древнихъ ея грамотъ. Къ востоку отъ Метехской цитадели, находилось мѣсто, называвшееся Сагодебели (мѣсто скорби), служившее кладбищемъ г. Тифлиса, и извѣстное также тѣмъ, что здѣсь былъ сожженъ огнепоклонниками персіаншгь Або, принявшій христіанство въ исходѣ VIII в. при арабскомъ владычествѣ и причисленный грузинскою церковью къ лику святыхъ. Не далеко отъ того мѣста, откуда кости его были брошены въ Куру, именно у подножія Метехи ему поставлена часовня, почти рядомъ съ персидскою мечетью и среди персидскаго населенія.

Здѣсь слѣдуетъ нѣсколько остановиться на огнепоклонствѣ, жертвою которого сдѣлался Або. Оно, кажется, проникло въ Грузію издавна при помощи халдеевъ, о пребываніи которыхъ въ Грузіи упоминаетъ ея хроника. Покрайней. мѣрѣ, грузинскій народъ вѣрилъ, что магизмъ былъ религіею халдеевъ и что халдейскій богъ Пртуджъ былъ во враждѣ съ грузинскимъ богомъ Армазомъ. Магизмъ былъ распространенъ въ народѣ совмѣстно съ языческою религіею, хотя не знаемъ въ какой степени. Онъ имѣлъ своихъ послѣдователей между царями. Онъ имѣлъ своихъ жрецовъ и глаза ихъ носилъ названіе Мобиди-Мобиданъ, означающее на персидскомъ языкѣ ученаго въ религіи маговъ. Они жили, какъ показываютъ понынѣ существующія названія, въ Могета, въ Мцхетѣ, на Верхней Махвѣ въ Карталиніи, на Кціѣ въ Сомхетіи, и на р. Дурѣ въ Тмогви въ Самцхе. Предметъ обожанія огнепоклонниковъ, огонь поддерживался въ ихъ молельняхъ особыми жрецами, называвшимися атешъ-года, отъ персидскихъ словъ: atech огонь и khoda господинъ.

Въ Тифлисѣ, въ южной его части, на горѣ, окруженной крѣпостною стѣною, по близости армянской церкви Петхаини, до сихъ поръ указываютъ квадратную постройку изъ кирпича со сводомъ, которая, по мнѣнію мѣстныхъ жиителей, служила идольскимъ домомъ или капищемъ, но которую древнее преданіе считаетъ атешгою, устроенною для храненія огня. Зданіе это обращено нынѣ въ частное жилище. Оно какъ памятникъ старины, говорятъ старожилы, поддерживалось грузинскими царями.

Съ цѣлью распространить и упрочить въ Грузіи и Арменіи огнепоклонство, упадавшее вслѣдствіе развитія въ нихъ христіанства, персидскіе цари со временъ Іездеджерда II (съ V в.) возбудили продолжительныя войны съ грузинскимъ и армянскимъ царствами. «Разрушить христіанство, увеличить число послѣдователей огня, вотъ цѣль, которую имѣли въ виду въ этихъ войнахъ персидскіе цари, говоритъ Дюбуа де Монпере. Арменія была обращена къ религіи Христа съ 287 г. Чего они не дѣлали, сколько преслѣдованій и рѣзни не позволяли себѣ, чтобъ навязать ей свое исповѣданіе! Грузія или Иберія сдѣлалась христіанскою страною съ 318 г. Ея дикія долины, ея недоступныя твердыни служили убѣжищемъ грузинъ, но политика Персіи въ отношеніи къ нимъ была одна и таже: подчинить ихъ магизму…» Борьба эта привела Персію въ столкновеніе съ Византіей), которое зажгло ожесточенную войну между этими державами, войну, театромъ которой была въ теченіи цѣлаго столѣтія, съ половины У до половины VI, Западная Грузія или Лазика, какъ ее называютъ византійскіе писатели. Эта же самая борьба привела въ началѣ VII в. византійскаго императора Ираклія, чрезъ Адербейджанъ въ Албанію и Грузир, гдѣ онъ зимовалъ съ своею арміею и, осадивъ Тифлисъ, занятый Персами, вырвалъ его изъ ихъ рукъ.

IV
Появленіе арабовъ. — Тифлисъ въ рукахъ арабовъ. — Абхазо. — Карталинскіе цари. — Единство и усиленіе Грузіи. — Внутренняя организація царства.

Какъ извѣстно, въ 622 г. по P. X. Магометъ началъ свои блестящія побѣды, которыя продолжали его преемники. Съ 633 г. Арменія и Грузія начинаютъ постепенно подпадать подъ власть мусульманъ. При преемникѣ Омара, Отманѣ, намѣстникъ, сирійскаго правителя Моавіага Габибъ беретъ армянскіе города Довинъ и Нахичевань и за тѣмъ проникаетъ въ Грузію, уберетъ Тифлисъ, оставляетъ въ немъ свой гарнизонъ и налагаетъ дань на его жителей. Онъ покоряетъ также города Хунана, Гардмана, Самцхе. Военныя дѣйствія въ Грузіи этимъ не прекращаются. Въ 717 году намѣстникъ правителя Харасана-Сулеймана Іезидъ подчиняетъ себѣ Грузію; въ 731 г. арабскій Халифъ Мерванъ или Мурванъ ведетъ опустошительныя войны на Кавказѣ и Закавказомъ. Онъ подчиняетъ себѣ алановъ, хазаръ, лезгинъ. Въ теченіи цѣлаго столѣтія Арменія и Грузія служатъ театромъ всевозможныхъ жестокостей со стороны религіознаго Фанатизма Мусульманъ. При Мурванѣ грузинское населеніе Карталиніи убѣгаетъ въ дикія ущелья Кавказа, а населеніе Верхней

Имеретіи спасается въ гротахъ и дебряхъ верховьевъ Квирилы и другихъ рѣкъ. Вообще слѣдуетъ замѣтить, что арабамъ не стоило большаго труда подчинить себѣ Грузію, такъ какъ она въ эту эпоху была раздроблена на отдѣльныя части. Владѣнія багратидовъ ограничивались нѣкоторыми участками Тао и Кларджета. Кахетія управлялась отдѣльными эриставами и хорепископами. Абхазія составляла независимое эриставство. Эта страна вмѣстѣ съ Западною Грузіею находилась, подъ именемъ Лазики, въ рукахъ византійцевъ. Въ теченіе 200 л. Грузія была въ такомъ упадкѣ подъ вліяніемъ Византіи и Персіи, что багратиды ея почти не смѣли именоваться царями. Титло царя, служившее символомъ независимости, было замѣнено титлами куропалата или графа императорскаго двора. Титло это давалось по произволу императоровъ какъ господствовавшимъ въ Грузіи главамъ изъ рода багратидовъ, такъ и другимъ его членамъ. Кромѣ того багратиды облекались въ разныя званія, какъ то: магистроса или управителя придворныхъ должностей, патриція, антипата и изрѣдка нобилиссима и севастоса. Все это доказываетъ совершенную зависимость багратидовъ грузинскихъ отъ византійской короны. Въ этомъ согласны какъ грузинскія, такъ и византійскія лѣтописи. Нѣтъ сомнѣнія, Грузія еще болѣе должна была ослабѣть и раздробиться подъ вліяніемъ новыхъ завоевателей-арабовъ.

Утвердивъ за собою Арменію и часть Грузіи къ югу отъ Тифлиса, арабскіе халифы ввѣрили ихъ управленіе своему намѣстнику, который сидѣлъ то въ Нахичевани, то въ Довинѣ, то въ другихъ городахъ Адербейджана и который по личному своему усмотрѣнію назначалъ и смѣнялъ эмировъ или правителей главныхъ городовъ. Тифлисъ имѣлъ своихъ отдѣльныхъ эмировъ. Грузинскія лѣтописи въ теченіе трехъ сотъ почти столѣтій поименно указываютъ этихъ эмировъ. Тифлисскій эмиръ поддерживалъ въ городѣ* власть свою съ помощью отдѣльнаго гарнизона изъ арабовъ. Арабскіе писатели оставили намъ довольно обстоятельныя свѣдѣнія о современной имъ Грузіи: свѣдѣнія эти отчасти вошли въ извлеченіи въ Addition et Eclaircissements à l’Histoire de la Géorgie, 1851 и заключаютъ въ себѣ описаніе войнъ мусульманъ въ Грузіи, нѣкоторые географическіе и этнографическіе Факты и наконецъ данныя о постепенномъ ослабленіи ихъ власти и покореніи Грузіи грузинскими царями. Они называютъ этотъ край Джорджи, (Георгія по гречески), откуда образовалось Французское Géorgie, русское — Грузія. При арабахъ Тифлисъ имѣлъ свою обсерваторію, изъ которой ученые ихъ дѣлали астрономическія наблюденія. Она была по всей вѣроятности въ крѣпости Кале, какъ наиболѣе выгодной для этого рода наблюденій. По словамъ арабовъ, Тифлисъ считался третьимъ городомъ со стороны Кавказа: Варда, Дербентъ, Тифлисъ. Окруженный двойными стѣнами, онъ былъ расположенъ на отлогостяхъ обоихъ береговъ Куры- на одномъ берегу жили невѣрные или христіане и на церквахъ ихъ раздавался звонъ колоколовъ, на другомъ — мусульмане и съ минаретовъ своихъ ихъ муэджи призывали правовѣрный народъ на молитву. Плоскія крыши домовъ образовали террасы, шедшія почти въ уровень съ покатостью горы. Горячіе источники сѣрныхъ водъ составляли богатство города. Ванями минеральныхъ водъ пользовались исключительно одни мусульмане. Тифлисъ велъ значительную торговлю по Курѣ. Товары, вывозившіеся изъ Тифлиса, были: медъ, хлѣбъ, ковры, шерстяныя издѣлія, очищенный хлопчатникъ, вьючныя животныя и невольники.

Въ исходѣ X ст. Грузія начинаетъ усиливаться и, вслѣдствіе этого власть арабовъ здѣсь слабѣетъ. Причина упадка края, заключавшаяся въ политическомъ разъединеніи, была сознана. Передовые сыны Грузіи чувствовали, что пока она не сольется, положеніе ея будетъ печально. Они старались помочь ей. Имъ помогли обстоятельства. Особенную роль въ этомъ дѣлѣ играетъ верхне-карталинскій или месхійскій багратидъ Давидъ-Куропалатъ. Объ немъ больше говорятъ армянскіе, чѣмъ грузинскіе лѣтописцы. По словамъ первыхъ, Давидъ былъ главною причиною мира и благодѣнствія Востока, въ особенности же, Арменіи и Грузіи. Онъ подчинилъ своей власти многихъ царей. Константинопольская императрица Теопана, угрожаемая возмутившимся своимъ вассаломъ Склерусомъ, обязана его усмиреніемъ помощи Давида и его войска подъ командою месхійскаго эристава Торника. Не имѣя наслѣдниковъ, Давидъ усыновилъ сына Гургена отъ абхазской принцессы, Баграта.

Съ помощію Давида и при содѣйствіи карталинскаго эристава Іоанна Маршидзе Багратъ занялъ карталинское царство, а не много спустя и абхазскій престолъ.

Это сліяніе двухъ областей произошло въ 985 г. Верхняя Карталинія принадлежала ему по усыновленію. Кахетія, управляемая особыми владѣтелями, — хорепископами, въ лицѣ которыхъ свѣтская власть соединялась съ духовною, — была исторгнута изъ ихъ рукъ и включена въ составъ багратова царства, хотя окончательное ея присоединеніе къ нему послѣдовало при Давидѣ Возобновителѣ. Тѣ багратиды, которые представлялись ему опасными соперниками, или вынуждены были удалиться въ Константинополь, или окончили жизнь въ заключеніи въ самой Грузіи. Онъ смирилъ гашкійскихъ владѣтелей и тифлисскихъ эмировъ. Такимъ образомъ было положено начало новому царству, извѣстному подъ именемъ абхазо-карталинскаго.

Царство это особенно процвѣло при преемникахъ Баграта III, въ теченіе XI и XII ст. Преемниками его были: Георгій I, Багратъ IV, Георгій II, Давидъ III Возобновителъ, Димитрій I, Давидъ IV, Георгій III и Тамара. Изъ нихъ преимущественно упрочили свое царство Багратъ IV, Давидъ III, Георгій III и Тамара. Багратъ IV завоевываетъ армянскую столицу Апи, усмиряетъ могущественнаго своего вассала Липарита Орбедіани, предки котораго считали себя вышедшими за IV в. до P. X. изъ Китая и который, имѣя обширныя владѣнія въ Грузіи, съ помощію византійцевъ началъ долгую войну съ Багратомъ, но подъ конецъ вынужденъ былъ удалиться въ Константинополь и постричься въ монахи. Багратъ два раза исторгаетъ Тифлисъ изъ рукъ эмировъ и оба раза, будучи занятъ сначала борьбою съ Липаритомъ, а потомъ отпоромъ турецкому султану изъ Сельджукидовъ Алпъ-Аслану, возвращаетъ его арабамъ. Давидъ III совершенію присоединяетъ, въ 1103 г., Кахетію къ Грузинской коронѣ; основываетъ для армянскихъ выходцевъ городъ Гори и, воспользовавшись занятіемъ мусульманскихъ силъ съ крестоносцами и упадкомъ могущества арабскаго намѣстничества, изгоняетъ турецкихъ номадовъ изъ южныхъ провинцій Грузіи и окончательно освобождаетъ, въ 1121 г., Тифлисъ отъ власти эмировъ. Онъ завоевываетъ Ширванъ съ его столицею Гулистаномъ и владѣтеля его Ширвапъ-Шаха, предка абхазскихъ Шарвашидзе, выселяетъ въ Грузію. Онъ беретъ Дербентъ и дербентскія желѣзныя ворота перевозитъ въ имъ же основанный гелатскій монастырь въ Имеретіи, гдѣ онѣ доселѣ сохраняются. Георгій III, отецъ Тамары, два раза исторгаетъ изъ власти сельджукидовъ г. Апи съ провинціею Ширакомъ, беретъ Довипъ, гдѣ разрушаетъ мусульманскія мечети и откуда выводитъ 60,000 плѣнныхъ. Онъ разсѣеваетъ войска Шамсъ-Еддина-Ельдигуза, владѣтеля Адербейджана и Испагана. Тамара по восшествіи въ 1156 г. на престолъ Грузіи, обвѣнчавшись первымъ бракомъ съ Георгіемъ, сыномъ русскаго великаго князя Андрея Боголюбскаго, изъ роду Всеволодовичей, съ помощію двухъ братьевъ Ивана и Захарія Мхардгзели, одерживаетъ блестящія побѣды: въ царствованіе ея Грузія становится однимъ изъ могущественныхъ царствъ Западной Азіи. Вся Арменія къ сѣверу отъ Аракса включается въ составъ ея владѣній; всѣ восточныя берега Чернаго моря, всѣ кавказскія племена признаютъ ея власть. Тамара беретъ Довинъ, Карсъ, Хелатъ, проникаетъ въ Адербейджанъ, доходитъ до самаго Казбина и Тавриза и вездѣ наводитъ страхъ на враговъ. Она отнимаетъ у мѣстныхъ владѣтелей Трапизонтъ и въ 1204 г. основываетъ Трапизонтскую имперію для родственника своего Комнена, жившаго, по изгнаніи изъ Константинополя, при ея дворѣ.

Абхазо-карталинскіе цари въ эту эпоху, по замѣчанію грузинскихъ лѣтописей, были люди энергичные.

Они воспитывались въ религіозномъ духѣ. Вообще и въ особенности въ мирное время, они вели подвижную жизнь: они переѣзжали изъ области въ область, устраивая дѣла своихъ подданыхъ и чиня судъ и расправу. Они большею частью лично водили войска противъ враговъ. Постоянныхъ войскъ они не держали, за исключеніемъ Давида Возобновителя. Войска выстявлялись въ случаѣ нужды, по первому призыву. Иногда въ ихъ рядахъ можно было видѣть осетинскіе и варяжскіе отряды. Абхазо-карталинскіе войны извѣстны были испытанною храбростью и быстротою движеній. Они отлично метали стрѣлы, умѣли вести подкопы и издавна знали употребленіе стѣнобитныхъ машинъ.

Объемъ царства абхазо-карталинскихъ багратидовъ въ точности трудно опредѣлить. Лѣтописцы включая въ его составъ и страны, платившія дань Грузіи, полагаютъ ея границы отъ Джикетіи до Гургана, т. е. отъ Черкесіи до Каспійскаго моря. Длина его, по словамъ грузинскаго географа Вахуштея, составляла около 460 верстъ, ширина — около 36—192—220. Въ составъ его входили слѣдующія области: Абхазія, подъ которою разумѣлись нынѣшняя Пмеретія, Мингрелія, Гурія, Абхазія, Сванетія и часть Месхіи; верхняя Нарталинія или Месхія, нынѣшній Ахалцихскій уѣздъ, до Чернаго моря и до границъ Трапизонта; Кахетія и Геретъ, послѣдній лежалъ между Курою и Алазанью. Числительность собственно грузинскаго племени предполагали до четырехъ милліоновъ При Багратѣ IV Грузія получаетъ названіе Верхней Страны и нижней Страны, а при Георгіѣ III — Аміера (по сю сторону) и Иміера (по ту сторону). Аміеръ составлялъ Карталинію и Кахетію, Иміеръ — всю западную Грузію. Границею ихъ служила гора Лихъ или нынѣшній Сурамскій перевалъ. Вся Грузія обезпечивалась противъ нашествій: проходы и высоты были укрѣплены и снабжены гарнизонами. Замѣчательнѣйшими замками въ то время считались: Уплисцихе, — около Гори и Водчорма, — на Іори. Главные столичные города были: Кутаисъ и Тифлисъ, какъ было замѣчено, до Давида — Возобновителя былъ оставляемъ въ рукахъ арабскихъ эмировъ. Имъ тогда мало дорожили, такъ какъ лучшія части населенія, какъ по числительности, такъ и по культурѣ, сосредоточивались собственно въ Западной Грузіи, т. е. въ Мехіи и Имеретіи.

Абхазо-карталинское царство дѣлилось на эриставства. Въ Абхазіи ихъ было восемь, въ Кахетіи съ Геретомъ — семь. Главнымъ эриставствомъ считалось карталинское. Занимавшій этотъ постъ носилъ титулъ спасалара и эристава эриставовъ. Онъ предсѣдательствовалъ въ совѣтахъ вельможъ и имѣлъ въ своемъ подчиненіи всѣхъ эриставовъ. Къ нему поступали отъ властей государственныя повинности. Онъ располагалъ значительными средствами. Мы мелькомъ упомянули, какую силу выказалъ Іоаннъ Марушидзе и какъ могущественъ былъ Липаритъ Орбеліанъ. Древность рода пользовалась уваженіемъ; — но личныя достоинства цѣнились преимущественнѣе и, безъ сомнѣнія, больше, чѣмъ впослѣдствіи. Оттогото, тогда то одна Фамилія выдвигается, то другая. Наслѣдственность должностей вначалѣ небыла извѣстна. Она начинается лишь съ XII в., что было одною изъ главныхъ причинъ упадка царства. Эриставы Грузіи владѣли укрѣпленными замками и населенными имѣніями съ азнаурами и крестьянами. Всѣ эриставства и округи при абхазо-карталинскихъ багратидахъ переходили непреемственно въ одномъ и томъ же родѣ, а къ разнымъ Фамиліямъ. Они поступали во власть сына, когда онъ признавался способнымъ занять государственный постъ, ввѣренный умершему его отцу. Эриставы имѣли собственныя церкви и священниковъ, хоронились въ особенныхъ своихъ склепахъ, въ кафедральныхъ храмахъ и монастыряхъ. Многіе изъ нихъ были люди безпокойнаго нрава и мѣшали багратидамъ въ дѣлѣ сліянія націи. Ихъ тайно или явно поддерживали византійцы, недоброжелательно смотрѣвшіе на возраставшее могущество новаго царства и дававшіе у себя убѣжище возмутителямъ и бѣглецамъ. Нѣкоторые изъ послѣднихъ, также и добровольно выселявшіеся или увлекаемые обѣщаніями къ выселенію изъ Грузіи, получали значительныя помѣстья въ Византіи и высшія должности, командуя тамъ войсками и управляя городами и областями.

Отношенія грузинъ къ Византіи, вообще, если иногда прерывались, то — на короткое время. Не рѣдко владѣтельныя особы обоихъ царствъ или члены царственныхъ домовъ были связаны между собою брачными узами. Это сближеніе имѣло свое вліяніе на Грузію. Многіе грузины получали воспитаніе въ Византіи, единственной въ то время разсадницѣ образованія. Грузины имѣли для своихъ странниковъ подворье въ Константинополѣ и монастыри въ разныхъ мѣстахъ Греціи и Палестины. Знаменитый Иверскій монастырь на Аѳонской горѣ былъ построенъ Месхійскимъ эриставомъ Торникомъ. Тамъ преимущественно были предприняты обществомъ грузинскихъ монаховъ переводы св. писанія и сочиненій отцовъ церкви. Даже въ самой Грузіи трудились тѣ, которые на поприщѣ свѣтской литературы обязаны своимъ воспитаніемъ Византіи. Изъ нихъ особенно извѣстны: Іоаннъ Патрицій и Шота Руставели. Патрицій принадлежалъ, какъ показываетъ одна надпись въ Шемокмедской церкви въ Гуріи, къ существующей до нынѣ Фамиліи Кавкасидзе и, отправленный въ Византію при Георгіѣ I для образованія, по возвращеніи на родину занялся переводами греческихъ философовъ Платона и Аристотеля. Піота Руставели былъ родомъ месхъ. Онъ жилъ при Тамарѣ и его знаменитая поэма «Барсова кояга» такъ высоко цѣнилась, что во всѣ послѣдующіе вѣка служила настольною книгою у Грузинъ и заучивалась наизустъ. Патрицій и Руставели особенно много сдѣлали для свѣтской литературы: первый создалъ въ Грузіи научный, а второй — стихотворный языкъ.

Византійскій духъ сообщился самой Грузіи. Знаніе греческаго языка было довольно распространено въ ней. Храмы Боясіи строились по византійскому образцу. Размѣры и изящество стиля сохранившихся, особенно въ западныхъ территоріяхъ Грузіи, церквей до сихъ поръ приводятъ въ изумленіе археолога-путешественника. «Постройки этихъ церквей», говоритъ хорошо знакомый съ краемъ К. Мамацовъ въ помѣщенной имъ въ 1869 г. въ Запискахъ Техническаго Общества, въ Тифлисѣ, статьѣ: «О необходимости распространенія ремесленныхъ познаній въ Грузіи», «показываютъ обширныя техническія свѣдѣнія по отдѣлкѣ и рѣзьбѣ орнаментовъ, въ кладкѣ громадныхъ оттесанныхъ камней, для поднятія которыхъ необходимы были особыя машины. Многіе иконостасы сдѣланы изъ алебастра и на нихъ вырѣзаны образа святыхъ съ удивительнымъ искусствомъ, какъ напр. въ Сафарскомъ монастырѣ, близъ Ахалциха. Рѣзьба на деревѣ доведена была до совершенства. Мнѣ случалось видѣть деревянные образа и кресты съ изображеніемъ на нихъ ликовъ святыхъ рѣзьбою замѣчательной отдѣлки. Въ нашей гористой странѣ, перерѣзанной цѣлою сѣтью рѣкъ, необходимо было устроивать для сообщенія множество мостовъ. Въ XII ст, насчитываютъ на одной р. Курѣ до 20 каменныхъ мостовъ, развалины которыхъ и теперь видны. Постройки крѣпостей и башенъ на страшныхъ высотахъ заставляютъ думать, что грузины должны были имѣть особыя механическія средства для поднятія и доставленія на недоступныя высоты массивныхъ камней. Для тканья шелковыхъ матерій, полотна, бязи, суконъ разныхъ сортовъ, позументовъ, существовали (существуетъ ихъ и теперь нѣсколько) разные станки,

дѣлаемые самими жителями. Мастерства для выдѣлки изъ разныхъ металловъ оружія, домашней утвари, разныхъ мелочныхъ вещей для женскихъ нарядовъ, конской сбруи, судя по стариннымъ образцамъ, процвѣтали въ древности. Одно только гончарное мастерство въ обширныхъ размѣрахъ и довольно разнообразное существуетъ и теперь съ отдаленныхъ временъ.»

Византійское вліяніе преимущественно отразилось на духовномъ классѣ, во главѣ котораго стояли католикосы-патріархи, имѣвшіе каѳедру въ Мцхетѣ и неограниченную духовную власть. Они имѣли въ виду пользу церкви и не разъ ѣздили въ Византію, откуда привозили въ Грузію многіе образа и святыни. Ихъ стараніемъ пріобрѣтены церковью обширныя имѣнія и построены монастыри, изъ которыхъ пастыри выносили свое духовное образованіе и гдѣ исключительно переписывались церковныя книги; не многое число этихъ книгъ, пережившихъ рядъ бурныхъ вѣковъ, удивляетъ насъ своими рисунками съ позолотою и каллиграфическимъ искуствомъ, которое съ теченіемъ времени все больше и больше упадало. Духовныя лица вели преимущественно лѣтописи Грузіи. Нѣкоторые изъ нихъ несли свѣтскія обязанности. Таковъ былъ Дчкондидели, такъ названный по занимаемой имъ епископской кафедрѣ въ Мартвилѣ, что въ Мингреліи. Онъ былъ самымъ приближеннымъ лицомъ къ царю, избирался изъ числа людей, пользовавшихся у всѣхъ репутаціею какъ по образованію, такъ и по нравственной чистотѣ жизни. Дчкондидели считался главою всѣхъ занимавшихся государственнымъ письмоводствомъ, а вмѣстѣ съ тѣмъ покровителемъ и защитникомъ вдовъ и сиротъ, страждущихъ и угнетенныхъ. Онъ докладывалъ объ нихъ царю. Онъ первый передавалъ его приказанія свѣтскимъ и духовнымъ властямъ. Во время движенія войскъ противъ непріятеля, онъ шелъ впереди съ крестомъ въ рукахъ и, благословивъ ихъ предъ начатіемъ боя, уходилъ назадъ и бралъ подъ свою команду арріеръ-гардъ.

V
Преемники царицы Тамары. — Появленіе монголовъ. — Грузія при монголахъ. — Грузинскія свѣдѣнія о монголахъ.

Послѣ смерти царицы Тамары, послѣдовавшей въ 1212 г., Грузія начинаетъ слабѣть и съ теченіемъ времени все болѣе и болѣе падаетъ. Упадку ея способствовали причины, вызванныя отчасти внутреннимъ положеніемъ царства, отчасти историческимъ ходомъ всемірныхъ событій. Одною изъ такихъ причинъ было наслѣдственное право грузинскихъ мтаваровъ (правителей), начало которому было положено еще при царицѣ Тамарѣ и которое навсегда установилось въ послѣдующіе вѣка. Наслѣдственное право вездѣ служило зломъ, разъѣдавшимъ внутренній организмъ народа. Оно въ особенности было пагубно для христіанской Грузіи, которая, образуя небольшое царство, своимъ географическимъ положеніемъ манила къ себѣ какъ алчныхъ сосѣдей, — мусульманъ, такъ и отдаленныхъ кочевыхъ татаръ, считавшихъ Грузію и вообще Кавказскій край раемъ земнымъ и стрѣмившихся захватить ихъ въ свои руки. Наслѣдственные правители Грузіи въ невѣжествѣ своемъ имѣли въ виду отдѣльные интересы своихъ родовъ. Въ этихъ видахъ они пользовались всякимъ случаемъ, чтобы дѣйствовать въ разладъ съ общими интересами народа. Къ сожалѣнію имъ помогало теченіе дѣлъ въ Грузіи. Въ ней въ продолженіе двухъ столѣтій послѣ царицы Тамары, пока еще сохранялся духъ единства, на престолъ всходилъ рядъ царей, стоявшихъ не выше своихъ вассаловъ правителей. Изъ числа ихъ едва двое или трое заслуяшваютъ нашего вниманія; остальные или не выдвигались изъ уровня посредственности, или извѣстны были распущенностью нравовъ. Наслѣдникъ славной царицы Тамары Георгій Лаша, царствовавшій между 1212 и 1223 годами, былъ преданъ грубымъ животнымъ удовольствіямъ; его окружали люди безнравственные и распутныя женщины. Одинъ разъ въ разгулѣ пьянства онъ былъ побитъ и лишенъ глаза. Онъ оттолкнулъ отъ себя разумныхъ совѣтниковъ, пользовавшихся уваженіемъ его матери и народа. Сестра его Русудана (1223—1247 г.) еще болѣе извѣстна безнравственностью. Блестящая красота ея причинила не мало горя Грузіи. Султанъ хорасанскій Джелалъ-Еддинъ, наслышавшись объ ея прелестяхъ, предложилъ ей свою руку. Въ тоже время владѣтельЕрзерума изъ сельджукидовъ, Тогрилъ-ПІахъ, добивался ея руки для своего сына Тавгириси. Преимущество было дано послѣднему, отъ котораго она имѣла сына Давида Нарина и дочь Тамару. Джелалъ-Еддинъ пришелъ въ неистовство. Это было въ 1226 г. Онъ двинулся съ огромною арміею противъ Тифлиса. Русудана, боясь попасть ему въ руки, удалилась въ Кутаисъ. Джелалъ-Еддинъ пошелъ чрезъ Самхетію, опустошилъ всѣ пройденныя имъ мѣста, вырѣзалъ все населеніе и осадилъ Тифлисъ. Тифлисъ не устоялъ. Здѣсь онъ далъ полную волю своей мстительности. Лѣтописецъ — очевидецъ не находитъ словъ, чтобъ описать его неистовства. Городъ былъ наполненъ убитыми и изувѣченными. Многія церкви были разрушены до основанія. Куполъ Сіона былъ опрокинутъ. Святые образа поруганы. Участь Тифлиса и Сомхета испытали: берега Іоры, Карталинія, Тріалетъ, Джавахетъ и Артанъ. «Эти бѣдствія, продолжаетъ лѣтописецъ, длились пять лѣтъ. Край былъ такъ опустошенъ, что не уцѣлѣло ни одно жилище, за исключеніемъ цитаделей и укрѣпленныхъ мѣстъ. Казалось, Грузія была обречена на погибель. Причиною этого были цари и правители, ибо они забыли Бога, законъ, нравственные узы справедливости, отдались раздорамъ, взаимной ненависти, зависти»… Эти бѣдствія не образумили Русудапу. По словамъ арабскаго писателя Абулъ-Феды, она полюбила одного изъ своихъ тѣлохранителей. Узнавши объ этомъ мужъ сталъ ее бранить. Она заковала его въ цѣпи и заключила въ крѣпость. Она вышла за другого и, охладѣвъ къ нему, удалила его и предложила свое сердце одному Ганджійскому магометанину, котораго однако не могла склонить принять христіанство. Поступокъ Русуданы съ первымъ мужемъ вооружилъ противъ нея сельджукидовъ и она не иначе могла утишить ихъ гнѣвъ, какъ заключивъ союзъ съ султаномъ сельджукидовъ, Гаіатъ-Бддиномъ и выдавъ за него дочь свою Тамару. При этомъ она имѣла и другую цѣль: племянникъ его Давидъ-Сосланъ, незаконный сынъ Лаши, достигъ совершеннолѣтія и угрожалъ отнять у нея престолъ. Онъ имѣлъ многихъ сторонниковъ между грузинами. Разсказываютъ, что два раза она бросала его въ море и оба раза онъ былъ спасаемъ. Наконецъ она отправила его, въ 1237 г., вмѣстѣ съ своей дочерью въ Кесарію, гдѣ султанъ заключилъ его съ бывшимъ съ нимъ епископомъ въ крѣпость, въ которой онъ просидѣлъ до 1242 г. Онъ былъ освобожденъ монголами, по завоеваніи ими Малой Азіи у сельджукидовъ.

Племя Монголовъ, — одно изъ незначительныхъ племенъ татарской націи кераитовъ, жившее у истоковъ рѣкъ Онана и Керулана, впадающихъ въ Амуръ, вело съ самаго начала, какъ и нынѣ, дикую кочевую жизнь, занимаясь войною, пася многочисленныя стада лошадей, питаясь кониною и кумысомъ. Монголы отличались безобразнымъ обликомъ лица, отсутствіемъ большею частію бороды, впалыми и сверкающими глазами, короткимъ приплюснутымъ носомъ, щедушною таліею, маленькими ногами, тонкимъ и пронзительнымъ голосомъ. Ихъ языкъ, заключая въ себѣ множество татарскихъ и турецкихъ словъ, образовалъ особый отъ обоихъ языковъ классъ. Въ отличіе отъ другихъ племенъ монголы имѣли обычай класть на себѣ знаки раскаленнымъ желѣзомъ. Они употребляли письмена, подходившія къ сирійскому алфавиту и заимствованныя ими у Ойгуровъ. Въ началѣ III в. несторіане распространили между караитами христіанскую религію. Монголы не знали другаго закона, кромѣ грубой силы. Чингисъ-Ханъ, родившійся у въ1155 г. и принадлежавшій къ одной изъ важнѣйшихъ Фамилій своего племени, послѣ нѣсколькихъ счастливыхъ экспедицій, покорилъ татарскія племена. Онъ распространилъ названіе монголовъ не только на всѣ родственныя племена Центральной Азіи, но и на племена, имѣвшія различное происхожденіе и подпавшія подъ его власть. Чингисъ-Ханъ съ арміею въ 80,000 человѣкъ устрѣмился на Персію, побѣдилъ владѣтеля ея Ала-Еддинъ-Могамеда и вынудилъ его бѣжать на одинъ изъ острововъ Каспійскаго моря, гдѣ онъ и умеръ. Сынъ его Джелалъ-Еддинъ попытался помѣряться съ Чингисъ-Ханомъ въ 1220 г. на берегахъ Ипда, по былъ разбитъ. Бухара и Самаркандъ были взяты; болѣе 80,000 населенія было истреблено. Хотя Джелалъ-Еддинъ, воспользовавшись отсутствіемъ Чингисъ-Хана въ Монголію, и возвратилъ себѣ большую часть своихъ владѣній, но генералы Чингизъ-Хана, Сабада Ваадуръ и Чепе-Ноинъ, преслѣдуя его, проникли въ Адербейджанъ, Иранъ, Арменію и Грузію. Здѣсь грузины дали имъ сильный отпоръ, но были разсѣяны. Чингизъ-Ханъ умеръ въ 1227 г., назначивъ своимъ наслѣдникомъ и ханомъ третьяго своего сына Огодая и надѣливъ остальныхъ сыновей удѣлами.

Старшій сынъ Чингизъ-хана, Джучи, отправленный еще при жизни его для покоренія Деште-Кипчага и странъ Запада (Кипчагъ заключалъ въ себѣ три ханства: Казанское, Астраханское и Крымское), проникъ до Таганрога, гдѣ русскіе вмѣстѣ съ половцами были разбиты, въ 1224 году, въ сраженіи на Калкѣ. Ему наслѣдовалъ сынъ его Вату, который во главѣ 300,000 человѣкъ взялъ Рязань, сжегъ Москву и осадилъ Владиміръ. Въ сраженіи, данномъ 4-го марта 1238 г. на рѣкѣ Ситѣ, въ Тверской губерніи, онъ рѣшилъ участь Россіи, подчинивъ ее на два столѣтія монголамъ. Венгрія и Силезія въ свою очередь подпали подъ ихъ власть. Вату основалъ свою резиденцію въ городѣ Сараѣ, на одномъ изъ притоковъ Волги, къ югу отъ Царицина… Между тѣмъ какъ Огодай съ братомъ своимъ Тули былъ занятъ покореніемъ Китая, Чармагунъ съ семнадцатью генералами направился въ Арменію и въ Кавказскія страны, опустошая все по дорогѣ. Утвердивъ свою резиденцію въ Муганской степи, онъ проникъ въ Албанію и взялъ Ганджу. «Нельзя ни съ чѣмъ удачнѣе сравнить опустошенія, произведенныя въ 1235 г. монголами въ Арменіи, Албаніи и Грузіи, говоритъ авторъ: „Histoire du Bas Empire de Zobeau“, t. XVII, p. 454, какъ съ опустошеніемъ, оставляемымъ полетомъ саранчи. Передъ монголами христіанское населеніе убѣгало въ лѣса и горы. Грузинская царица Русудана удалилась въ неприступную крѣпость Усанети въ Имеретіи; эриставы и именитые люди въ свою очередь искали убѣжища въ горныхъ укрѣпленіяхъ. Рѣзня доставляла монголамъ такое же удовольствіе, какъ свадебное пиршество. Они бросались на добычу, какъ волки. Ихъ кони также мало утомлялись отъ постоянныхъ движеній, какъ и ихъ всадники отъ грабежа и рѣзни». Въ 1238 г. Чармагунъ и Гатаханъ овладѣваютъ всею страною вокругъ озера Севанга, Муларомъ и укрѣпленнымъ городомъ Шамкоромъ. Въ 1239 г. они берутъ столичный городъ Арменіи Ани и населеніе его спасается въ Трапизонтъ, Кафу, Крымъ и Астрахань. Преемникъ Чармагуна Бачу въ 1242 г. беретъ приступомъ Каринъ или Эрзерумъ, и затѣмъ покоряетъ Кесарію Каппадокійскую, Севастъ, Езенгу и всѣ провинціи Малой Азіи. Онъ въ видахъ умиротворенія Грузіи, требующей себѣ царя, дѣлаетъ царемъ сначала Давида Сослана, сына Георгія Лоши, а затѣмъ Давида Парина, сына Русудани. Первый подучаетъ Восточную Грузію, т. е. Картадинію, Кахетію, Самцхе и часть Ширвана; второй — Западную Грузію, т. е. Имеретію, Мингрелію, Сванетію, Абхазію и Джигетъ.

Свѣдѣнія грузинской лѣтописи о монголахъ едвали не самыя подробныя и вмѣстѣ самыя точныя изъ всѣхъ свѣдѣній, какія въ ней сохранились. Она описываетъ почти согласно съ общепринятыми Фактами ихъ характеръ, ихъ первоначальный образъ жизни, ихъ религіозный культъ, — поклоненіе единому Богу, — указываетъ даже слѣды христіанской религіи у монголовъ, существованіе у нихъ письменъ и календаря, хвалитъ ихъ за вѣрность своей клятвѣ. «Мы, грузины, говоритъ она, называемъ ихъ татарами, а они сами называютъ себя Монгулами». Столицею ихъ властителей или хахановъ былъ городъ Каракарумъ, лежавшій на берегахъ рѣки Оркуна. Темуджи или Чингизъ-ханъ, продолжаетъ лѣтопись, сплотивъ подъ свою власть татарскія племена, одержалъ побѣды надъ Джелалъ-Еддиномъ и завоевалъ многія страны въ томъ порядкѣ, въ какомъ было указано выше. Четырехъ своихъ сыновей, между которыми онъ раздѣлилъ свое обширное государство, онъ облекъ въ ханскія титла, завѣщавъ имъ быть благосклонными къ тѣмъ, кто подчинится имъ и безпощадно убивать тѣхъ, кто будетъ имъ противудѣйствовать. Генералы, командовавшіе монгольскими войсками, извѣстны были подъ именемъ ноиновъ, — слово, по замѣчанію лѣтописи, соотвѣтствующее «нынѣшнимъ» беларъ-беламъ. Ноины имѣли приказаніе налагать на покоренные народы подать или хараджъ, четвертая часть котораго посылалась къ хахану. Чтобъ имѣть точныя свѣдѣнія о населеніи, они производили ему подробную перепись. Грузія нѣсколько разъ была переписана, и на добытыхъ этимъ способомъ данныхъ академикъ Броссе основалъ свое заключеніе о числительности грузинскаго населенія, доходившаго до четырехъ милліоновъ. Въ перепись вносились всѣ мужчины и женщины свыше десяти лѣтъ и занимавшіеся разными ремеслами въ городахъ и селахъ. При Вату каждый обязанъ былъ вносить 100 литръ сыру, 50 литръ вина, 2 литры рису, съ 20 штукъ скота — по одной скотинѣ и по 20 драмъ серебра. Кто не былъ въ состояніи платить хараджъ, у того отбирались мальчики и дѣвочки. Исключеніе было сдѣлано въ отношеніи духовенства, которое было освобождено отъ всякой повинности. Десятый изъ способныхъ носить оружіе, долженъ былъ принимать участіе въ военныхъ дѣйствіяхъ монголовъ. Такимъ образомъ Давидъ Наринъ долженъ былъ выставить войска десять тумановъ, а каждый туманъ соотвѣтствовалъ 10 тысячамъ. Перепись эта легла тяжелымъ бременемъ на Грузію и вынудила возстать все населеніе; вслѣдствіе чего принятая мѣра была смягчена. Лѣтописецъ перечисляетъ монгольскія экспедиціи, въ которыхъ Грузины принимали участіе. Они именно участвовали въ войнахъ ихъ въ Египтѣ, Аламутѣ, въ Малой Азіи, въ Инокіи, въ Багдадѣ, въ Ширванѣ и проч. Монголы составили о грузинахъ очень выгодное мнѣніе. Они считали ихъ людьми преданными, неспособными къ лжи и коварству и вмѣстѣ проникнутыми воинственнымъ духомъ. Воинственность ихъ восхваляютъ и мусульманскіе писатели. Монгольскіе хаханы питали къ нимъ уваженіе и нерѣдко торжественно отдавали имъ предпочтеніе передъ другими своими подданными. Именитые люди Грузіи, мтавары, католикосы, цари, не разъ бывали при ихъ дворахъ. Давидъ Сосланъ, отличившійся съ своимъ авангардомъ при взятіи Багдада, получилъ право садиться въ присутствіи хахана и былъ облеченъ въ почетное званіе іерагудяш или судьи. Тифлисъ при монголахъ продолжалъ играть первенствующую роль столицы. Давидъ Баринъ и Давидъ Сосланъ, облеченные въ царскія почести, возсѣли вмѣстѣ на престолъ своихъ отцевъ въ Тифлисѣ, при стеченіи всѣхъ мтаваровъ, католикоса и епископовъ Иміера и Аміера. Дворцомъ ихъ служилъ извѣстный изъ предшествующихъ очерковъ дворецъ въ Исани, который, будучи поврежденъ или, можетъ быть, и разрушенъ Джелалъ-Еддиномъ или монголами, былъ, по замѣчанію лѣтописи, великолѣпно отдѣланъ бывшимъ въ отсутствіи Давида правителемъ Грузіи Джикуромъ.

VI
Послѣдствія владычества монголовъ въ Грузіи. — Раздѣленіе Грузіи на три царства и пять независимыхъ владѣній. — Турки. — Персы. — Шарденъ о тифлисскомъ дворцѣ Ростома.

Грузія находилась подъ верховною властью монголовъ до первой половины XIV ст. Послѣ смерти Давида Сослана, послѣдовавшей въ 1269 г., до Георгія VI Блистательнаго (1318—1346), при которомъ монголы изчезли изъ Грузіи, Восточную Грузію занимали пять царей: Дмитрій II Тавдадебули (жертвователь), извѣстный мученическою смертью за вѣру, Вахтангъ II, Давидъ VI, Вахтангъ III и Георгій V; западную же Грузію втеченіи того же времени послѣ смерти Давида Парина, умершаго въ 1259 г., занимали сыновья его Константинъ и Микель и затѣмъ внукъ его Багратъ. Управленіе этихъ царей имѣло тотъ же характеръ, что и прежде. Цари и народъ были въ полной зависимости монголовъ. Цари восходятъ на престолъ не иначе, какъ съ согласія хахановъ. Грузія платитъ имъ хараджъ. Царь, вельможи и войска Грузіи продолжаютъ участвовать въ отдаленныхъ экспедиціяхъ монголовъ. Въ этотъ періодъ еще болѣе усиливается зло, тяготѣвшее надъ Грузіею: царская власть все больше и больше ослабѣваетъ; власть и вліяніе мтаваровъ все больше и больше усиливается. Лѣтопись замѣчаетъ, что въ Имеретіи послѣ смерти Давида Нарина, продолжительный раздоръ между его сыновьями имѣлъ послѣдствіемъ могущество и наслѣдственность имеретинскихъ мтаваровъ и ериставовъ. Георгій — Дадіанъ завладѣваетъ цхомскимъ (сухумскимъ) эриставствомъ и присвоиваетъ своему роду Одишъ до Анакопіи; Шарвашидзе захватываетъ Абхазію, Гуріель-Гурію, Сванетскій эриставъ — Сванетію. Еще сильнѣе дѣлаются сомцхійскіе мтавары Джагели. Века Джагели, жившій при Вахтангѣ II, пользуется особымъ почетомъ отъ монгольскаго хахана. Сынъ Вахтанга Давидъ VI получаетъ все наслѣдство своего отца, за исключеніемъ владѣнія Веки, который отказывается быть на коронаціи Давида. Въ составъ владѣній Беки, кромѣ Самцхе, входятъ Дчанетъ (нынѣшній Лазистанъ) и даже Карсъ. Сомцхійскіе вельможи, азнауры и монастыри находятся въ полной его зависимости. Наслѣдники его дѣлаются вполнѣ независимыми: сынъ Веки Саргисъ Джагели въ первой половинѣ XIV в. облекается въ титло атабега и съ того времени Самцхе получаетъ наименованіе Саатабего. Другія послѣдствія такого положенія Грузіи — безначаліе и распущенность также не замедлили обнаружиться: Дмитрій Тавдадебули беретъ себѣ трехъ женъ. «Всякій сталъ обирать и притѣснять сосѣда. Право и справедливость были поруганы; мтавары и духовныя власти одинаково безчинствовали; мтавары грабили даже церкви. И за все это, продолжаетъ лѣтопись, край нашъ подвергся небесной карѣ, именно землетрясенію, отъ котораго лучшіе храмы Грузіи, мцхетскій и ацхурскій, были разрушены.» Георгій VI, одна изъ не многихъ свѣтлыхъ личностей Грузіи, своими энергическими мѣрами нѣсколько сдерживаетъ разливающееся по всюду зло. Пользуясь ослабленіемъ монгольскаго владычества, онъ освобождаетъ Грузію изъ-подъ ихъ ига; онъ обуздываетъ и уничтожаетъ непослушныхъ эриставовъ и мѣста ихъ раздаетъ людямъ ему преданнымъ; онъ налагаетъ дань на лезгинъ; онъ беретъ Кутаисъ и имеретинскому царю Баграту предоставляетъ шорапанское эриставство; Дадіана, Шарвашидзе, Гуріеля и сванетскаго эристава вынуждаетъ признать свою власть. Георгій распространяетъ свое вліяніе отъ никопсіи до Дербента. Онъ созываетъ на соборъ католикоса и епископовъ для принятія мѣръ противъ общей распущенности нравовъ. Горнымъ грузинамъ онъ даетъ законы, сохранившіеся до нашего времени и вошедшіе въ составъ уложенія царя Вахтанга. Въ признательность за всѣ эти заслуги, особенно же, за стараніе его слить грузинскую націю въ одно, онъ, по словамъ лѣтописи, получилъ названіе Блистательнаго. Къ несчастію страны наслѣдники его оказались слабыми и къ довершенію зла, при правнукѣ его Багратѣ (1360—1395 г.) и при сынѣ Баграта Георгіѣ VII (1395—1407) Грузія испытываетъ одно изъ тѣхъ страшныхъ потрясеній, какія навсегда оставляютъ свой слѣдъ: безчеловѣчный Тимуръ шесть разъ проникаетъ въ Грузію, разрушаетъ Тифлисъ и Кутаисъ, мцхетскій храмъ и другія древнія церкви, равно какъ и срываетъ до основанія многіе укрѣпленные замки, а Баграта V съ женою беретъ въ плѣнъ. Георгій VII падаетъ въ борьбѣ съ Тимуромъ, который христіанское населеніе предаетъ огню и мечу, значительную же часть его увлекаетъ съ собою. Сынъ Георгія VII Александръ, царствовавшій между 1413 и 1442 годами, хотя счастливо ведетъ борьбу съ врагами Грузіи, такъ что возстановляетъ уцѣлѣвшее въ горахъ населеніе ея, возобновляетъ города и крѣпости, снова строитъ храмы Мцхета и Руиси, подчиняетъ своей власти свановъ, обхазовъ, черкесовъ и джигетовъ; но подъ конецъ своей жизни онъ дѣлитъ царство между тремя своими сыновьями: старшій Вахтангъ получаетъ Имеретію, Сванетію, Одишъ, Гурію, Абхазію, Джигетъ и Аланети; второй Димитрій — Карталинію, Черкезію и Саатабего; третій Георгій — Кахетію и Ширванъ до Дербента.

Раздѣленіе Грузіи на три отдѣльныя царства и образованіе въ имеретинскомъ царствѣ четырехъ независимыхъ владѣній: Мингреліи, Гуріи, Абхазіи и Сванетіи, а въ Карталиніи одного — Саатабего, наноситъ смертельный ударъ политическому существованію грузинской націи. Съ того времени Грузія утрачиваетъ внутреннюю связь меягду своими частями. Она, по замѣчанію Дюбуа де-Монпере, представляетъ совершенный образецъ полной анархіи и постепенно-возрастающаго разложенія. Цари ведутъ безпрестанныя войны противъ царей и владѣтелей, владѣтели — противъ владѣтелей и царей. Они измѣннически убиваютъ другъ друга, другъ друга захватываютъ въ плѣнъ, употребляя при этомъ всевозможныя истязанія: выкалываніе глазъ, отсѣченіе рукъ и ногъ. Они грабятъ церкви и монастыри, предавая огню и мечу враждебную частъ населенія. Въ теченіе 368 лѣтъ, со времени образованія отдѣльнаго имеретинскаго царства, въ Имеретіи мы видимъ тридцать царей, отнимающихъ тронъ другъ у друга. Изъ нихъ семь погибаютъ въ жестокихъ мукахъ, трое ослѣплены, двадцать два свержены съ престола. Некому было сдерживать безначаліе: даже вліятельныя женщины и духовенство были увлечены общимъ движеніемъ. Голоса немногихъ свѣтлыхъ личностей остаются голосами вопіющихъ въ пустынѣ. Въ Западной Грузіи безнаказанно совершаются по самымъ пустымъ причинамъ убійства, плѣннопродавство обоего пола, кровосмѣшеніе, покинутіе собственныхъ и похищеніе чужихъ женъ. Подобныя преступленія болѣе или менѣе повторяются повсюду въ Грузіи.

Въ такомъ положеніи Грузія дѣлается добычею народовъ: турокъ, персовъ и лезгинъ. Турки и персы соперничаютъ между собою за Грузію. Верхъ берутъ то одни, то другіе. Чтобъ легче захватить несчастный край въ свои руки, они сѣютъ въ немъ раздоры: ссорятъ грузинскихъ владѣтелей между собою и съ царями, обѣщаніями и подарками увлекаютъ на свою сторону вліятельныхъ грузинъ и чрезъ нихъ массу населенія, заставляя ихъ же самихъ опустошать свои владѣнія. Такой порядокъ вещей они поддерживаютъ до начала XIX в. Когда турки и персы сталкиваются въ Грузіи, Грузія переходитъ изъ рукъ однихъ въ въ руки другихъ. Тифлисъ, Гори и другія укрѣпленныя мѣста обоихъ царствъ дѣлаются резиденціями то турецкихъ янычаръ, то персидскихъ гарнизоновъ. Вообще, турки дѣйствуютъ преимущественно на Западную Грузію, персы преимущественно на Восточную. Турки способствуютъ плѣннопродавству. Плѣннопродавство до того укорѣняется въ Имеретіи, Мингреліи и Гуріи, что обращается въ обыкновенный промыселъ, служа для мѣстнаго дворянства главнымъ источникомъ дохода. Французскій путешественникъ Шевалье Шарденъ, посѣтившій Грузію въ исходѣ XVII ст., въ своемъ описаніи Мингреліи пишетъ: «Мингрелія нынѣ очень мало населена. Въ ней небольше 20 тысячъ жителей, между тѣмъ какъ за 30 лѣтъ она имѣла 80 тысячъ населенія. Причина такой убыли заключается въ войнахъ ея съ сосѣдями и въ усилившейся въ послѣдніе годы продажѣ дворянствомъ лицъ обоего пола. Съ давняго времени изъ Мингреліи ежегодно вывозится за деньги или въ обмѣнъ на разные товары до 12 тысячъ зрителей. Эти несчастные попадаютъ въ руки турокъ и персовъ. Въ одинъ Константинополь ихъ отправляется ежегодно до 3 тысячъ на 12 корабляхъ, приходящихъ изъ Константинополя и Кафы и болѣе чѣмъ на 60 фелюкахъ изъ Гоніи, Ирисы и Трепизонта». Еще прежде Шардена, именно въ 1639 г. карталинскій царь Теймуразъ въ письмѣ къ русскому царю Михаилу Ѳеодоровичу, жалуясь на мингрельскаго дадіана, говоритъ, что онъ «продаетъ каждый годъ отъ десяти до пятнадцати тысячъ дѣтей, чему весь свѣтъ свидѣтель и отнимаетъ у христіанъ дѣтей и посылаетъ ихъ въ подарки туркамъ, и султану и визирямъ, по сту двадцати въ годъ…» «Дадіанъ \/ отдалъ, продолжаетъ Теймуразъ, Гурію архіепископу, который продаетъ ежегодно отъ десяти до двѣнадцати тысячъ дѣтей и посылаетъ туркамъ ежегодно восемдесять дѣтей и платитъ туркамъ дань, кого казнитъ, кого вѣшаетъ и литургію служитъ и то онъ дѣлаетъ не по христіанской вѣрѣ». Кахетинскій владѣтель Георгій (онъ же Леонъ I), чтобъ укрѣпиться на тронѣ, вступаетъ въ 1475 году въ ближайшую связь съ Версіею и, въ знакъ личнаго уваженія и покорности къ шаху Усупъ-Асану, отправляетъ къ нему дары и для блеска его двора — невольниковъ и невольницъ. Это повторяется и впослѣдствіи. Судьба Грузіи сдѣлалась особенно бѣдственною послѣ взятія турками Трепизонта (въ 1462 г.): они направляютъ свои силы противъ лучшей и воинственной части грузинскаго населенія, — Саатабего; ведутъ съ его атабегами ожесточенную борьбу, отрываютъ отъ него разныя провинціи и наконецъ, въ 1587 г., окончательно завладѣваютъ этимъ краемъ, населеніе же его силою обращаютъ въ магометанство. Съ своей стороны персы при каждомъ случаѣ опустошаютъ Карталинію и Кахетію. Такъ, извѣстны опустошенія, произведенныя въ этихъ двухъ царствахъ персидскимъ Шахъ-Аббасомъ въ 1616 г., при царѣ Теймуразѣ. Онъ двинулся въ Грузію съ цѣлью уничтожить карталинское икахетинское царства, желая распространеніемъ въ нихъ магометанства расторгнуть связь ихъ съ царями русскими, которые принимали въ дѣлахъ Грузіи участіе и, посадивъ на престолахъ раздробленныхъ царствъ царей-магометанъ, совершенно подчинить ихъ Пёрсіи. Походъ Шахъ-Аббаса причинилъ Грузіи много зла. Шахъ обратилъ обоихъ сыновей царя Теймураза въ эвнуховъ, мать его Кетевань, за отказъ измѣнить вѣрѣ отцовъ, послѣ жестокихъ пытокъ, подвергъ мученической смерти. Вызвавъ лезгинъ къ себѣ на помощь, самъ съ огромною арміею проникъ въ Кахетію, взялъ ее силою, наводнилъ ее кровью, опустошилъ край, раззорилъ церкви и монастыри. По словамъ мусульманскаго историка Искандеръ-Мунджи, никогда еще Грузія не испытывала такихъ бѣдствій, какія испытала при Шахъ-Аббасѣ. Павшихъ на мѣстѣ онъ насчитываетъ отъ 60 до 70 тысячъ, а выселенныхъ — до 100 тысячъ; число послѣднихъ, по показанію другихъ источниковъ, доходило до 80 тысячъ; мѣсто ихъ заняли 80 тысячъ анатолійскихъ татаръ. Выселенные грузины были поселены въ Мазендаратѣ, въ Арменіи, Мидіи и въ Фарсѣ. Сохранивъ до селѣ свой языкъ и нравы, они вмѣстѣ съ тѣмъ исповѣдуютъ смѣшанную религію, — христіано-магометанскую. Это впрочемъ былъ не единственный случай насильственнаго выселенія грузинъ. Такъ, въ 1552 г. Шахъ-Тамазъ вывелъ съ собою въ плѣнъ 30,000 душъ.

Въ началѣ XVIII в., по исчисленію историковъ, въ теченіи 10-ти лѣтъ владычества турокъ и домогательства персовъ — отнять у султана право обладанія Грузіею, не говоря о павшихъ на мѣстѣ въ числѣ 75,000 человѣкъ, выселено въ Турцію 1,500 семействъ, въ Персію — 800. Изъ Верхней Карталиніи округа князей Аваловыхъ уведено въ плѣнъ персами 5,000 душъ, изъ округа Сациціано — 500 семействъ, изъ эриставства ксанскаго — 1,000 душъ.

Послѣ Шахъ-Аббаса хотя персы и оставили Грузію въ рукахъ царей, но при этомъ онѣ имѣли въ виду ускорить обращеніе грузинскаго населенія въ мусульманство. Шахи прямо не дѣйствовали на народъ. Они хотѣли сначала утвердить исламъ въ царскомъ родѣ. Чтобъ вѣрнѣе достигнуть этой цѣли, они вызываютъ къ своему двору молодыхъ царевичей, воспитываютъ ихъ въ персидскомъ вкусѣ, даютъ имъ высокія должности въ самой Персіи, приглашаютъ ихъ вмѣстѣ съ отборнымъ грузинскимъ войскомъ къ участію въ войнахъ съ врагами Персіи, и подъ конецъ отпускаютъ ихъ на родину подъ условіемъ принятія магометанской религіи. Дѣйствительно, съ этого времени большая часть царей Карталиніи и Кахетіи исповѣдуютъ мусульманство; одни изъ нихъ дѣлаются ревностными прозелитами магометова ученія, другіе, поклоняясь наружно Магомету, въ сердцѣ не перестаютъ быть христіанами. Примѣру ихъ слѣдуютъ и именитыя лица Грузіи. Карталинскіе цари живутъ въ Тифлисѣ, подъ охраною сильнаго персидскаго гарнизона, который подаетъ совѣтъ царю, ведетъ интриги, возмущаетъ покой Тифлиса и не рѣдко безчинствуетъ въ предѣлахъ царства. Для гарнизона Персидскаго и вообще для тифлисскихъ мусульманъ въ Тифлисѣ существовали мечети. Мечеть была здѣсь въ первый разъ воздвигнута въ 1522 г. Шахъ-Исмаиломъ, на мѣстѣ имъ же разрушенной церкви, при Курѣ, рядомъ съ старымъ мостомъ. Она съ минаретомъ и теперь служитъ храмомъ для магометанъ аліевой секты. Послѣ Шахъ-Аббаса царь-магометанинъ Ростомъ построилъ передъ своимъ дворцомъ другую мечеть съ минаретомъ. Она была разрушена, въ 1783 г., при царѣ Иракліѣ, признавшемъ надъ собою и царствомъ своимъ власть и покровительство русскихъ царей. Третью мечеть персы пытались построить въ самой крѣпости передъ цитаделью; но это, по словамъ Шардена, бывшаго въ Тифлисѣ въ 1670 г., при царѣ Шахъ-Навазѣ, такъ взволновало христіанъ, что они съ оружіемъ въ рукахъ явились на мѣсто постройки и разогнали строителей. Съ своей стороны турки, владычествовавшіе въ Тифлисѣ съ 1735 г., построили въ немъ двѣ мечети: одну — въ крѣпости, другую — въ городѣ; но обѣ онѣ были разрушены Надиръ-шахомъ персидскимъ, изгнавшимъ турокъ изъ Грузіи и Тифлиса въ 1735 г. и ввѣрившимъ управленіе Грузіею царямъ Теймуразу II и сыну его Ираклію. Остатки послѣдней мечети еще цѣлы: они лежатъ по выше церкви Гроба Господня, составляя частную собственность.

Въ продолжительное владычество персовъ въ Карталинію и Кахетію проникли ихъ нравы. Царь Ростомъ, царствовавшій между 1634 и 1658 г., по словамъ грузинской лѣтописи, установилъ государственныя должности по персидскому образцу; при немъ введены въ употребленіе персидскія ихъ наименованія: глаза мсахуровъ (служителей) сталъ называться корчи-башею, глаза рабовъ — куларъ-агою, спаспетъ-сардаромъ, исупраджи (управитель стола) — чунчерахомъ; глаза судей — мдиванъ-бегомъ, письмоводитель — мушрибомъ, управитель двора — назиромъ и проч. Этотъ же царь распространилъ въ Грузіи персидскую роскошь и любовь къ удовольствіямъ, персидскую одежду и украшенія, завелъ персидскія бани, персидскую музыку. Покинувъ дворецъ свой въ крѣпости Исани, онъ построилъ другой роскошный дворецъ въ персидскомъ стилѣ на берегу Куры, между Анчисъ-хатомъ и Сіономъ, совершенно предоставивъ персамъ крѣпость въ Исани. Онъ воздвигъ каменную стѣну отъ конца моста до крѣпости Калы. Онъ окружилъ Метехи прочною оградою, построилъ въ ней мостъ и. помѣстилъ персидскій гарнизонъ. Ему же приписываютъ постройку моста на Курѣ, извѣстнаго нынѣ подъ именемъ Краснаго-моста, и постройку дворца съ укрѣпленіемъ, расположеннаго на живописныхъ высотахъ Азеуми, получившихъ впослѣдствіи названіе Коджоры, гдѣ жили въ лѣтнее время цари Ростомъ, Георгій XI и Вахтангъ VI.

Дворецъ Ростома, построенный имъ въ 1638 г. на развалинахъ древняго дворца, подробно описанъ Шарденомъ. Описаніе это вмѣстѣ съ картиною свадебнаго пиршества, на которомъ присутствовалъ Шарденъ, такъ интересно, что нельзя не остановиться на немъ. Мы выписываемъ слова Шардена изъ «Древностей г. Тифлиса» г. Іоселіани, 1866 г. стр. 240—246. «Дворецъ Ростома, говоритъ Шарденъ, безспорно есть лучшее украшеніе города. Онъ заключаетъ въ себѣ огромныя залы, обращенныя къ рѣкѣ, съ большимъ дворцовымъ садомъ. Здѣсь есть птичникъ съ большимъ числомъ птицъ различныхъ породъ; большое заведеніе для охотничьихъ собакъ. Сокольничій дворъ есть лучшій, какой только можно гдѣ-нибудь видѣть. Противъ дворца лежитъ квадратная площадь, на которой могутъ размѣститься 1,000 всадниковъ. Она окружена давками и примыкаетъ къ длинному базару противъ дворцовыхъ воротъ. Съ высоты базара рисуется лучшій видъ площади и дворцоваго Фасада. Царю Шахъ-Навазу угодно было пригласить меня вмѣстѣ съ придворнымъ медикомъ, капуциномъ патеромъ Рафаиломъ Пармскимъ. Царь принялъ насъ въ залѣ, имѣвшей въ длину 110 футовъ (15 саж. и 2 арш.) и 40 (5 саж. 2 арш.) въ ширину. Мозаичный потолокъ ея опирался на разрисованныхъ и позолоченныхъ столбахъ. Вся зала была устлана прекрасными коврами. Царь и придворные сидѣли близъ трехъ малыхъ каминовъ, которые сильно нагрѣвали залу».

"Меня пригласили на свадьбу царской племянницы. Обрядъ вѣнчанія уже былъ оконченъ, когда я пришелъ во дворецъ съ капуцинами. Зала такъ была набита дамами, что я не могъ видѣть новобрачной.

Въ ней едва нашли мѣсто католикосъ, епископы и близкіе родные. Съ того времени, какъ введено въ Тифлисѣ магометанство, женщинамъ запрещено быть вмѣстѣ съ мужчинами; тогда какъ въ деревняхъ, гдѣ нѣтъ магометанъ, женщины ходятъ безъ покрывалъ и не стѣсняются присутствіемъ и бесѣдою мужчинъ.

Отъ того въ Тифлисѣ прекрасный полъ обѣдаетъ отдѣльно. Въ залѣ была устроена тахта, или возвышенное мѣсто, на 2 фута отъ пола и на 6 въ ширину. Надъ нею былъ шатеръ, раскинутый на 5 колоннахъ, обтянутый золотою и серебряною парчею, бархатомъ и росписаннымъ полотномъ, такъ изящно сдѣланный, что при свѣтѣ все это казалось обвито было цвѣтами и мавританскими украшеніями. Вся зала освѣщалась 40 большими подсвѣчниками, 4 изъ нихъ, стоявшіе передъ царемъ, были золотые, остальные серебряные. Каждый подсвѣчникъ вѣсилъ 40 фунтовъ. Крылья или вѣтви ихъ, имѣвшія въ вышину одинъ футъ съ половиною, поддерживали стаканчики, наполненные очищеннымъ саломъ, горѣвшимъ двумя свѣтильнями. Гости были расположены на тахтѣ. Царь сидѣлъ по срединѣ эстрады, болѣе возвышенной чѣмъ для другихъ и покрытой сводообразнымъ балдахиномъ. Царь велѣлъ посадить меня съ капуцинами возлѣ епископовъ. Гостей было болѣе 100 человѣкъ. Сынъ царя и братья сидѣли направо отъ него, епископы на лѣво. Музыканты были расположены внизу. Послѣ того, какъ мы сѣли, католикосъ ввелъ въ залу новобрачнаго. Его посадили и тогда начались поздравленія и приношенія подарковъ, что продолжалось около получаса. Подарки заключались въ серебряныхъ и золотыхъ монетахъ и въ серебряныхъ кубкахъ. Для ужина сначала разостлали передъ гостями скатерти по ширинѣ эстрады; потомъ принесли хлѣбъ. Хлѣба было три сорта: тонкій, какъ бумага, толстый въ палецъ и мелкій сладкій. Говядина подавалась въ большихъ серебряныхъ, покрытыхъ сверху, бадьяхъ. И блюдо и крыша отъ него вѣсили около 50—60 маркъ (марка ¹/₂ ф. или 8 унціямъ). Офиціанты подавали сначала блюда царю, потомъ другимъ, — по чинамъ. Такихъ блюдъ было 60. Ужинъ состоялъ изъ трехъ кушаньевъ. Первое было изъ плова различныхъ цвѣтовъ и вкуса съ живностью: желтый — съ сахаромъ, корицею и шафраномъ, красный — съ гранатовымъ сокомъ, бѣлый изъ природнаго цвѣта пшена — лучшій на вкусъ. Второе было изъ паштета или пирога, душенаго мяса (etuvèes), мяса поджаренаго, сладкаго и кислаго. Третье было жаркое. Къ этимъ тремъ кушаньямъ присоединялись кушанья рыбныя, изъ яицъ и зелени; блюда эти были приготовлены для духовныхъ лицъ. Насъ потчивали и скоромными и постными кушаньями. Все совершалось чинно и удивительно тихо. Каждый изъ гостей дѣлалъ свое дѣло безъ разговора. Мы, европейцы, за столомъ больше шумѣли, чѣмъ остальные 150 человѣкъ бывшихъ на пиршествѣ.

«Меня болѣе всего поразило богатство буфета или столоваго прибора. Онъ состоялъ изъ 120 вазъ для питья, кубковъ, чашъ, роговъ, изъ 60 фляжекъ и 12 огромныхъ кувшиновъ (brocs). Эти послѣдніе всѣ были серебряные. Чаши и кубки были одни золотые, гладкіе, другіе покрытые золотою эмалью, нѣкоторые украшенные дорогими камнями, другіе серебряные. Рога были оправлены также какъ и самые богатые кубки. Они были различной величины. Самые обыкновенные имѣли длину около 12 дюймовъ и ширину 2 дюйма. На верху были очень черны и отлично выполированы. Нѣкоторые рога были единороговые. На востокѣ есть преданіе, что рога этого животнаго уничтожаютъ ядъ, брошенный въ напитокъ. Другіе рога были бычачьи и бараньи; пить изъ нихъ составляетъ обычай всѣхъ временъ на востокѣ. Пили много „за здоровье“. Я и капуцины были свободны отъ тостовъ. Намъ давали пить, когда мы требовали. При провозглашеніи тостовъ гремѣла музыка и раздавались пѣсни. Концертъ нравился обществу, которое казалось, было отъ него въ восхищеніи. Для меня же ничего не было пріятнаго въ оркестрѣ. Мнѣ онъ, напротивъ, показался грубымъ и худо слаженнымъ. Царь былъ доволенъ имъ и веселъ. Онъ потребовалъ отъ католическаго префекта, чтобъ принесли эпинетъ (épinette). Капуциновъ это затруднило. Они не желали, чтобъ я былъ свидѣтелемъ неприличнаго дѣла среди группы напившихся царя-магометанина, невѣрныхъ и еретиковъ. Когда принесли эпинетъ, то поставили его на плиту по среди залы. Префектъ былъ вынужденъ по приказанію царя пѣть и играть вмѣстѣ. Онъ началъ пѣть сначала: Magnificat te Deum Tantum ergo, потомъ пѣсни и другія Фантазіи на италіанскомъ и испанскомъ языкахъ, такъ какъ церковные гимны не понравились царю. Эпинетъ былъ дурно настроенъ и самъ префектъ, удрученный лѣтами и усталостью, не могъ придать еффекта концерту. Одинъ грузинскій епископъ вступилъ въ разговоръ съ патеромъ Рафаиломъ. О чемъ они говорили я не понималъ, по незнанію мнѣ ихъ языка. Но замѣтно было, что епископъ пришелъ въ соблазнъ, видя іерея, забавляющаго собраніе пирующихъ тѣми же пѣснопѣніями, которыми онъ славитъ Бога въ церкви. уже была полночь. Когда я откланивался царю, онъ спросилъ меня, каково здоровье испанскаго короля, его родственика и выпилъ за здоровье его изъ чаши, усѣянной дорогими камнями. Онъ предложилъ капуцинамъ и мнѣ выпить за его здоровье изъ того же богатаго кубка. Я не знаю, изъ тщеславія ли это сдѣлалъ онъ, или чтобы почтить префекта церкви, о которомъ зналъ, что онъ подданный его католическаго величества».

«Я распрашивалъ впослѣдствіи, въ чемъ состояло это мнимое родство царя испанскаго съ грузинскимъ и братство грузинъ съ испанцами. Мнѣ объявили, что папа Климентъ VIII въ письмѣ своемъ къ грузинскому царю Теймуразу назвалъ его родственникомъ Филиппа II, а грузинъ и испанцевъ братьями между собою. Съ этого времени преемники Теймураза гордятся этимъ родствомъ, въ особенности, — нынѣшній царь».

VII
Кахетія. — Усиленіе лезгунъ. — Нападенія ихъ на Грузію. — Разореніе Тифлиса Ага-Магомедомъ. — Исторія сношеніи Грузіи съ Россіею. — Присоединеніе Грузіи къ Россіи.

Кромѣ турокъ и персовъ, Грузію терзали дагестанскіе горцы, лезгины. До какой степени страна эта была разстроена, очевиднымъ доказательствомъ тому служитъ то обстоятельство, что грузины, составлявшіе сплошное населеніе, извѣстное воинственнымъ духомъ и въ теченіи всей своей прошлой исторіи державшее Дагестанъ въ страхѣ, а иногда и въ подчиненіи, послѣ раздробленія Грузіи на нѣсколько царствъ и владѣній не въ состояніи уже были сдерживать напоръ дикихъ лезгинскихъ партій. Если турки и персы брали верхъ надъ Грузіею, то этому способствовали и лезгины. Отъ лезгинъ страдали всѣ части Восточной Грузіи; въ особенности же страдала Кахетія… Кахетія граничила къ сѣверу цѣпью горъ, — дающихъ начало рр. Алазани и Іорѣ и отдѣляющихъ ее отъ кистинскаго племени, — а также частію Дагестана; на востокъ отъ нея лежалъ хребетъ, за которымъ жило лезгинское населеніе; къ югу находилось владѣніе Елисени; къ западу протекала р. Кура, служившая вмѣстѣ границею Картадиніи. Въ составъ Кахетіи входили, между прочимъ, гористая область Кизикія или древняя Камбизена и ГагмаМхари, лежавшій по ту сторону р. Алазани; часть Гагма-Мхари составлялъ Елисени, впослѣдствіи ДжадоВѣлоканскій округъ. Въ XI в. Кахетія была раздѣлена на нѣсколько эриставствъ, изъ которыхъ два были въ Гагма-Мхари. Въ елисенскомъ мѣстечкѣ Цухати, служившемъ резиденціею епископа была большая церковь. Изъ церковныхъ гуджаръ или документовъ видно, что здѣсь церковь имѣла свои помѣстья съ крестьянами, а именно: въ Лагодехи, Ганухѣ, Базарѣ, Кунеліани, Цинъ-Убани и Гонготѣ. Въ XV вѣкѣ, какъ извѣстно, Кахетія составила отдѣльное царство и первымъ царемъ въ немъ былъ сынъ Александра, Давидъ. Въ исходѣ XV в. наслѣдникъ Давида, Георгій уничтожилъ въ Кахетіи эриставства, замѣнивъ ихъ моуравствами. Въ Гагма-Мхари моуравы сидѣли въ Елисени, въ Цухети и Чіаури. Въ это время лезгины мало безпокоили Кахетію и Гагма-Мхари. Они, по словамъ лѣтописи, были даже обложены данью, доставляя ежегодно ко двору ледъ съ кавказскихъ вершинъ. Въ XVI ст. лезгины начали вторгаться въ страну небольшими партіями, украдкою уводя скотъ и людей. Затѣмъ въ XVII ст. они уже такъ безпокоятъ Кахетію и Карталинію, что ихъ набѣги серьезно озабочиваютъ царей. Въ 1639 г. кахетинскій царь Теймуразъ I въ письмѣ къ русскому царю Михаилу Ѳеодоровичу, жалуясь на запутанность дѣлъ въ своемъ царствѣ, между прочимъ пишетъ, что «лезгины опустошили Кахетію, разрушили и разграбили церкви, потому умоляю и прошу принять особенныя мѣры для оказанія намъ помощи противъ нихъ». Въ 1640 г. посолъ Теймураза, митрополитъ Никифоръ, писалъ тому же царю: «Страна наша въ великомъ раззореніи и необходимо, чтобы ты оказалъ милость и подалъ поскорѣе великую помощь царю моему; ибо такъ какъ царь мой владѣетъ половиною мѣстъ, которыя находятся на границѣ съ лезгинами, то послѣдніе подстерегаютъ христіанъ и берутъ съ каждаго по одному руппи серебра или же похищаютъ и продаютъ ихъ. Прежде цари брали дань съ лезгинъ и съ обитателей Дагестана, а теперь дошло до того, что иверяне платятъ лезгинамъ дань. Великій и всемогущій царь, я сильно страшусь за православную христіанскую вѣру и за царскій родъ». Въ началѣ XVIII в. Карталинія когда отборныя войска ея были въ Персіи, до того была безсильна, что лезгины свободно стали спускаться съ горъ, зная всѣ входы и выходы въ Карталинію. Вмѣстѣ съ магометанами они опустошаютъ все, наводя ужасъ да жителей Карталиніи; они раззоряютъ Тифлисъ, сожигаютъ сіонскій храмъ, оскверняютъ образа, грабятъ храмы, изъ рукъ матерей вырываютъ дѣтей и обращаютъ въ плѣнъ жителей города. Въ 1616 г. Шахъ-Аббасъ послалъ сказать лезгинамъ: «я намѣренъ уничтожить Кахетію; бейте всѣхъ и забирайте въ плѣнъ убѣгающихъ въ горы». Они буквально исполнили совѣтъ шаха. Съ этого времени бѣдствія Грузіи еще болѣе усилились. Лишившись грузинскаго населенія, уведеннаго въ плѣнъ Шахъ-Аббасомъ, южная часть Гамга-Мхари увидѣла на своей почвѣ новыхъ обитателей, дагестанскихъ лезгинъ и татаръ. Большинство ихъ поселилось въ Джарахъ и Белоканахъ и въ ихъ окрестностяхъ, гдѣ они и до селѣ живутъ. Имъ явно покровительствовали персидскіе ханы. «Если кахетинецъ убивалъ лезгина или татарина, говоритъ Вахуштъ, то ханъ отсѣкалъ ему голову или вынуждалъ платить за кровь. Онъ говорилъ, что гіауръ не имѣетъ права убивать мусульманина. Если же лезгинъ или татаринъ убивалъ грузина; то, по мнѣнію хана, это такъ и слѣдовало быть». Съ этого времени лезгины начали нападать на Грузію большими организованными партіями. Пунктомъ опоры имъ служилъ Джаро-Велокань. Отсюда они направлялись въ разныя стороны, въ Кахетію, Сомхетію, Карталинію и даже въ Ахалцихскій уѣздъ. Они здѣсь поступали на службу нашей и въ удобное время наводняли Карталинію. Пути, которыми спускались лезгины съ горъ, были слѣдующіе изъ Цахури они шли на Елису, изъ Сугила — на Кубу, изъ Кашкача — на Нуху, изъ Мисильдаха — на Велокань. Уже не было въ Грузіи ни одного безопаснаго мѣста: горы, лѣса, долины, дороги, ведшія къ городамъ и селамъ, были заняты лезгинами. Въ ночное же время нельзя было выходить изъ дома. Лезгинами предводительствовали такъ называемые бела ли, очень хорошо знакомые съ топографіей) Грузіи. Кунзахскій владѣтель и аварскій ханъ также не упускали случая, съ большими силами дѣлать нападенія то на тотъ, то на другой пунктъ Грузіи. Кахетія дошла до того, что въ ея сынахъ совершенно изсякла любовь къ родинѣ. Многіе изъ нихъ, покидая своихъ, приставалѣ къ лезгинамъ, и вмѣстѣ съ ними опустошали родину. Мы имѣемъ подъ рукою письма Имамъ-Кули-Хана, или кахетинскаго царя Давида III, и брата его Теймураза II, отца Ираклія II, писанныя въ 1720, 1721 и 1722 г. въ Персію къ Гусейнъ-Кули-Хану или Карталинскому царю Вахтангу VI — законодателю, бывшему въ то время иранскимъ спасаларомъ и адербейджанскимъ бегларъ-бегомъ. Въ этихъ письмахъ представлена мрачная картина безнадежнаго положенія Кахетіи и свирѣпый нравъ лезгинъ. «Надъ нами, пишутъ они, ежеминутно виситъ грозный мечъ. Силы лезгинъ все больше и больше ростутъ. Нѣтъ ни одного уголка, гдѣ бы отъ нихъ не лилась кровь. Если стараніе ваше и ходатайство не облегчатъ насъ, наше дѣло кончено, край безвозвратно погибнетъ… До сихъ-поръ съ нами боролись одни дчарцы, талальцы и лезгины, живущіе по ту сторону горъ, теперь возстали и гульхадарды. Дагестанцы пріютъ свой имѣютъ среди лезгинъ, поселенныхъ по сю сторону горъ. Къ нимъ пристали кабальцы, макинцы и другіе. Нынѣ наши враги стоятъ въ Гавазахъ… Съ гавазскми игагма-мхарскими деревнями они вступили въ переговоры, смущаютъ жителей, говоря имъ, что они напрасно ожидаютъ помощи отъ шаха, что шахъ самъ въ опасности и что лучше имъ примкнуть къ нимъ… Вы знаете, что крестьяне не разсуждаютъ и легко поддаются обману. Они вѣрятъ тому, что имъ говорятъ. Они послушались совѣта лезгинъ и теперь дѣйствуютъ за одно съ ними противъ своихъ же. Не одни крестьяне, но также и нѣкоторые таводы увлечены ими.. Если въ настоящее время вы намъ не поможете, то и остальная Кахетія измѣнитъ намъ и тогда горе Адербейджану и сосѣднимъ странамъ…» Въ какомъ положеніи были дѣла Грузіи при Теймуразѣ II, видно изъ слѣдующихъ словъ грузинской лѣтописи: «въ 1734 г. съ приходомъ Надиръ-Шаха въ Гянджу, карталинцы и кахетинцы, отдѣлившись отъ турокъ, перешли на его сторону. Турки, соединившись съ лезгинами, опустошили Карталинію и Кахетію, въ особенности, — Сомхетію и Сабаратіано. Опустошенія эти были таковы, что во всей Карталиніи трудно было встрѣтить населеніе гдѣ-нибудь, кромѣ цитаделей и укрѣпленныхъ мѣстъ. Въ Кахетіи кизикинцы и гагма-мхарцы пристали къ лезгинамъ; за исключеніемъ тавадовъ, азнауровъ и жителей внутренней Кахетіи, укрѣпившихся въ Телавѣ и Алавердѣ, всѣ отшатнулись отъ религіи отцевъ». Мы знаемъ, что все долговременное царствованіе сына Теймураза, Ираклія II, соединившаго послѣ выѣзда его отца въ Россію въ 1760 г. Карталинію и Кахетію въ одно царство и извѣстнаго своею неутомимою энергіею и воинственнымъ духомъ, было постоянною борьбою съ турками, персами и лезгинами. Онъ вдохнулъ свою энергію въ грузинъ и навелъ ужасъ на враговъ, въ особенности при помощи имъ же сформированной постоянной милиціи и артиллеріи, устроенной по русскому образцу. Но раны отъ которыхъ страдала Грузія, имѣли свои причины въ историческомъ ходѣ событій, которыя окончательно и разстроили внутренній ея организмъ; потому энергія одного человѣка и искуственное напряженіе населенія страны не могли уже ничего сдѣлать; при томъ и самый край обезлюдѣлъ. Мы видѣли, до какихъ размѣровъ доходили выселенія грузинъ въ Персію и Турцію. Нѣтъ сомнѣнія, что ихъ не менѣе переселено въ Дагестанъ. Стоитъ взглянуть на множество всюду встрѣчающихся въ Грузіи развалинъ, опустѣлыхъ деревень, чтобы убѣдиться въ неисчислимомъ количествѣ избитыхъ и уведенныхъ въ плѣнъ сыновъ Грузіи. Если бы такое положеніе Грузіи продлилось еще столѣтіе, то нѣтъ сомнѣнія, она исчезла бы на всегда изъ исторіи. Въ Закатальскомъ округѣ, гдѣ и до настоящаго времени удержалась незначительная часть потомковъ старыхъ грузинъ, извѣстныхъ подъ именемъ ингилойцевъ, намъ разсказывали, будто уведенные въ плѣнъ въ Дагестанъ грузины живутъ въ Джинигѣ, Суагилѣ, Цахури, Гиль-Мидцѣ, Муслагѣ, Лагѣ, Курдулѣ, Шегурѣ, Мишилимѣ, Езгилѣ, Котоклу, Зернѣ, Микики и др. Жители этихъ деревень, какъ говорятъ, еще помнятъ свое грузинское происхожденіе; у нѣкоторыхъ изъ нихъ сохраняются старыя церковныя книги. Въ горахъ Муслака есть даже церкви съ грузинскими надписями… 13 Сентября было послѣднимъ жестокимъ ударомъ для Грузіи. Въ этотъ день персидскій шахъ Ага-Магометѣханъ съ 35,000 войска проникъ въ Грузію и взялъ Тифлисъ. Престарѣлый Ираклій, несмотря на свою прежнюю энергію и преданность къ нему народа, не въ силахъ былъ ничего сдѣлать. Тифлисъ былъ разграбленъ и преданъ огню и множество плѣнныхъ увлечено въ Персію. Ираклій бѣжалъ въ горы и чрезъ три года, въ 1798 году, умеръ въ Телавѣ 80 лѣтъ отъ роду, послѣ пятидесяти-двухъ-лѣтняго бурнаго царствованія.

Какъ видно изъ предыдущихъ очерковъ, положеніе, въ которое Грузія была поставлена въ XIII и XIV ст. сначала монголами, потомъ турками, персами и лезгинами, было безвыходное и что она сама собою, безъ помощи извнѣ, не могла спасти ни свою національность, ни свою религію. Въ прошлые вѣка въ подобныхъ случаяхъ, далеко впрочемъ не такъ гибельныхъ, она обращалась къ Грекамъ. Теперь греки были въ такомъ же упадкѣ, какъ и грузины. Россія, исповѣдывавшая одну съ Грузіею религію, окрѣпшая и усилившаяся послѣ монгольскаго владычества, одна по мнѣнію благоразумныхъ царей и владѣтелей Грузіи была надежною опорою, якоремъ спасенія для грузинъ. Сближеніе Грузіи съ Россіею началось давно. Оно сначала выразилось въ брачныхъ союзахъ между членами царственныхъ домовъ обоихъ народовъ. Такъ, въ 1154 г. Изяславъ Мстиславовичъ Волынскій женился на абхазсской принцессѣ, которую Вроссе считаетъ дочерью Димитрія І-го, а Вутковъ — дочерью Георгія III. Въ 1184 г. царица Тамара выходитъ за-мужъ за Георгія, сына Андрея Воголюбскаго. Въ XVI в. между царями Карталинскимъ Георгіемъ IX и Борисомъ Годуновымъ идутъ переговоры о бракѣ между сыномъ послѣдняго и дочерью Георгія Еленою, а также между племянникомъ Георгія и дочерью Бориса.

Въ XV вѣкѣ начинаются между русскимъ и грузинскимъ дворами переговоры о помощи и о подданствѣ Грузіи Россіи. Въ 1492 г. кахетинскій царь Александръ проситъ у Іоанна III помощи и покровительства противъ враговъ, а въ 1587 г. Александра II объявляетъ себя данникомъ сначала Ѳеодора Іоанновича, потомъ въ 1594 г. Бориса Годунова. Въ 1619 г. кахетинскій царь Теймуразъ I, письмомъ на имя Михаила Ѳедоровича, проситъ его заступничества предъ Шахъ-Аббасомъ и ходатайства о возвращеніи увезенныхъ персами его матери и двухъ сыновей его. Въ 1638 г. мингрельскій владѣтель Леванъ даетъ присягу Алексѣю Михайловичу на вѣчное подданство Россіи. Въ 1650 г. имеретинскій царь Александръ признаетъ надъ собою верховную власть Россіи. Въ 1770 г. графъ Тотлебенъ съ русскимъ отрядомъ проникаетъ въ Карталинію, Имеретію и Мингрелію и вытѣсняетъ оттуда турокъ. Въ 1714 г. карталинскій царь Вахтангъ VI, отрекшись отъ престола, переселяется въ Россію со свитою простиравшеюся до 1,200 человѣкъ. Въ 1762 г. Теймуразъ II, отъѣзжая въ Россію, въ придворномъ своемъ храмѣ заклинаетъ всѣхъ удержать христіанство, преслѣдуемое турками и персами. Въ 1774 г. трактатомъ Россіи съ Турціею уничтожается унизительная дань въ Западной Грузіи султану мальчиками и дѣвочками. Въ 1783 г. Ираклій II заключаетъ съ Россіею трактатъ, которымъ признаетъ надъ собою верховную власть Россіи, отмѣняетъ грузинское католикосство и подчиняетъ грузинскую церковь святѣйшему синоду. Наконецъ, по смерти сына Ираклія, Георгія XIII, послѣдняго карталино-кахетинскаго царя, царство его окончательно присоединено къ русской Имперіи.

Дмитрій Бакрадзе.

II
ОТДѢЛЪ ЭТНОГРАФИЧЕСКІЙ.

I.
Тифлисъ до послѣдняго разоренья; онъ плохо укрѣпленъ; городская стѣна; замѣчательныя зданія. — Нѣчто о тогдашнемъ судопроизводствѣ; эпизодъ изъ судебнаго разбирательства у царя. — Восточный характеръ города и его внутреннее устройство: мокалаки; городское управленіе.

Сентября тринадцатаго дня 1795 г. было самымъ злополучнымъ днемъ для Тифлиса. Грамотные современники, записывавшіе то, что они видѣли и слышали на своемъ вѣку, обыкновенно, безъ соблюденія особенной точности и безъ хронологическихъ подробностей, на этотъ разъ запомнили даже тотъ день недѣли, на который пало это роковое число. Это случилось во вторникъ, — замѣчаетъ одинъ изъ нихъ. Столица клонившагося къ упадку Грузинскаго царства въ короткое время была превращена буквально въ груду развалинъ, лишилась почти всего своего населенія, а престарѣлому царю пришлось укрываться въ горахъ. Это было «воздаяніе Ираклію II за то, что онъ вздумалъ идти непріятельскою противъ Персіи стезею, чѣмъ и подвергъ себя великому несчастію и жестокому гнѣву Ага-Магомедъ-Хана, также какъ и подданныхъ своихъ, изъ которыхъ иныхъ изрубили, другихъ въ плѣнъ увлекли, а иныхъ разорили до основанія». Такъ писалъ верховный министръ персидскаго шаха къ русскому уполномоченному при Грузинскомъ дворѣ Коваленскому, надменно присовокупляя, что такое же воздаяніе можетъ и еще повториться, что «60 т. пламеносныхъ, подобно молніи, оруженосцовъ готовы наказать непокорныхъ и, очистивъ всѣ издревле принадлежащія Персіи мѣста отъ непріятелей, какъ отъ терніевъ и непотребныхъ щепокъ, учредить всюду порядокъ и облечь все въ красную одежду благочинія». Въ заключеніе пояснялось, что область Тифдисская вновь можетъ быть потоптана копытами коней персидской кавалеріи, а жители рискуютъ сдѣлаться жертвою воиновъ, подобно львамъ разъяренныхъ.

Хорошъ тотъ порядокъ и та красная одежда благочинія, которые ознаменовываются грудами дымящихся развалинъ, потоками крови, стономъ и плачемъ грудныхъ дѣтей, женщинъ и стариковъ. Но персидскій сановникъ зналъ то, что писалъ: онъ понималъ, что имѣетъ дѣло съ однимъ Иракліемъ, съ его разрозненными силами и плохо укрѣпленною столицей; дѣятельной помощи съ Сѣвера въ то время не имѣлось въ виду, а былые неудержимо-опустошительные походы въ Грузію Шахъ-Аббасса, Надиръ-Шаха и Ага-Магомедъ-Хана внушали ему гордое сознаніе своей будто-бы неодолимой силы и могущества.

Еще до послѣдняго разоренья Тифлисъ представлялъ слабую защиту отъ вражескихъ нападеній, и вообще съ того времени, какъ эта столица нашла себѣ соперника въ Телавѣ, столичномъ городѣ Кахетинскаго царства, она утратила значительную долю своего политическаго и административнаго значенія. Извѣстно, что кахетинцы называли Ираклія II «маленькимъ кахомъ» (патара кахи), выражая этимъ ласкательнымъ прозвищемъ свою особенную, какъ бы исключительную симпатію къ этому царю; Ираклій платилъ имъ по видимому тѣмъ-же, даже и тогда, когда соединилъ въ своей власти оба царства — Карталинское и Кахетинское. Это видно между прочимъ изъ того, что онъ любилъ чаще жить въ Телавѣ, прилагалъ много заботъ объ его устройствѣ и украшеніи и въ немъ же онъ и скончался. Тифлисъ какъ будто былъ забытъ и оставленъ на произволъ судьбы. Иначе какъ объяснить себѣ слѣдующее обстоятельство, приводимое здѣсь на основаніи относящагося къ этому времени документа^[1]: въ 1766 году, въ Тифлисѣ строится какая-то пушечная батарея, конечно, изъ видовъ оборонительныхъ; надъ сооруженіемъ ея хлопочетъ царица Дареджалъ, вторая супруга Ираклія, подъ конецъ его царствованія захватившая въ свои руки бразды правленія. Постройка батареи затѣяна, между тѣмъ подъ рукою нѣтъ извести. Царица занимаетъ ее по баратамъ (запискамъ) то у того, то у другаго; но и послѣ того оказывается все-таки недостатокъ въ матеріалѣ, и вотъ царица пишетъ къ старшему, т. е. придворному, духовнику въ Шуамтинскій монастырь^[2]: «Для строющейся здѣсь пушечной батареи мы предъ симъ заняли у тебя известь, которая и пошла въ дѣло; Теперь снова пишемъ, что на окончаніе батареи опять не хватило извести и ты долженъ отпустить намъ заимообразно недостающее количество. Мы ее возвратимъ тебѣ съ Божіею помощію; будь увѣренъ, — получишь обратно. И царь велѣлъ позанять отъ тѣхъ, у кого есть известка». Съ этою цѣлью царица посылаетъ арбы, на которыхъ должна быть доставлена известь въ Тифлисъ. Арбамъ нужно было слѣдовать труднѣйшею первобытною дорогой чрезъ Гемборскій перевалъ, поросшій почти дѣвственнымъ лѣсомъ, который служилъ гнѣздомъ хищническихъ лезгинскихъ шаекъ, нерѣдко производившихъ изъ него набѣги на самый Тифлисъ; арбамъ предстояло сдѣлать въ оба конца слишкомъ 100 верстъ. Между тѣмъ богатыя известковыя горы по близости нынѣшней Ничбисской станціи, въ наше время чуть ли не исключительно снабжающія Тифлисъ однимъ изъ необходимыхъ строительныхъ матеріаловъ, оставались тогда не тронутыми и о разработкѣ ихъ, въ видахъ хотя бы казенной пользы, ни кто и не думалъ.

Можно судить по этому, каковы были ресурсы царства за 29 лѣтъ до вторженія Ага-Магомедъ-Хана и на какой степени развитія стояли мѣстныя промышленныя силы. Если уже для потребностей обороны не хватало столь нужнаго матеріала какъ известь, то что сказать объ удовлетвореніи потребностей собственно городскихъ, или частныхъ. Ясно, что частныя лица, при всей своей состоятельности, не могли и помышлять о какихъ бы то ни было сооруженіяхъ; а это по необходимости отражалось на внѣшности столицы, которая не могла ни разширяться, ни представлять разнообразія построекъ.

Попробуемъ однакоже набросать панораму тогдашняго Тифлиса по нѣкоторымъ описаніямъ и разсказамъ старожилъ. Выберемъ такую точку, съ которой бы городъ представился намъ вдоль и поперекъ, какъ на ладони; для этого нужно взобраться къ бывшей цитадели Тифлиса, которая своими руинами съ уцѣлѣвшею кое-гдѣ стѣной и башнями все еще господствуетъ надъ городомъ съ южной стороны. Подвинувшись съ полверсты къ западу отъ цитадели, мы будемъ у древняго бастіона, который когда-то и почему-то былъ названъ трономъ шаха (шахитахтъ), а позже, въ тридцатыхъ годахъ текущаго столѣтія, пріютилъ у себя на нѣкоторое время обсерваторію для физическихъ и астрономическихъ наблюденій. Городская стѣна, защищавшая столицу Грузіи съ юга, запада и сѣвера, въ этомъ мѣстѣ дѣлала прямой уголъ, почти отвѣсно спускалась внизъ и на полугорѣ описавши кривую линію, направлялась къ сѣверу, вдоль по правую сторону сололакскаго оврага, а затѣмъ, поворачивала подъ тупымъ угломъ на востокъ, у дома князей Багратіонъ-Мухранскихъ. Стѣна заканчивалась этимъ домомъ, выходившимъ на Куру.

Собственно городъ заключался въ предѣлахъ только-что обозначенной стѣны. Относительно лучшія постройки, т. е. дворцы, дома главныхъ аристократическихъ фамилій, церкви, караванъ-сараи группировались по правому, крутому и скалистому берегу Куры. Еслибъ мы захотѣли описать съ выбраннаго нами пункта наружную архитектуру хотя одного изъ этихъ дворцовъ, то нашлись бы въ большомъ затрудненіи. Умный и наблюдательный французъ Шарденъ, посѣтившій столицу Грузіи въ половинѣ XVII ст., говоря на эту же тему, ограничивается общими чертами. — «Царскій дворецъ, — пишетъ онъ, — безъ сомнѣнія, составляетъ лучшее украшеніе Тифлися; въ немъ есть огромныя залы, обращенныя къ рѣкѣ, при немъ обширный дворцовый садъ. Есть здѣсь и птичникъ, въ которомъ множество пернатыхъ различной породы, большая псарня для охотничьихъ собакъ и богатѣйшій соколиный дворъ. Противъ дворца квадратная площадь, на которой могутъ помѣститься 1,000 всадниковъ; она окружена лавками и примыкаетъ къ длинному базару, лежащему противъ воротъ дворца. Съ высоты базара открывается лучшій видъ на площадь и дворцовый фасадъ». Рѣчь идетъ здѣсь о томъ дворцѣ, который былъ выстроенъ царемъ Ростомомъ въ 1638 г. не далеко отъ нынѣшней экзаршеской площади и на развалинахъ котораго позже возникли первыя помѣщенія для русскихъ присутственныхъ мѣстъ, впослѣдствіи перешедшія въ духовное вѣдомство православнаго исповѣданія. На югъ отъ дворца находились: монетный дворъ, типографія, диванъ-ханэ — мѣсто для суда и расправы, гостиный дворъ и разныя хозяйственныя постройки. Судъ и расправа въ тѣ времена, какъ извѣстно, производились чаще всего подъ открытымъ небомъ, и мы, кажется, безошибочно можемъ сказать, что для этой цѣли никакого нарочитаго сооруженія не требовалось; тѣмъ болѣе, что и самая судебная процедура отличалась патріархальностью, доходившею иногда до невѣроятной простоты. Вотъ, кстати, одинъ эпизодъ изъ тогдашней судебной практики, разсказанный старожиломъ, который много видѣлъ и еще больше слышалъ на своемъ вѣку. Судьею является самъ царь Георгій XII, доброта и набожность котораго вошли въ пословицу, истцомъ — разносный торговецъ-еврей, а отвѣтчикомъ — одинъ изъ князей, лично извѣстный царю по своему бойкому и шутливому характеру. Этотъ князь забралъ у еврея товару на нѣсколько десятковъ рублей и по заведенному съ искони вѣковъ обычаю не хотѣлъ платить долга. Кредиторъ, улучивъ благопріятную минуту, бьетъ челомъ царю на князя. Послѣдняго требуютъ къ отвѣту. — Почему не платишь еврею, батоно чемо? (господинъ мой, — любимое выраженіе Георгія). — «А потому, что я грѣшникъ, болѣзнь твоя мнѣ». — Такъ чтожъ изъ того? Грѣхи грѣх’ами, а долгъ надо платить. — «Вотъ этого то и не подобаетъ, — болѣзнь твоя мнѣ! Вѣдь самъ знаешь, въ писаніи сказано: „грѣшникъ беретъ взаймы и не платитъ, а праведникъ щедръ и даетъ“. Ты праведникъ; дай же еврею, чего онъ проситъ, если ужъ хочешь непремѣнно его удовлетворить». Говорятъ, въ виду такого аргумента, царь добродушно улыбнулся и велѣлъ заплатить еврею изъ собственнаго кошелька…

Чѣмъ дальше отъ берега рѣки на западъ, тѣмъ городскія постройки становились проще и бѣднѣе; это были такія же сакли, какія_# мы видимъ, наприм., въ первопрестольной Мцхетѣ — матери городовъ грузинскихъ, т. е. дома весьма похожіе на землянки; они лишь верхнею своею частію возвышаются на нѣсколько футовъ надъ уровнемъ земли, образуя плоскую крышу, нерѣдко увѣнчанную конусомъ съ отверстіемъ, чрезъ которое сверху проходитъ скудный свѣтъ, а снизу выпускается дымъ отъ очага. Въ этомъ отношеніи горожанинъ, непринадлежащій ни къ какому привилегированному сословію, мало чѣмъ отличался отъ послѣдняго деревенскаго обывателя, и столица нисколько не брезгала подобными постройками. Общій видъ ея напоминалъ восточные города^[3] съ пародіею на улицы, неправильно переплетенныя между собою, нерѣдко безвыходныя, заваленныя соромъ и нечистотами, немощеныя; у домовъ ворота походили на лазейки, въ которыя даже лошади было трудно пройти. Постройка домовъ безъ всякаго плана и симметріи образовывала крайнюю путаницу въ улицахъ съ глухими закоулками; ширина улицы рѣдко гдѣ была болѣе 2-хъ или 2 ¹/₂ сажень. Только византійскіе купола церквей, тамъ и сямъ величественно возвышавшіеся надъ Тифлисомъ, разнообразили его панораму и, надо сказать по истинѣ, что Грузины во всѣ эпохи своего политическаго существованія ничего не жалѣли на сооруженіе Божіихъ храмовъ; все ихъ богатство, искуство и трудолюбіе были посвящены этому благочестивому дѣлу и въ теченіи долгаго ряда вѣковъ неистощались.

Были поселенія и внѣ стѣнъ городскихъ, преимущественно по лѣвому берегу Куры^[4], какъ Чугуреты, Куки; но они были такъ недолговѣчны, что стоило какой — нибудь шайкѣ лезгинъ напасть на нихъ, и жители разбѣгались въ разныя стороны. Подобные хищническіе набѣги въ виду самаго Тифлиси повторялись даже въ первые годы нынѣшняго столѣтія; отъ того лѣвый берегъ не могъ удержать на себѣ прочнаго осѣдлаго населенія, чѣмъ объясняется и отсутствіе здѣсь такихъ капитальныхъ построекъ, каковы церкви и дворцы. Только Авлабаръ составлялъ исключеніе; въ немъ, благодаря неприступной метехской цитадели, чуть ли не съ самаго перенесенія столицы въ Тифлисъ, т. е. съ половины У вѣка, образовалось населеніе, составившее какъ бы ядро новаго престольнаго города. Такимъ образомъ, метехскій утесъ по справедливости долженъ быть названъ древнѣйшимъ краеугольнымъ камнемъ этого города.

Обратимся теперь къ внутреннему быту Тифлиса, какъ города въ собственномъ, смыслѣ этого слова, т. е. къ его муниципальному устройству и управленію. Начать съ того, что въ Грузіи условія, благопріятствующія развитію городской жизни, были весьма скудны; отчего въ ней не могли образоваться ни особое городское сословіе, ни даже городская администрація въ томъ видѣ, какъ это было и есть въ Европѣ. Грузинскіе города возникали изъ видовъ чисто воинственныхъ, обусловливаемыхъ необходимостью самозащиты; это были прежде всего горныя крѣпости, подъ защитою коихъ водворялось и множилось населеніе, — мирное только до извѣстнаго времени.

Выли впрочемъ, но какъ рѣдкія одиночныя явленія, и такіе города, которые возникли въ силу свободнаго сосредоточенія въ данномъ пунктѣ промышленности или развитія торговли; населеніе ихъ большею частью состояло изъ инородцевъ, — Грековъ, Армяцъ и Евреевъ. Въ Тифлисѣ Армяне почти исключительно образовали особое городское сословіе, — нѣчто въ родѣ почетныхъ гражданъ, подъ названіемъ мокалаковъ, что буквально значитъ «горожанинъ». Они вели свое начало отъ тѣхъ промышленныхъ и торговыхъ Армянъ, которыхъ царь Вахтангъ-Горгасланъ вызвалъ, говорятъ, во вновь устраиваемую имъ столицу и, чтобы привязать ихъ къ ней, предоставилъ имъ разныя выгодныя и почетныя привилегіи; впослѣдствіи къ нимъ присоединились новые пришлецы, вызванные царицею Тамарою. «Нерасположеніе природныхъ Грузинъ къ городской жизни, къ торговой и промышленной дѣятельности, было такъ сильно, что, не смотря на всѣ выгоды и преимущества, сословіе мокалаковъ состояло почти изъ однихъ Армянъ. — Цари оказывали мокалакамъ особенное вниманіе и уваженіе, позволяли имъ владѣть крестьянами на общихъ туземныхъ правахъ; за уголовныя преступленія мокалаки не подвергались, подобно людямъ низшихъ сословій, казни, а откупались денежною пенею. Въ злополучныя времена, когда изъ Грузіи посылалась персидскимъ шахамъ дань дѣвушками и мальчиками, называвшаяся „арбабъ“, они избавлялись отъ ней также взносомъ денегъ. Царю платили они опредѣленную подать, „махта“; могли вступать въ службу и даже на нѣкоторыя почетныя мѣста имѣли предпочтительное предъ другими право; впрочемъ, они охотнѣе служили по гражданской, чѣмъ по военной части. По количеству платимой подати они раздѣлялись на нѣсколько степеней, изъ которыхъ могли переходить по произволу выше и ниже, но которыхъ не могли ни получать, ни передавать наслѣдственно. Отношеніе ихъ къ дворянамъ было таково, что при удовлетвореніи за кровь первоклассный мокалакъ равнялся съ второкласснымъ дворяниномъ и т. д. Занимались они преимущественно торговлею, но изъ нихъ бывали и ремесленники».^[5]

У правленіе городомъ совершалось очень просто, безъ всякихъ особенныхъ постановленій и обрядовъ. Во главѣ города стоялъ моуравъ, въ рукахъ котораго сосредоточивалась власть суда и расправы надъ всѣми городскими обывателями; онъ избиралъ самъ второстепенныхъ чиновниковъ, съ коими раздѣлялъ надзоръ за порядкомъ и благоустройствомъ въ городѣ. Такъ, нацвалы представляли собою какъ бы торговую полицію, т. е. наблюдали за продажею, привозомъ и вывозомъ товаровъ всякаго рода, собирали съ нихъ пошлины деньгами или натурою по установленнымъ правиламъ, свидѣтельствовали жизненные припасы на рынкахъ и опредѣляли имъ таксы; гзиры играли роль полицейскихъ приставовъ, оглашая по городу моуравскія и вообще правительственныя распоряженія. На-ровнѣ съ моуравомъ, во главѣ собственно тифлисской городской администраціи, стоялъ еще меликъ (мамасахлисъ тожъ), завѣдывавшій исключительно торгующимъ классомъ горожанъ; онъ разбиралъ и рѣшалъ всѣ коммерческіе споры, дѣлалъ оцѣнку товарамъ, утверждалъ всѣ купеческія сдѣлки и совершалъ по нимъ акты.

Съ исходомъ XVIII стол. этотъ строй отживалъ уже свой вѣкъ, существуя развѣ лишь номинально, да и отъ самаго города послѣ разгрома 1795 г. оставалась только одна тѣнь. Коваленскій въ одномъ изъ своихъ донесеній главнокомандующему Кноррингу, отъ Декабря 1799 г., говоря объ отводѣ квартиръ въ Тифлисѣ егерскому полку, только что прибывшему въ Грузію, говоритъ, что «царь предлагалъ каждому изъ штабъ-офицеровъ свое собственное жилище, но вѣрно бы и безъ у чтивства рѣдкій кто бы занялъ его, ибо по раззоренію здѣшнему, а болѣе же по умѣренности въ великолѣпіи его высочества, онъ живетъ въ 2-хъ комнатахъ, очистивъ предъ моимъ пріѣздомъ прежній домъ для меня». Не извѣстно, какіе дома здѣсь разумѣются; г. Дубровинъ въ своей монографіи «Царь Георгій» увѣряетъ, со словъ генерала кн. Бебутова, бывшаго варшавскаго коменданта, что послѣ раззоренья царь помѣщался въ домѣ городскаго мелика кн. Дарчи Бебутова, а здѣшніе старики разсказываютъ, что онъ занималъ домъ своего придворнаго врача Караева, на нынѣшней Католической улицѣ.

II
Населенность Грузіи и Тифлиса послѣ разоренья. — Начало русскаго владычества; учрежденіе городской полиціи и ея уставъ по отношенію къ мѣстнымъ обычаямъ; кулачные бои, расправа съ проститутками. — Тифлисъ при Циціановѣ и мѣры имъ принятыя къ его устройству. — Консерватизмъ грузинъ и нерасположеніе ихъ къ новымъ порядкамъ.

О тогдашней населенности Грузинскаго царства вообще и Тифлиса въ частности можно судить по нѣкоторымъ сохранившимся въ оффиціальныхъ актахъ свѣдѣніямъ. Такъ ген. Кноррингъ во всеподданнѣйшемъ донесеніи отъ іюля 1801 г., описывая ослабленіе Грузіи отъ послѣдняго разоренія, поясняетъ, что одними персіянами взято было въ плѣнъ до 10 тыс. жителей, столько же уведено сосѣдними владѣльцами и не меньше эмигрировало въ Ахалцихъ, Карсъ, Эривань и другія мѣста; такъ что изъ 61 тыс. семействъ, бывшихъ въ Грузіи до 1783 г., т. е. предъ заключеніемъ въ Георгіевскѣ извѣстнаго трактата отъ имени царя Ираклія, едва оставалось 35 т. семей. Конечно, ущербъ населенія долженъ былъ въ особенности отразиться на столицѣ, такъ какъ сюда былъ направленъ главный ударъ ожесточеннаго непріятеля.

Въ жалкомъ во всѣхъ отношеніяхъ положеніи застало Тифлисъ русское правительство. 12-го Сентября 1801 г. состоялось Высочайшее повелѣніе объ управленіи Грузіею. «Учрежденіе городской и земской полиціи — сказано въ немъ — должно быть приведено въ такія правила, чтобъ обитатели не потерпѣли въ семъ чувствительной перемѣны, но пришли бы съ удобностію къ порядку, коего и тѣни они до сихъ поръ не видали. На сей конецъ весьма нужно сочинить особливый городской и земской полиціи уставъ». На этомъ основаніи и по соображенію «обычаевъ и умоначертанія грузинскаго народа», главноуправлявшій Кноррингъ составилъ полицейскій уставъ, первый параграфъ коего гласитъ, что «по состоянію въ Тифлисѣ болѣе 2,000 и въ предмѣстьи Авлабара свыше 300 домовъ, полагается въ городѣ 3 части, да въ Авлабарѣ четвертая; почему и раздѣлить городъ на оныя по удобности, наименовавъ ихъ по достопамятнымъ урочищамъ, а каждую часть раздѣлить на два квартала, потому что въ частяхъ и кварталахъ хотя число домовъ довольно будетъ великое, но всѣ почти дома малопространны и такъ близко соединены, что каждая часть и кварталъ весьма малымъ разстояніемъ мѣста ограничатся^[6]». Такимъ образомъ, на каждую часть приходилось по 575 домовъ; а скученность послѣднихъ сдѣлается еще болѣе наглядною, когда мы, по разсказу бывалыхъ людей, сообщимъ читателю, что женщины того времени, находившіяся подъ ферулой восточнаго затворничества, не иначе захаживали другъ къ другу, какъ по крышамъ домовъ, иногда изъ конца въ конецъ улицы и даже черезъ цѣлый кварталъ.

Полицейскій уставъ, составленный Кноррингомъ вмѣстѣ съ правителемъ Грузіи Коваленскимъ, — плохимъ дипломатомъ, но замѣчательнымъ казуистомъ своего времени, дышетъ какою-то приторною сантиментальностью, въ которой нѣтъ и слѣда туземныхъ обычаевъ и умоначертанія того населенія, для котораго онъ былъ сочиненъ. Нѣкоторые параграфы его какъ-будто взяты изъ прописей добраго стараго времени, какъ напр.: «Не чини ближнему, чего самъ терпѣть не хочешь. — Въ добромъ помогите другъ другу; веди слѣпаго, дай кровлю неимущему, напои жаждущаго. Сягалься надъ утопающимъ, протяни руку помощи падающему. — Влаженъ, кто и скотъ милуетъ; буде скотина и злодѣя твоего споткнется, подними ее. — Мужъ да прилѣпится къ своей женѣ въ согласіи и любви… жена да пребываетъ въ любви, почтеніи и послушаніи къ своему мужу. — Родители суть властелины надъ своими дѣтьми», и проч. все въ этомъ же родѣ. За то уставъ всѣми силами вооружается противъ азартныхъ игръ и вмѣняетъ есаулу въ обязанность: «смотрѣть и сильно наблюдать, чтобъ въ его части запрещенной игры нигдѣ не происходило къ разоренію наипаче молодыхъ людей и къ алчному обогащенію корыстолюбцевъ, и потому, въ которомъ домѣ своей части примѣтитъ производимыя игры, тотчасъ обязанъ изслѣдовать: 1) въ какую игру играютъ, 2) въ какія деньги или на что играютъ, 3) чѣмъ играютъ, 4) о времени, когда играютъ, 5) о мѣстѣ, гдѣ играютъ, 6) объ околичностяхъ, объясняющихъ, въ какомъ намѣреніи играютъ или играли и утверждающихъ или обличающихъ, какъ играли, и 7) игроковъ, кто играетъ. И противную законамъ игру тотчасъ запретить и доносить; до относящейся же единственно къ невинному препровожденію времени игры, наипаче въ почетныхъ домахъ, не касаться и тѣмъ не стѣснять жителей».

Говоря по правдѣ, весь этотъ длинный параграфъ есть ничто иное, какъ война противъ воздушныхъ замковъ. Какія азартныя игры могли быть въ городѣ, гдѣ о клубахъ и т. п. общественныхъ заведеніяхъ даже и понятія не имѣли, а картъ и въ поминѣ не было. Если гдѣ, то скорѣе въ такъ называемыхъ почетныхъ домахъ могла завестись подобная игра, а уставъ ихъ-то и запрещаетъ касаться. Вотъ, если бы онъ предписывалъ какія — нибудь мѣры противъ кулачныхъ боевъ, которые не только въ былое, но даже въ ближайшее къ намъ время отличались такимъ ожесточеніемъ, что каждый разъ стоили многимъ жизни, не говоря уже объ изувѣченныхъ, терявшихъ въ пылу схватокъ глаза, носъ, руки, ноги, — еслибы, говоримъ мы, на эти и подобныя имъ, чисто мѣстныя, игрища были направлены усилія полиціи; тогда уставъ дѣйствительно носилъ бы на себѣ хотя какіе-нибудь слѣды обычаевъ и умоначертанія Грузинскаго народа. Еще меньше было надобности въ статьяхъ, трактующихъ о томъ, чтобы мужъ прилѣпился къ своей женѣ, а жена была вѣрна ему, и т. д. Супружеская вѣрность жены, мнимо или дѣйствительно, — это другой вопросъ, — гарантировалась полнѣйшею ея замкнутостью и отчужденіемъ отъ соприкосновенія съ чуждою ей сферой; а если какая-нибудь женщина изобличилась въ нарушеніи супружеской вѣрности или вообще цѣломудрія, то съ нею расправа бывала коротка: отрѣзавши преступницѣ носъ, сажали ее на ешака, лицомъ къ хвосту, и возили по городскимъ улицамъ; почти у каждаго дома несчастную поджидали съ лопатами и кидали въ нее грязью и чѣмъ-ни-попало. Отъ этого и про изошла у грузинъ поговорка: «обливать голову грязью», выражающая крайнюю степень посрамленія. Въ деревняхъ подобныя сцены съ проститутками имѣли иногда трагическій конецъ, хотя и въ другомъ родѣ. Сигнахскій капитанъ-исправникъ въ маѣ 1805 г. донесъ начальству^[7], что жители селенія Водбис-хеви, поголовно собравшись въ числѣ 500 чел., вытащили изъ дома нѣкоей Марьи Кардановой дочь ея, варбаре, и, посадивъ на ешака, возили по деревнѣ и бросали въ нее грязью, а въ заключеніе сожгли ея домъ. Допрошенный по этому случаю нацвалъ отозвался, что Варбаре 4-й уже годъ покинула мужа и, распутничая, имѣла дерзость похвастать разъ предъ сельскою сходкой, что доведетъ и другихъ женщинъ до того, что онѣ, оставивъ своихъ мужей, будутъ вести такую же жизнь, какъ и она. Къ этому нацвалъ присовокупилъ, что на сожженіе дома согласилась и мать преступницы.

Развитіе Тифлиса при преемникахъ Кнорринга кн. Циціановѣ, гр. Гудовичѣ, Тормасовѣ, маркизѣ Паулуччи и Ртищевѣ шло туго; вниманіе главнокомандующихъ было отвлечено разширеніемъ русскихъ владѣній за Кавказомъ, враждебными отношеніями къ Персіи, которая продолжала заявлять свои притязанія на Грузію, вторженіями Аббасъ-мирзы и царевича Александра въ наши предѣлы и внутренними смутами. Все это выдвигало на первый планъ военныя дѣла, оставляя мало и досуга, и времени на гражданское устройство. Къ внѣшнимъ и внутреннимъ неурядицамъ присоединилась моровая язва, вспыхивавшая то тамъ, то здѣсь съ большею или меньшею силою. Карантинныя заставы, кое-какъ устроенныя, вовсе не помогали, аптекъ не было, спеціально подготовленные медики составляли рѣдкость. При кн. Циціановѣ выдалась даже такая пора, когда Тифлисъ по однимъ слухамъ о приблизившейся чумѣ, готовъ былъ опустѣть совершенно. Паника была столь сильна, что даже духовенство не выдержало: оставляя церкви и запирая ихъ, оно тайно убѣгало изъ города.

Не смотря на всѣ эти неблагопріятныя обстоятельства, за время кн. Циціанова все-таки замѣчается нѣкоторый прогрессъ въ приращеніи городскаго населенія. Вотъ оффиціальная опись Тифлиса съ показаніемъ числа жителей, строеній и укрѣпленій, относящаяся къ началу 1803 г.: первая половина Тифлиса кругомъ обнесена каменною стѣной, внутри — цитадель съ такимъ же укрѣпленіемъ5 вторая половина, называемая Авлабаръ, тоже обнесена каменною стѣной съ особымъ укрѣпленіемъ, которое называется Метехъ. Обѣ онѣ раздѣлены на 4 части: Мухранскую, Цавкисскую, Горную и Авлабарскую. Въ нихъ 3,000 домовъ, жителей разнаго исповѣданія до 20,000 душъ, церквей грузинскихъ 15, армянскихъ 24, греческая 1 и католическая 1, мечеть 1, лавокъ съ краснымъ товаромъ 85, мелочныхъ 63, мастерскихъ 310, съ съѣстными припасами 76 и винныхъ 40. Эту «опись» впрочемъ нельзя считать безусловно вѣрною, ибо на первыхъ порахъ дѣла такого рода встрѣчали со стороны жителей сильнѣйшій отпоръ. Циціановъ потребовалъ было разъ отъ тифлисскаго коменданта, чтобы онъ подалъ ему вѣдомость о занятыхъ и незанятыхъ военнымъ постоемъ домахъ въ Тифлисѣ; но получилъ въ отвѣтъ, что такая вѣдомость хотя и есть, но составлена съ великимъ трудомъ: потому что занимавшіеся ею чины, не смѣли, вопреки мѣстнымъ обычаямъ, входить во внутренніе покои, а сами хозяева, вмѣсто сообщенія вѣрныхъ на этотъ счетъ свѣдѣній, отвѣчали бранью и даже угрозами. Потому-то свѣдѣнія добывались «по случаю и обстоятельствамъ, исподоволь, съ осторожностью», т. е., говоря прямѣе, они не могли похвалиться ни вѣрностью, ни полнотою. Явленіе это впрочемъ не должно удивлять насъ, такъ какъ всякое гласное, аккуратное описаніе и исчисленіе вызывало въ народѣ, — по новизнѣ дѣла и по непониманію цѣли, съ какою оно предпринималось, — сильный ропотъ и нелѣпыя толкованія. Сейчасъ же распространялись слухи о замышляемомъ будто бы рекрутскомъ наборѣ, что всегда наводило ужасъ на туземцевъ, или же объ увеличеніи податей.

Между тѣмъ главнокомандующій, не взирая ни на что, продолжалъ предписывать мѣры гигіеническія, санитарныя и вообще по городскому благоустройству; онъ обязывалъ коменданта «неослабно смотрѣть за чистотою въ городѣ и взыскивать съ подчиненныхъ, чтобъ на улицахъ никто никакой нечистоты или стервы не кидалъ; противъ чьего дома найдется, велѣть тому вычистить. — Всѣ лавки должны быть запираемы въ 7 час. вечера и огонь вездѣ въ оныхъ потушенъ для безопасности. — Пріискать загородомъ мѣсто для заведенія бойни и по одобренію моему, объявивъ, чтобы въ городѣ никакой скотины не бить, а битую уже приносить въ лавки и всегда чистымъ полотномъ покрывать, растолковавъ имъ, что отъ битья скотины въ городѣ дѣлается смрадъ и вредный для людей запахъ; покрывать же для того, чтобъ не пылилось мясо и не безобразно было видѣть, — что все дѣлается оное для сбереженія здоровья жителей и что здоровье — дороже денегъ, а потому и жалѣть послѣднія для перваго глупо^[8]». Далѣе, вмѣнялось въ обязанность не терпѣть въ городѣ кожевенныхъ заводовъ, отъ коихъ, вслѣдствіе дубленія кожъ, распространяется дурной запахъ; кожевенники должны были выбраться за городъ, подальше отъ бань и сбитыхъ въ кучу прибрежныхъ домовъ. Въ заключеніе предлагалось собрать купцовъ и со всякаго двора по человѣку и объявить имъ отъ лица главнокомандующаго, что «безъ войска въ городѣ быть нельзя и войскамъ нужны квартиры, и на улицѣ жить нельзя; нынѣ же по пристрастрію постой ставить не будутъ и богатый купецъ, какъ и бѣдный, долженъ нести равно городскую тягость и первѣйшій князь, имѣя домъ въ городѣ, не изъемлется отъ постоя. А буде избѣжать и избавиться того хотятъ, то должно построить казармы на 2 баталіона, кои, по примѣрному положенію, будутъ стоить 15,000 руб., а потому чтобъ сдѣлали раскладку». Одновременно съ этимъ кн. Циціановъ заботился и о постройкѣ дома для присутственныхъ мѣстъ, которыя, по неимѣнію приличныхъ зданій въ городѣ, тѣснились въ нижнемъ этажѣ дома главнокомандующаго; онъ находилъ весьма унизительнымъ для перваго и верховнаго присутственнаго мѣста быть помѣщеннымъ, такъ сказать, въ его лакейскихъ комнатахъ… Но трудно было осуществить на дѣлѣ всѣ эти предположенія; потому что на всю Грузію полагался 1 архитекторъ, да и тотъ, къ огорченію кн. Циціанова, умеръ и долго никѣмъ не могъ быть замѣщенъ; притомъ мастеровые-каменьщики составляли такую рѣдкость, что въ цѣлой Грузіи едва можно было набрать ихъ 10 человѣкъ^[9].

Независимо отъ этихъ мѣропріятій, относившихся собственно къ Тифлису, многосторонняя дѣятельность главноуправляющаго была направлена къ тому, чтобы привести и другіе города Грузіи хотя въ начальный порядокъ, содѣйствуя образованію купеческаго и мѣщанскаго сословій, какъ чисто городскихъ элементовъ. Съ этою цѣлью онъ имѣлъ въ виду учредить по городамъ магистраты, которые изыскали бы источники городскихъ доходовъ и вызвали бы въ обращеніе капиталы, обезпечивъ ихъ гарантіею закона и тѣмъ давъ толчокъ коммерческимъ и промышленнымъ предпріятіямъ; для этого кн. Циціановъ находилъ нужнымъ прежде всего очистить города отъ чуждаго имъ пришлаго сословія земледѣльцевъ, которое, будучи оторвано отъ сродной имъ почвы во время тревожнаго состоянія царства, искало убѣжище и въ городахъ образовало собою пролетаріевъ, лишенныхъ возможности заниматься какимъ-либо существенно полезнымъ дѣломъ. Оно по неволѣ привыкало къ праздности и, чтобъ хотя какъ-нибудь поддерживать свое существованіе, принималось за грошовую торговлю на-авось, не имѣя къ тому ни снаровкb, ни денегъ. Кн. Циціанова возмущало то, что эти люди, имѣя товара въ лавкахъ не больше, какъ на 5 руб., занимали своими пустыми лавками въ городахъ мѣсто, отбиваясь отъ земледѣлія, столь нужнаго здѣсь въ тѣ времена на продовольствіе войскъ, которыя должны были оборонять этихъ же самыхъ тунеядцевъ. А потому рѣшено было объявить всѣмъ крестьянамъ, проживавшимъ въ городахъ, чтобы они чрезъ мѣсяцъ или 2 безотлагательно переселились въ тѣ деревни, откуда вышли; мѣра эта распространялась не только на казенныхъ, но и на помѣщечьихъ крестьянъ. Затѣмъ, — сдѣлать перепись всѣмъ торгующимъ, съ показаніемъ противъ каждаго суммы оборота, что отдать на ихъ совѣсть; — во всѣхъ городахъ назначить по 2 дня въ недѣлю для привоза съѣстныхъ припасовъ и, вообще, продуктовъ сельскаго производства, о чемъ оповѣстить по всѣмъ уѣздамъ; — комендантамъ и капитанъ — исправникамъ строжайше смотрѣть, чтобъ не было перекупщиковъ, возвышающихъ цѣны на жизненные потребности изъ видовъ барышничества, «къ чему Армяне послѣ жидовъ суть наиспособнѣйшіе люди, къ общему вреду жителей»; — безъ личнаго осмотра комендантовъ постройку въ городѣ новыхъ зданій или ремонтъ старыхъ не дозволять, а гдѣ придется выводить стѣну со стороны улицы, тамъ обязывать подаваться назадъ съ каждой стороны по 2 аршина, въ видахъ расширенія и выпрямленія улицъ.

Вся эта регламентація, всѣ эти правила, сами по себѣ цѣлесообразныя, долженствовавшія привести со временемъ къ порядку и благоустройству, дали на первыхъ порахъ результаты какъ будто противоположные: городъ долго еще не обстраивался, упорно щеголяя своими развалинами, до-нельзя кривыми и узкими улицами. Причины этому надо искать, прежде всего, во врожденномъ консерватизмѣ туземцевъ и особенно Грузинъ, которые туго поддавались даже на самыя очевидно полезныя нововведенія; да и трудно было ожидать этого сразу отъ народа, который выработалъ себѣ такія пословицы, какъ напр.: «Неоставляй ни старой дороги, ни стараго друга», или: «Привычная болѣзнь лучше непривычнаго веселья». Грузину мало было дѣла до того, что эта старая дорога своими кочками и выбоинами на каждомъ шагу угрожала свернуть ему шею; что старый другъ уже не существовалъ или превратился въ злѣйшаго врага; что «привычная болѣзнь», обратившись въ хроническую, ужь начинала одолѣвать его не на-шутку, приближая его къ могилѣ. Съ другой стороны, тревоги извнѣ и смуты внутри не прекращались и все еще плохо вѣрилось, чтобы Русскіе стали здѣсь твердою ногою. Вотъ почему Тифлисъ со временъ Паскевича мало подвинулся впередъ сравнительно съ тѣмъ, чѣмъ онъ былъ при Циціановѣ, и Пушкинъ, проживши здѣсь нѣсколько дней, проѣздомъ въ Эрзерумъ, могъ сказать въ своихъ путевыхъ запискахъ, что городъ, не смотря на многолюдство, своими азіатскими строеніями и базарами напомнилъ ему Кишиневъ; — замѣтьте, Кишиневъ двадцатыхъ годовъ, когда его прославленная грязь и непривлекательность тамошнихъ улицъ, вѣроятно, стояли еще въ зенитѣ своей извѣстности. И такъ, по словамъ Пушкина, въ 1828 г. большая часть Тифлиса еще не сбрасывала съ себя своей азіатской оболочки, всюду выказывая «дома низкіе, кровли плоскія». Только въ сѣверной части поэтъ замѣтилъ дома европейской архитектуры и около нихъ образующіяся правильныя площади; но не забудемъ, что эта сѣверная часть была уже внѣ черты города, на Гаретубанѣ, т. е. во внѣшнемъ кварталѣ, а большинство домовъ въ европейскомъ вкусѣ было обязано своимъ возникновеніемъ предпріимчивости тѣхъ самыхъ Армянъ, о коихъ Циціановъ выражался въ своихъ ордерахъ съ такою ягелчью. Блистательные персидскіе походы гр. Паскевича произвели рѣшительный переворотъ въ умахъ и въ общественномъ сознаніи туземцевъ. Грузія была отомщена съ лихвою, а громадная контрибуція, взятая тогда побѣдителями, и теперь еще не рѣдко служитъ темою для разговоровъ. Старики вспоминаютъ, что Паскевичъ по окончаніи войны привезъ изъ Персіи груды золота въ видѣ кирпичей, уложенныя въ мѣшкахъ, и отправилъ ихъ въ казну русскаго Императора, какъ дань отъ Иранскаго повелителя.

III
Армянскій базаръ, его устройство, нравы и обычаи. — Татарскій майданъ, сцены на немъ встрѣчающіяся и его разнохарактерность. — Караванъ-Сарай. — Бани: исторія минеральныхъ ключей описаніе ихъ у Делапорта и Пушкина. — Терщики.

Чтобы покончить со старымъ городомъ, нужно остановиться на трехъ характеристическихъ его особенностяхъ, которыя долго еще будутъ удерживать за собою мѣстный колоритъ, не смотря на напоръ новыхъ порядковъ и новаго устройства. Это такъ называемый Армянскій базаръ, караванъ-сарай и бани.

Армянскій базаръ правильнѣе было бы назвать персидскимъ; онъ шириною не больше улицы и состоитъ изъ двухъ параллельныхъ рядовъ лавокъ; большая часть лавокъ — въ 1 ярусъ и строена изъ кирпича, ихъ вышина 3 и болѣе сажень; внутри онѣ дѣлятся поперечною перегородкою на 2 половины, — переднюю, гдѣ суетится торговецъ, обставленный со всѣхъ сторонъ принадлежностями своей профессіи, и заднюю, гдѣ хранится запасъ предметовъ его торговли; лавки возвышаются на 3—4 фута отъ земли и на ночь запираются съ базара деревянными щитами. При первоначальномъ устройствѣ этого базара какъ будто заботились о соблюденіи прямой линіи болѣе, нежели при проведеніи улицъ; но все-таки въ дальнѣйшемъ своемъ развитіи базаръ не могъ обойтись безъ привычной кривизны.

Замѣчательна устойчивость Армянскаго базара противъ вліянія стихій и времени; кое-гдѣ лавки его составляющія такъ и бьютъ въ глаза своею крайнею ветхостью: онѣ осунулись и даже покосились впередъ или назадъ, но базару это какъ будто ни-по-чемъ. Надо имъ или сгорѣть или обрушиться, чтобы на ихъ мѣстѣ возникли постройки хоть на что-нибудь похожія; но пожары у насъ составляютъ большую рѣдкость,^[10] а обрушиться лавкѣ расчетливые хозяева не даютъ, поддерживая ее чѣмъ-нибудь и какъ-нибудь, до послѣдней физической возможности. Только верхняя часть базара кое-гдѣ вынуждена была, вслѣдствіе независящихъ отъ него обстоятельствъ, въ родѣ упомянутыхъ выше, принять реставрацію въ европейскомъ вкусѣ, а средина и низшій его конецъ все еще остаются въ первобытной неприкосновенности. Странное впечатлѣніе производятъ на свѣжій взглядъ эти новыя постройки, выглядывающія тамъ и сямъ на протяженіи базара; это — яркія заплаты на старомъ рубищѣ скряги, который можетъ, но не хочетъ разстаться съ нимъ, чтобъ не тревожить своихъ стародавнихъ привычекъ и не тратить деньги на заведеніе приличной одежды.

Базаръ Армянскій состоитъ не изъ однихъ лавокъ съ товарами, фруктами и припасами, но здѣсь есть и мастерскія (серебряки), и будочныя, и питейныя, и кофейни, и цирюльни, и харчевни (духаны). Въ расположеніи торговыхъ рядовъ соблюденъ нѣкоторый порядокъ, особенно между бакальщиками, шубниками, мастерами туземной обуви, но и тотъ не выдерживается до конца; такъ что между лавками, напр. башмачниковъ, выглядываетъ кузница, или зіяетъ своимъ мрачнымъ, крутымъ спускомъ винный подвалъ, въ глубинѣ котораго на лавкахъ торчатъ огромные бурдюки изъ буйволовой кожи съ оттопыренными ножками. Въ верхней части базара преобладаютъ фруктовыя лавочки. Съ наступленіемъ осени онѣ изукрашиваются фестонами изъ виноградныхъ кистей, желтыхъ какъ янтарь, навязанныхъ на веревочку, и изъ сочныхъ грушъ; — все это не рѣдко сохраняется до слѣдующей весны, въ ожиданіи тароватаго покупателя. Въ перемежку съ фруктами висятъ графины съ масломъ и колокольчики, въ которые торговцы иногда трезвонятъ для большаго шику, чтобъ обратить на себя вниманіе прохожаго и volens nolens соблазнить его на покупку; на прилавкѣ и полкахъ разставлены лотки и чаши съ разными фруктами, свѣжими и сушеными, смотря по времени года, овощами и зеленью; тутъ и виноградъ разноцвѣтный съ крупными и мелкими ягодами, персики, абрикосы, сливы, гранаты, яблоки, морковь, — цвѣтомъ болѣе похожая на свеклу, картофель, разнородные бобы и горохъ; ароматныя и острыя травы, составляющія необходимую принадлежность туземнаго стола: эстрагонъ (тархуна), кондари — видъ полыни, укропъ, крессъ, маринованные ростки и цвѣты джондмоли, лапчатые отростки перекатиполя. изюмъ, медъ въ горшкахъ, осетинскій сыръ въ видѣ небольшихъ кружковъ. Продавцы на перерывъ другъ передъ другомъ кричатъ, не жалѣя ни своего горла, ни чужаго слуха; тутъ раздается: ай яблукъ, ай виноградъ, ай персикъ! тамъ: на-на-на! дошовъ адамъ (т. е. дешево отдамъ), пожалуй баринъ, ай кніазъ, здѣсь хороши! Прибавьте къ этому оглушающій стукъ вѣсами при отвѣшиваніи на одной и той же чашкѣ, мѣдной или желѣзной, — при чемъ обверточной бумаги не полагается, — и персиковъ, и сыра, и масла, и изюму. У этихъ лавокъ снуютъ дородныя, лоснящіяся, жующія фигуры всякаго люда; ибо въ теченіе дня почти все туземное населеніе перебываетъ на базарѣ. Рядомъ съ покупателями здѣсь легко встрѣтить проходящій караванъ верблюдовъ и вереницу ословъ, навьюченныхъ перекинутыми по обѣ стороны корзинками съ зеленью, виноградомъ, огурцами и т. под. Къ вечеру вся эта оглушительная возня унимается, но — не совсѣмъ; болѣе деликатные изъ бакальщивовъ зажигаютъ въ своихъ лавкахъ Фонари, а другіе, которые изъ нихъ по-патріархальнѣе, освѣщаютъ ихъ просто сальными свѣчами, вставляя ихъ въ кучу лобіи или изюма и продолжая крикомъ зазывать къ себѣ покупателей.

Для полной характеристики Армянскаго базара, служащаго вмѣстѣ и многолюднѣйшею изъ Тифлисскихъ улицъ, по которой съ ранняго утра до поздней ночи происходитъ безпрерывное движеніе и пѣшкомъ, и верхомъ, и въ экипажахъ, — замѣтимъ, что не зависимо отъ суматохи, свойственной всякому торговому пункту, на немъ зачастую разыгрываются и такія сцены, которыя были бы у мѣста развѣ на исторической аренѣ сабуртало, за Верою, гдѣ во времена грузинскихъ царей происходили конскія ристанія и игры въ мячъ, и для которыхъ въ наше время, съ приближеніемъ осени, разбивается лагерь для маневровъ. Мы сами бывали очевидцами, какъ на тротуарахъ базара, далеко не могущихъ похвастаться просторомъ, мальчишки затѣвали между собою борьбу, импровизированные кулачные бои и другія игрища въ туземномъ вкусѣ. Положимъ, что этимъ забавляется молодое, несозрѣвшее поколѣніе, которому, нельзя отказать въ снисхожденіи; но, по крайней мѣрѣ, внимательны ли хоть нѣсколько къ снующей по базару взадъ и впередъ публикѣ взрослые, ведущіе здѣсь разнаго рода торговлю? Нисколько!

Имъ ни-по-чемъ выставить на самую средину тротуара жаровню, съ которой такъ и бьетъ въ глаза прохожихъ дымъ отъ шашлыка, или желѣзную печь, ожидающую починки; а иногда и сами хозяева лавочекъ, желая поболтать съ встрѣчнымъ знакомымъ, въ минуты торговаго затишья, выходятъ и, беззаботно облокотившись на свои лотки, преграждаютъ путь по тротуару, не обращая на прохожихъ ни малѣйшаго вниманія. Случается и такъ, что весь тротуаръ на большое пространство бываетъ загроможденъ не раскрытыми еще ящиками и тюками, только что полученными съ нижегородской ярмарки. Но не удобства публики однимъ этимъ не ограничиваются, они есть даже въ воздухѣ; надъ нѣкоторыми лавками устроены холщевые навѣсы для огражденія товаровъ отъ солнечныхъ лучей: грязные, оборванные края этихъ навѣсовъ спускаются такъ низко, что, задѣвая по головамъ прохожихъ, рѣшительно затрудняютъ проходъ по тротуару.

Отъ Армянскаго базара прямой переходъ къ татарскому майдану; эта торговая площадь есть какъ бы блистательный финалъ, заканчивающій житейскую комедію, разыгрывающуюся на базарѣ, съ тѣми же типическими особенностями, но въ болѣе обширныхъ размѣрахъ, нежели тѣ, которые поражали насъ выше на каждомъ шагу. Базаръ — арена мелочной, раздробительной торговли, а майданъ — средоточіе торговли обширной, предметами которой служатъ необходимѣйшіе продукты, какъ хлѣбъ, живность, соль.

Майданъ — сама по себѣ тѣсная площадь, еще болѣе сжата со всѣхъ сторонъ обветшалыми постройками въ одинъ, два и болѣе этажей. На всѣхъ строеніяхъ лежитъ какой-то темный, грязный отпечатокъ, благодаря злокачественнымъ испареніямъ, подымающимся надъ майданомъ густою тучею, и грязи, почти никогда здѣсь не просыхающей. Площадь постоянно кипитъ народомъ. Глядя на нее съ обрывистаго сололакскаго хребта, только и видишь головы человѣческія и морды лошадей, буйволовъ, быковъ, ословъ и катеровъ. Иногда пройдетъ по ней своею тяжелою, мѣрною поступью знаменитый «корабль пустыни», загнанный въ этотъ людской водоворотъ всепожирающею индустріей); вожакъ-татаринъ тянетъ его за ноздри продѣтою сквозь нихъ веревкою до извѣстнаго мѣста, гдѣ послушное животное, жалобно рыча и махая косматою головой, тихо опускается на колѣни и загибая шею назадъ, принимается апатично жевать свою жвачку.

На майданѣ вы всегда встрѣтите представителей разнообразнаго населенія Тифлиса; вотъ татаринъ въ рыжеватой шапкѣ и буркѣ съ черною, либо сѣдою, красною или бѣлою бородой; дородный армянинъ съ наклоненной шеей, въ туземной чахѣ и московскомъ картузѣ; бравый грузинъ, ловко перетянутый, съ заломленною набекрень шапкой; лезгинъ подозрительно выглядывающій изъ подлобья, продающій сукно собственнаго издѣлья; мулла въ бѣлой чалмѣ, длиннобородый персіянинъ съ крашеными ногтями, въ аршинной шапкѣ и широкомъ кафтанѣ, поверхъ котораго накинута аба, а на ногахъ пестрые носки и маленькія туўли, прикрывающія только одни пальцы. Бережно подобравъ полы своего плаща, онъ отошелъ въ сторону и пріостановился, чтобы дать дорогу водовозу — тулухчи, въ вяленой конической шапкѣ, плетущемуся въ слѣдъ за лошадью, чрезъ которую перекинуты мѣха, наполненные водою, судорожно вздрагивающіе по мѣрѣ того, какъ лошадь, натуживши грудь, подвигается впередъ и обдающіе прохожихъ мельчайшими брызгами. Вотъ и носильщикъ тяжестей, по-туземному муша, у него за спиной подушка, набитая шерстью. Если на головѣ его колпакъ на подобіе опрокинутой чашки, то это — кра, пришлецъ изъ Арменіи; если четырехъугольный кусокъ сукна, придерживаемый на макушкѣ шнуркомъ завязаннымъ подъ бородою, то — имеретинъ, обладающій необыкновенною силою мускуловъ: ему ни по чемъ взгромоздить на себя огромную ношу, напр., бурдюкъ съ виномъ, цѣлый комодъ, набитый всякой всячиной, или каретный кузовъ и пуститься съ этой ношей въ гору и на далекое разстояніе. Среди этого чисто-азіатскаго сброда порою круглая шляпа европейца промелькнетъ на извощикѣ, который вынужденъ кричать во все горло: хаварда! (посторонись); къ тому же возгласу, будто къ какому талисману, прибѣгаетъ и всадникъ прежде, чѣмъ ринется сквозь эту живую стѣну; лошадь подъ нимъ пятится, слегка приподнимаясь на заднія ноги, и пугливо машетъ головой, звеня побрякушками сбруи. Далѣе потянулась вереница двуколесныхъ туземныхъ экипажей, вообще называемыхъ арбами: арба грузинская, тяжелѣе и неповоротливѣе которой трудно что нибудь и придумать; неуклюжія колеса ея вертятся вмѣстѣ съ осью; она бываетъ запряжена парою, четвернею, иногда шестернею буйволовъ и быковъ; на ярмѣ сидитъ оборванный мальчикъ и хлещетъ по скотинѣ длиннымъ ременнымъ бичемъ; на арбѣ либо огромный бурдюкъ, либо цѣлое семейство съ женщинами и дѣтьми, подъ прикрытіемъ полосатаго ярко-цвѣтнаго ковра, возвращающееся съ какого нибудь богомолья. Лезгинскія и осетинскія арбы отличаются саженными, немилосердно скрипящими колесами и запряжены лошадьми; греческія арбы на низкихъ, сплошныхъ безъ спицъ колесахъ, обитыхъ желѣзными выпуклыми шинами, — ихъ везетъ классическая пара воловъ.

Въ лавкахъ близъ майдана продаютъ преимущественно живую рыбу, муку, свѣчи, битыхъ фазановъ, турачей (весьма вкусная дичь, похожая на куропатокъ); джейраны и дикія козы висятъ тамъ и сямъ и гніютъ среди жаркаго воздуха^[11]. Спустившись по ниже, на лѣво, вы будете въ такъ называемомъ «обжорномъ ряду», гдѣ помѣщается множество туземныхъ ресторановъ; почти во всякое время дня и даже ночи въ открытомъ очагѣ каждаго такого заведенія пылаетъ огонь, на которомъ готовятся разныя кушанья въ котлахъ, совершенно похожихъ на русскія кучерскія шапки, поставленныя вверхъ полями. На сковородахъ жарится картофель и даже котлеты, — россійское нововведеніе; на желѣзныхъ прутьяхъ нанизаны кусочки мяса, это — шашлыкъ. Всѣмъ этимъ заправляетъ раскраснѣвшійся, засаленный туземецъ; онъ то и дѣло шныряетъ въ разные концы своей лавки, снимаетъ пѣну съ бозбаша, отбрасываетъ на цѣдилку рисъ для плова и т. п. Поворотивши на лѣво, въ глухой переулокъ, вы очутитесь у входа, ведущаго по крутой каменной лѣстницѣ въ темные ряды или крытыя галлереи (базазъ-хана), въ которыхъ расположены лавки армянъ, торгующихъ московскими товарами, а также коврами, войлоками и другими произведеніями Персіи и Закавказья.

Чтобъ дать понятіе о старыхъ тифлисскихъ караванъ-сараяхъ, мы возьмемъ караванъ-сарай Арцруни, неподалеку отъ только-что упомянутыхъ темныхъ рядовъ. Зданіе это удостоилось чести принимать въ своихъ стѣнахъ нынѣ благополучно царствующаго Государя Императора, въ первый пріѣздъ Его Величества на Кавказъ, въ бытность еще Наслѣдникомъ, осенью 1850 г.; здѣсь тифлисское купечество дѣлало угощеніе высокому Гостю. Тогдашнее внутреннее убранство караванъ-сарая въ великолѣпномъ восточномъ вкусѣ составило сюжетъ одного изъ рисунковъ, приложенныхъ къ Закавказскому календарю, — не припомню, за какой именно годъ. Чрезъ 3 года послѣ того это зданіе сильно пострадало отъ страшнаго пожара, но вскорѣ было приведено въ прежній видъ, не потерпѣвъ существенныхъ измѣненій во внѣшности.

Архитектура этого караванъ-сарая, въ общемъ и въ частностяхъ, немногимъ отличается отъ подобныхъ же построекъ въ Персіи, гдѣ они играютъ роль лучшихъ публичныхъ зданій. Тамъ караванъ-сараи строятся изъ кирпичей и лучшіе изъ нихъ имѣютъ слѣдующую форму: вокругъ четыреугольнаго продолговатаго двора идутъ въ 2 этажа утаги, — комнаты аркадами; по срединѣ каждой изъ сторонъ зданія строятся, — разумѣется, въ общей съ нимъ связи, высокіе порталы для входа. Гладко вымощенный камнемъ или кирпичемъ дворъ обсаживается въ два ряда деревьями, образующими аллею; съ одной стороны двора находится большой каменный бассейнъ съ водою для потребностей обитателей караванъ-сарая, а съ другой — платформа для совершенія правовѣрнымъ молитвы: и бассейнъ и платформа имѣютъ Форму параллелограма. Въ длину дворъ имѣетъ до 30, иногда болѣе иногда менѣе, сажень, а въ ширину до 18. Подлѣ входа или въ углу караванъ-сарая находятся лѣстницы, ведущія въ верхній этажъ, окруженный узкой галлереей. Здѣсь надъ дверью ведущей въ комнаты бываетъ окно для ея освященія, иногда же комната бываетъ и совсѣмъ безъ оконъ. Отъ произвола каждаго обитателя зависитъ убрать комнату по своему вкусу; впрочемъ, кромѣ товаровъ и ковровъ, да кое-какой посуды вы ничего здѣсь не увидите. — Въ лучшихъ караванъ-сараяхъ, гдѣ помѣщаются цѣнные товары, нижнія комнаты служатъ конторой, а верхнія — магазиномъ или помѣщеніемъ для самаго купца; въ такомъ случаѣ въ комнатахъ нижняго этажа передняя стѣна состоитъ изъ большой рамы со стеклами, которая на ночь запирается деревянными ставнями; при каждой лавкѣ есть передняя сбоку, а спереди проходитъ иногда парапетъ.

Иногда же караванъ-сараи устраиваются слѣдующимъ образомъ: вокругъ 8-ми угольнаго бассейна возвышается двухъ этажное зданіе со сводомъ; четыре главныя стороны его углублены, а четыре промежуточныя выдвинуты и все это оканчивается вверху аркадами. — Углубленныя стороны зданія имѣютъ полукруглую форму и въ обоихъ этажахъ находятся лавки; только въ срединѣ нижняго этажа вмѣсто лавки устроивается входъ также со сводомъ; въ выдавшихся сторонахъ такія же лавки и у всѣхъ спереди сдѣланы рамы со стеклами или же деревянные ставни. Такимъ образомъ, 8-ми угольные караванъ-сараи имѣютъ одинъ главный сводъ по срединѣ и 4 небольшихъ полусвода вокругъ; освѣщеніе сообщается чрезъ полукруглыя отверстія въ сводахъ; аркады послѣднихъ вверху завершены мелкимъ, но правильнымъ пересѣченіемъ ломаныхъ линій. Караванъ-сараи этого рода пріятны въ лѣтнее время, когда сильный жаръ заставляетъ искать прохлады, а здѣсь ея довольно. — Шуму и движенія въ караванъ-сараяхъ меньше, чѣмъ на базарахъ, потому что здѣсь производится преимущественно оптовая торговля. Для отличія одного караванъ-сарая отъ другаго ихъ называютъ или по имени какого нибудь торговца, или по сортамъ товаровъ, преимущественно продаваемыхъ въ нихъ, или, наконецъ, по именамъ націй или городовъ, къ которымъ принадлежатъ пріѣзжіе, въ нихъ останавливающіеся^[12].

Не будь горячихъ минеральныхъ ключей, безжизненная Тифлисская котловина, быть можетъ, никогда не заинтересовала бы собою не только Вахтанга-Гургаслана, но даже и простаго смертнаго, не сосредоточила бы въ себѣ населенія, которому суждено было впослѣдствіи разростись во всѣ стороны. Если вѣрить «преданьямъ старины глубокой», то Тифлисъ обязанъ своимъ происхожденіемъ, — о названіи и говорить нечего, — этимъ теплымъ источникамъ, которые составили его славу и природное богатство; благодаря имъ, существованіе Тифлиса, какъ говоритъ ученый описатель его древностей, теряется въ туманной дали временъ еще полуисторическихъ. И замѣчательно, что со временемъ ключи эти очутились въ исключительномъ пользованіи мусульманъ, т. е. персовъ или турокъ, вѣроятно, умѣвшихъ болѣе дорожить ими, нежели прямые ихъ хозяева, Грузины; да и вообще все мухаммеданское населеніе сгруппировалось вокругъ этихъ источниковъ, какъ бы ревниво оберегая ихъ отъ наплыва гяуровъ. Древніе арабскіе писатели включаютъ источники въ число «чудесъ созданія» они объ нихъ разсказываютъ между прочимъ, что, если опустить въ какой-либо изъ этихъ горячихъ источниковъ 10 сырыхъ яицъ, то 9 сварятся, а 1 испортится непремѣнно (?). Грамотою царя Георгія X, 1677 г. однаизъ минеральныхъ бань принесена въ жертву Сіонскому собору; она лежитъ за городского крѣпостною стѣною по теченію Цавкисской воды и имѣетъ слѣдующія границы: къ востоку баню Мейтара, а къ западу баню Вебута, что въ сторонѣ Табора; къ жертвуемой банѣ — продоллгаетъ грамота — примыкаютъ 3 дома; воды въ ней вдоволь; всѣ другія бани устроены недавно, а эта баня всегда существовала. — Позднѣе, аббатъ Делапортъ, посѣтившій Тифлисъ въ 1768 г., по поводу здѣшнихъ минеральныхъ баняхъ, говоритъ, что онѣ всѣ — каменныя, со сводами; свѣтъ въ нихъ получается сверху. Ванны сдѣланы изъ тесанаго камня.

Подъ это коротенькое описаніе бань подходитъ большинство нашихъ бань теперешнихъ, въ нынѣшнемъ ихъ состояніи; глухія кирпичныя стѣны, подъ выложенный тесаными плитами изъ сѣраго ноздреватаго камня, верхъ сведенный куполомъ, въ центрѣ коего круглое или квадратное отверстіе, откуда получается свѣтъ, — таково устройство бань и въ настоящее время. Если съ высоты ботанической улицы взглянуть по направленію къ банямъ, то видишь группу куполовъ, окруженныхъ другими меньшей величины, какъ будто грибами. Въ нѣкоторыхъ баняхъ впрочемъ сдѣланы кое-какія улучшенія, но только въ видахъ болѣе широкой эксплуатаціи публики. Въ нихъ такъ называемые особые нумера съ недавняго времени стали щеголять мраморными ваннами; въ прихожей, гдѣ раздѣваются, полъ устланъ коврами, лавки покрыты матрацами и цвѣтнымъ сукномъ, у изголовья находятся круглыя туземныя подушки, — мутаки, а стѣны обтянуты простымъ штофомъ; у передней стѣны столъ, на которомъ стоятъ зеркало, графинъ съ водою, стаканъ и лампа. Вотъ и вся обстановка особыхъ нумеровъ. Но не забудьте, читатель, прежде чѣмъ переступите за порогъ, прочесть надпись на желѣзной дощечкѣ, которая красуется надъ дверью; она гласитъ, что часъ проведенный въ этомъ нумерѣ, стоитъ 1 руб.; такіе же нумера, но по проще убранные и съ одною только горячею ванной, стоятъ 60 коп.

За то, повторяемъ, въ устройствѣ общихъ бань не произошло ни малѣйшей перемѣны ни къ лучшему, ни къ худшему, исключая платы, которая и здѣсь возвысилась чуть-ли не вдвое. Востокъ, какъ извѣстно, не любитъ нововведеній, онъ дорожитъ рутиной и съ трудомъ съ нею разстается. Даже названія бань до сихъ поръ удержались тѣ же, какія приведены въ вышеупомянутой грамотѣ 1677 г.: «баня Мейтара», «баня Бебута (Мелика-тожъ, ибо позднѣйшій владѣлецъ ея кн. Дарчи Бебутовъ, при послѣднемъ царѣ былъ городскимъ медикомъ)», «баня крѣпостная», «баня Вторника», «баня Среды». Это подраздѣленіе по днямъ недѣли было сдѣлано для женщинъ, которыя могли посѣщать бани только въ извѣстные дни. Такъ по крайней мѣрѣ водилось въ старину, хотя позже обычай этотъ не слишкомъ строго соблюдается. Этимъ-то и объясняется разсказъ Пушкина о Тифлисскихъ баняхъ. Содержатель бани, старый персіянинъ, отворяетъ поэту дверь; онъ входитъ въ обширную комнату и что же видитъ? Болѣе 50 женщинъ молодыхъ и старыхъ, полуодѣтыхъ и вовсе не одѣтыхъ, сидя и стоя, раздѣваются либо одѣваются на лавкахъ, разставленныхъ около стѣнъ. Поэтъ останавливается. — «Пойдемъ, пойдемъ — говоритъ ему хозяинъ, сегодня — вторникъ: женскій день. Ничего, не бѣда». Конечно, не бѣда, отвѣчаетъ посѣтитель, — напротивъ. Появленіе мужчинъ не производитъ никакаго впечатлѣнія на женщинъ: онѣ продолжаютъ смѣяться и разговаривать между собою. Ни одна не торопится прикрыться своею чадрою, ни одна не перестаетъ раздѣваться.

«Персіянинъ ввелъ меня въ бани, продолжаетъ Пушкинъ; горячій желѣзосѣрный источникъ лился въ глубокую ванну. Отъ роду не встрѣчалъ я ни въ Россіи, ни въ Турціи ничего роскошнѣе тифлисскихъ бань. Хозяинъ оставилъ меня на попеченіе татарину-баньщику (терщику); послѣдній началъ съ того, что разложилъ меня на тепломъ каменномъ полу, послѣ чего началъ ломать мнѣ члены, вытягивать составы, бить меня сильно кулакомъ; я не чувствовалъ ни малѣйшей боли, но удивительное облегченіе. Азіатскіе баньщики приходятъ иногда въ восторгъ, вспрыгиваютъ вамъ на плеча, скользятъ ногами по бедрамъ и пляшутъ по спинѣ въ присядку, е sempre bene. Послѣ сего долго теръ онъ меня шерстяною рукавицей и, сильно оплескавъ теплой водою, сталъ умывать намыленнымъ полотнянымъ пузыремъ. Ощущеніе неизъяснимое! Горячее мыло обливаетъ васъ, какъ воздухъ. Послѣ пузыря Гассанъ отпустилъ меня въ ванну; тѣмъ и кончилась церемонія».

Сцена, встрѣченная Пушкинымъ при входѣ въ баню, поразила и другаго путешественника, А. Дюмаотца, въ 1859 г.; онъ также нашелъ женщинъ стоявшихъ и сидѣвшихъ, одѣвавшихся и раздѣвавшихся. При азіатской щекотливости и изолированности прекраснаго пола это явленіе какъ бы немыслимо, но дѣло становится понятнымъ, когда вспомнишь, что въ нѣкоторые особые нумера нельзя попасть иначе, какъ чрезъ прихожую общаго отдѣленія бани, — все равно, женское ли оно или мужское.

Особый нумеръ состоитъ изъ 2 комнатъ: первая назначена для раздѣванья, изъ нея, закрывшись простынями, переходятъ въ другую, въ которой въ первыя минуты ничего нельзя различить сквозь густой паръ, сильно отзывающійся сѣрой и наполняющій всю комнату непроницаемою мглой и слышенъ только безпрерывный плескъ воды, стекающей съ шумомъ въ четырехугольный каменный бассейнъ. Бассейновъ въ каждомъ нумерѣ бываетъ по 1, иногда по 2, рѣдко по 3; въ каждомъ изъ нихъ вода различной температуры; есть ванны въ 30, 35 и 40 град. Побывши въ ваннѣ нѣсколько минутъ, вы поступаете въ распоряженіе терщика, который приглашаетъ васъ лечь на лавкѣ, сколоченной изъ досокъ, суетъ вамъ подъ голову, вмѣсто подушки, мягкій сильно намоченный комъ или кружокъ изъ грубой бязи, и заставляетъ васъ вытянуть ноги и руки во всю длину тѣла. Тутъ-то приступаетъ онъ къ знаменитому процессу ломанья суставовъ, — всѣхъ вообще и каждаго порознь; начиная съ перваго сгиба пальцевъ на рукахъ, онъ переходитъ къ ногамъ, затѣмъ къ затылку, спинному хребту, поясницѣ etc. Это вытягиваніе, которое по видимому грозитъ вывихомъ члена, производится съ такою легкостью, что во время процесса чувствуешь только удовольствіе и какую-то пріятную истому. Затѣмъ, поворотивъ васъ спиною вверхъ и еще разъ вытянувши вамъ руки, терщикъ съ проворствомъ арлекина вскакиваетъ вамъ на спину и начинаетъ подпрыгивать, соскальзывая съ нея ногами, съ глухимъ шумомъ ударяющими объ лавку. Онъ снова взлѣзаетъ вамъ на спину, снова соскальзываетъ съ нея, потомъ опять вспрыгиваетъ — и это, вызывая быстрое кровообращеніе, доставляетъ вамъ рядъ пріятныхъ ощущеній. Ломанье сопровождается хлопаньемъ ладонью по поясницѣ, по плечамъ, по бокамъ, ляжкамъ и икрамъ. При этомъ вы дышете широкою грудью; мускулы нисколько не утомляются, а — напротивъ, они какъ будто пріобрѣтаютъ необычайную гибкость. Затѣмъ начинается собственно тренье: взявъ васъ подъ мышки и посадивъ на лавку, терщикъ надѣваетъ себѣ на руку шерстяную рукавицу и крѣпко водитъ ею по всему тѣлу; это занятіе прерывается на минуту лишь для того, чтобы смыть съ васъ горячею водою грязь, какая сошла съ тѣла, благодаря тренію рукавицею. Въ заключеніе онъ беретъ коленкоровый мѣшечекъ съ мыломъ, надуваетъ его и выпускаетъ изъ него пѣну теплую и бѣлую, какъ молоко, легкую и текучую, какъ воздухъ, которая обдаетъ васъ съ головы до ногъ. Наконецъ вы спускаетесь въ ванну, остаетесь тамъ около 5 минутъ и выходите въ первую комнату, закутанный въ чистыя сухія простыни, чтобъ въ ней отдохнуть не много, одѣться и уйти во свояси.

IV
Новый городъ; его медленное возрастаніе. — Тифлисъ при кн. Воронцовѣ и его быстрый ростъ; европейскій характеръ; казенныя и публичныя зданія. — Александровскій садъ.

До 1845 г. физіономія Тифлиси почти не измѣнялась; сѣверная часть его, внѣ предѣловъ древней городской стѣны, застраивалась медленно. Здѣсь прежде всего возникъ домъ для главнокомандующаго, — нынѣшній дворецъ Намѣстника, а около него разновременно выстраивались: гимназія, арсеналъ, ордонансъ-гаузъ, главный штабъ; на томъ мѣстѣ, гдѣ теперь стоитъ домъ инженернаго Управленія, были госпитальныя зданія съ церковью. Особенно замѣчательныхъ частныхъ построекъ не появлялось; только въ исходѣ 30-хъ годовъ Зубаловъ выстроилъ надъ оврагомъ, составлявшимъ продолженіе салолакскаго подъ названіемъ Аванаантъ-хеви, громадный трехъ этажный домъ полукругомъ; это было единственное въ то время въ Тифлисѣ новое частное зданіе замѣчательное и по размѣрамъ, и по чисто-европейскому характеру постройки; вскорѣ оно было пріобрѣтено духовнымъ вѣдомствомъ, для помѣщенія православной семинаріи. Большая зала въ этомъ домѣ, гдѣ теперь устроена семинарская церковь, говорятъ, не имѣла себѣ подобной во всемъ городѣ, почему и удостоилась принять въ свои стѣны въ Возѣ почившаго Государя Императора, Николая Павловича, осенью 1837 г., по случаю даннаго здѣсь грузинскимъ дворянствомъ бала. — Г. Іосселіани разсказываетъ, что на этомъ мѣстѣ въ XVII вѣкѣ стоялъ караванъ-сарай, принадлежавшій царю Леону и разрушенный Турками въ 1724 г., когда они овладѣли Тифлисомъ; въ немъ было до 80 комнатъ для помѣщенія пріѣзжавшихъ сюда купцовъ и иностранцевъ. А старики говорятъ, что въ началѣ текущаго столѣтія здѣсь торчало нѣсколько жалкихъ лачужекъ и красильныхъ заведеній; по ту же сторону оврага былъ пустырь, гдѣ не рѣдко раздавался вой шакаловъ, а подчасъ рыскали и волки.

Съ вступленіемъ Кн. М. С. Воронцова въ управленіе краемъ, въ званіи царскаго намѣстника, Тифлисъ начинаетъ расти — и расти, говоря безъ метафоръ, не по-днямъ, а по-часамъ. Нисколько не преувеличивая, можно сказать, что этотъ человѣкъ обладалъ дивною способностью вызывать къ жизни все, къ чему ни прикасалась его творческая рука, — давать толчекъ и направленіе всякому дѣлу, имъ задуманному. Знаніе, искусство, торговля, промышленность, сельское хозяйство, о которыхъ дотолѣ, повидимому, очень мало думали, находятъ себѣ, по иниціативѣ новаго намѣстника, или обширное примѣненіе или развитіе на раціональныхъ началахъ. Со дня прибытія его въ Тифлисъ не проходитъ и года, какъ здѣсь открывается уже первый русскій театръ; начато изданіе кавказскаго календаря и политическо-литературной газеты «Кавказъ», — до сихъ поръ въ краѣ единственнаго періодическаго органа на русскомъ языкѣ; учреждаются конскія скачки. Между тѣмъ, достойная супруга намѣстника, кн. Е. К. Воронцова, не менѣе его руководимая просвѣтительными началами, даетъ и побужденія и средства къ организаціи женскаго благотворительнаго общества, которое открываетъ на первый разъ въ Тифлисѣ, учебное заведеніе св. Нины для воспитанія и образованія молодаго ягенскаго поколѣнія. — Учреяадается школа кавказскихъ мея(евщиковъ; утверждается облегчительный тарифъ для черноморскихъ портовъ Закавказскаго края съ дозволеніемъ безпошлиннаго транзита товаровъ изъ Редутъ-Кале и Сухумъ-Кале въ Персію, — чрезъ Тифлисъ и Нахичевань и персидскихъ товаровъ въ Европу изъ Баку, — чрезъ Тифлисъ-же и Редутъ-Кале или Сухумъ-Кале. Закладывается большой каменный театръ въ центрѣ обширной Эриванской площади, которая до того времени представляла грязный пустырь, служившій только по воскреснымъ днямъ мѣстомъ для солдатскаго базара или такъ называемаго толкучаго рынка; открывается Закавказскій приказъ общественнаго призрѣнія съ правами заемнаго банка, сохранной и ссудной казны и сберегательной кассы; учреждается Кавказскій учебный округъ съ самостоятельною сферой дѣятельности, подчиненный непосредственно намѣстнику, что и имѣло благотворное вліяніе, какъ всякая разумная децентрализація, на край со стороны образовательной. Утверждается уставъ Кавказскаго общества сельскаго хозяйства, въ февралѣ 1850 года, а 6-го марта уже открыта первая въ Тифлисѣ выставка естественныхъ произведеній, образцовъ ремесленной и фабричной промышленности Закавказскаго края; въ томъ же году исходатайствованы, одно за другимъ, Высочайшія повелѣнія объ учрежденіи въ Тифлисѣ Публичной Библіотеки и Отдѣла Русскаго Географическаго Общества; состоялось положеніе о Тифлисской магнитной и метеорологической обсерваторіи; даны первыя со времени существованія племени картвеловъ представленія на грузинскомъ языкѣ; вызвана итальянская труппа и открытъ первый оперный сезонъ на Тифлисскомъ театрѣ, въ прекрасной, художественно отдѣланной кн. Гагаринымъ залѣ новаго театральнаго зданія; учрежденъ Коммерческій судъ въ Тифлисѣ.

Мы указали только на болѣе выдающіеся результаты всесторонней правительственной дѣятельности покойнаго фельдмаршала. Наряду съ этимъ идетъ устройство и расширеніе города: одна сторона Головинскаго проспекта покрывается тротуаромъ и обсаживается деревьями, а самый проспектъ, здѣсь и тамъ прерывающійся пустопорожними мѣстами, застраивается съ обѣихъ сторонъ, до самой бывшей Московской заставы, 2-хъ и 3-хъ этажными домами. Одновременно съ сооруженіемъ великолѣпнаго Михайловскаго моста, на лѣвомъ берегу Куры, словно изъ земли выростаетъ, вмѣсто пустынной крошечной деревушки, цѣлое предмѣстье Куки съ широкими, будто по линейкѣ вытянутыми улицами и переулками; онѣ съ Тифлисомъ связываютъ Нѣмецкую колонію и ея сады и вводятъ ихъ въ городскую черту. И на правомъ берегу городъ расширяется, на сколько это позволяютъ гора Св. Давида и скалистый сололакскій гребень. Сололаки, покрытые садами, превращаются въ одну изъ лучшихъ и красивыхъ частей города, а въ воспоминаніе о прежнихъ сплошныхъ садахъ только одна улица удержала за собою названіе Садовой. Мало того, Тифлисъ забирается въ сосѣдніе овраги, вспалзываетъ на крутые обрывы Табора, Сейдъ-Абида, Мтацминды; даже «колючая» и другія балки застраиваются и заселяются, а гдѣ скалистый берегъ надъ Курою даетъ возможность выбрать мѣсто для фундамента, тамъ строятъ домъ, да еще не въ одинъ этажъ, съ нависшими надъ рѣкою балконами. Кручи, доселѣ казавшіяся неприступными, не затрудняютъ Тифлисца и онъ, безъ дальнихъ околичностей, ставитъ по косогору свой домъ въ нѣсколько этажей на зыбкомъ фундаментѣ, такъ что съ одной стороны домъ представляется одноэтажнымъ, тогда какъ съ другой онъ въ 2 и 3 этажа. И въ Тифлисѣ начинаютъ дорожить мѣстомъ и занимать подъ постройки каждый мало-мальски свободный клочекъ земли.

Въ 1859 году, при фельдмаршалѣ кн. Барятинскомъ, начато разведеніе большаго публичнаго сада, занявшаго двѣ террасы къ востоку отъ Головинскаго проспекта и всю Александровскую площадь. До того времени послѣдняя была ни что иное, какъ обширное пустое пространство, на которомъ изрѣдка бывали военные разводы и парады. Въ старину эта же самая мѣстность, имѣвшая въ длину 250 сажень, въ ширину 120, служила ипподромомъ, на коемъ происходили конскія ристанія и другія народныя игры; она называлась Кабахи — по персидски, т. е. «мачта». Дѣло въ томъ, что на двухъ противуположныхъ оконечностяхъ площади были возведены высокія кирпичныя колонны, каждая съ пирамидальною верхушкой, на которой помѣщался призъ, состоявшій изъ серебрянаго или золотаго кубка; онъ служилъ цѣлью и доставался тому изъ состязавшихся, кто на всемъ лошадиномъ скаку попадалъ въ него метательной палочкой (джирити), и сбрасывалъ его съ колонны. Здѣсь же бывали кулачные бои, на которыхъ туземные силачи выходили на единоборство; здѣсь же происходили игра въ мячъ, джигитовка и разныя военныя упражненія. Въ настоящее время садъ, названный Александровскимъ, великолѣпно разросся, благодаря постоянному орошенію его изъ Куры посредствомъ паровой водоподъемной машины завода Корганова на Верѣ; вода проведена подземными трубами почти по всему протяженію Головинскаго проспекта въ бассейны, устроенные въ саду, изъ которыхъ она распредѣляется въ разныя его части. Этотъ садъ составляетъ истинное украшеніе Тифлиса и сдѣлался необходимою потребностью для городскаго населенія, какъ спасительный оазисъ, въ которомъ оно находитъ убѣжище въ невыносимые лѣтніе жары. — Тифлисъ имѣетъ и другія гульбища, хотя и недоступныя для большинства по ихъ отдаленности; такъ, огромный садъ муштаида, за бывшею колоніею, въ которомъ на лѣтніе мѣсяцы открывается театръ съ русскою труппой и балетомъ, и въ самой колоніи два общественныхъ сада подъ заманчивыми названіями «Монплезиръ» и «Санъ-Суси», гдѣ даются вокальные и инструментальные концерты, порою разыгрываются лоттереи-аллегри съ какою нибудь благотворительною цѣлью, но чаще всего бываютъ вечера съ разными пиротехническими и иными затѣями.

V
Современное состояніе Тифлиса; его географическое положеніе его торговое и промышленное значеніе. — Амкары. — Фабрики и заводы. — Мостовыя *).

) Но свѣдѣніямъ, помѣщеннымъ въ «Сборникѣ Статистическихъ свѣдѣній о Кавказѣ,» т. I, стр. 80—97. Этотъ почтенный изъ своемъ родѣ пока еще единственный у насъ трудъ предпринятъ Кавказскимъ Отдѣломъ И. Р. Географическаго Общества. Первый томъ, составленный и изданный подъ редакціею дѣйсти. члена Отдѣла Н. И. Воронова, вышелъ только въ 1869 г.

Тифлисъ лежитъ подъ 41° 42' сѣв. широты и 62° 30' вост. долготы; высота его, надъ уровнемъ моря, у Михайловскаго моста равняется 1350 ф.; между тѣмъ какъ нагорныя улицы достигаютъ до 1600, а окружающія горы до 2400 ф. Котловина, въ которой расположенъ городъ, открыта только къ сѣверу, а съ прочихъ сторонъ замкнута возвышенностями, которыя разступаются только тамъ, гдѣ входитъ въ нее и изъ нея выходитъ р. Кура. Почва его преимущественно глинистая, наносная на значительную глубину, но при орошеніи плодородная. Климатъ находится въ зависимости отъ положенія разныхъ частей города: лѣтомъ улицы на горныхъ склонахъ отличаются прохладнымъ и здоровымъ воздухомъ, который въ улицахъ стараго города становится уже удушливо-жаркимъ и былъ бы заразительнымъ отъ господствующихъ тамъ міазмовъ, еслибы не сильные, въ особенности сѣверные и сѣверо-восточные вѣтры, дующіе весьма часто и очищающіе воздухъ; юго-восточный вѣтеръ бываетъ особенно удушливъ и сухъ; южный и западный нагоняютъ дождь, юго-западный лѣтомъ приноситъ съ собою грозы и ливни, отъ которыхъ по всему городу съ необыкновенною быстротою образуются потоки грязной воды. —

Кура раздѣляетъ городъ на двѣ равныя половины; въ полицейскомъ отношеніи онъ также состоитъ изъ двухъ отдѣленій, заключающихъ въ себѣ по нѣсколько участковъ. На правой сторонѣ Куры находятся: предмѣстье Вера съ садами виноградно-фруктовыми, Мтацминда, Гаретубани, Сололаки, харпухи и Орточала, также съ садами; на лѣвой: бывшая колонія Тифлисъ, вошедшая уже въ черту города, Новыя Куки, Старыя Куки, Чугереты, Авлабаръ и предмѣстье Навтлугъ, занятое учрежденіями коммиссаріатскаго вѣдомства и военнымъ госпиталемъ; населеніе его состоитъ изъ офицеровъ, чиновниковъ и нижнихъ чиновъ военно-медицинскаго управленія, которые, выстроивъ дома на отведенныхъ имъ земляхъ, получили такимъ образомъ постоянную осѣдлость. Къ упомянутымъ мѣстностямъ нужно еще прибавить: Малоканскую слободу, населенную малоканами, которые, приписавшись къ городу, занимаются извозничествомъ и другими промыслами, и Новотроицкое поселеніе, образовавшееся изъ отставныхъ семейныхъ нижнихъ чиновъ.

Населеніе Тифлиса по послѣднимъ однодневнымъ переписямъ 1864—1865 гг. считалось: въ зимнее время 60,085 д. (33,433 муж., 26,652 жен.), въ лѣтнее 71,051 (44,071 муж. и 26,380 жен.), не считая войскъ, которыхъ было 6,814 ч. По сословіямъ, взятымъ въ отдѣльности, самый многочисленный классъ составляли крестьяне разныхъ наименованій, т. е. казенные, церковные и бывшіе помѣщичьи, а именно: зимою 15,020 душъ муж. и 12.424 д. жен. пола; лѣтомъ 16,356 д. м. и 12,572 д. жен. пол. Достойно замѣчанія, что мужской элементъ во всѣхъ сословіяхъ Тифлисскаго населенія значительно преобладаетъ надъ женскимъ, такъ что на 100 мужчинъ приходится здѣсь всего лишь 66 женщинъ. Между тѣмъ, извѣстенъ законъ статистики, по которому «женское народонаселеніе вообще многочисленнѣе мужскаго». Для объясненія столь ненормальнаго процентнаго отношенія половъ между собою статья «Сборника», изъ которой мы беремъ настоящія свѣдѣнія, говоритъ, что въ приложеніи къ населенію Тифлиса указанный за конъ можетъ и не осуществиться, такъ какъ въ этомъ случаѣ наблюденія слишкомъ ограниченны; — что этотъ законъ прилагается къ народонаселенію уставившемуся, невозмущаемому присвоеніями и выселеніями, и наконецъ, что онъ выведенъ изъ наблюденій надъ жизнію по преимуществу западныхъ европейцевъ, подъ которую не подходитъ во многомъ, а, можетъ быть, по отношенію къ этому закону статистики и вовсе не подойдетъ жизнь востока, научно еще неизслѣдованная. По этому весьма возможно, что въ Тифлисѣ женщинъ меньше чѣмъ мужчинъ, такъ какъ тутъ населеніе неустановившееся, наплывное и очень пестрое. — И дѣйствительно, такую пестроту населенія, какъ въ Тифлисѣ, можно встрѣтить развѣ въ Парижѣ, который за то и называется новымъ Вавилономъ, да еще въ Лондонѣ — этомъ громадномъ средоточіи всемірной торговли. По народностямъ оно состоитъ изъ Русскихъ, Поляковъ, Грузинъ, Армянъ, Татаръ, Персіянъ, Французовъ, Нѣмцевъ, Итальянцевъ Англичанъ, Сербовъ, Грековъ, Евреевъ; во время переписи были, даже 1 Испанецъ и 2 Швейцарца, — мужчина и женщина. — Цифры населенія Тифлиса по народностямъ даютъ, между прочимъ, слѣдующій выводъ: число Армянъ превышаетъ всѣ другія національности, отдѣльно взятыя: зимою ихъ было 15,268 д. муж. и 13,136 жен., лѣтомъ 17,653 муж. и 13,527 жен.; за тѣмъ слѣдуютъ, почти въ одинаковой пропорціи къ упомянутымъ временамъ года, — Грузины 8,283 муж. и 6,595 жен., и Русскіе — 6,965 м и 5,497 и. Поляковъ было въ зимнее время — 622 д. м. и 327 ж. п., въ лѣтнее — 566 м, 321 ж. Рѣзкому колебанію подвержена численность Персіянъ; такъ зимою ихъ бываетъ только — 508 м и 21 и., а лѣтомъ 7,124 м и 29 и. Между Европейцами первое мѣсто по числу занимаютъ Нѣмцы — 578 м и 541 ж. лѣтомъ и 629 м, 584 ж. зимою.

За 4 года предъ симъ въ Тифлисѣ считалось зданій, казенныхъ: каменныхъ 100, деревянныхъ 10; частныхъ: каменныхъ домовъ 8,874, деревянныхъ 72. Караванъ-сараевъ кам. 14, лавокъ 2,853; бань 37, изъ нихъ минеральныхъ 8. — Церквей 54, изъ коихъ православныхъ 25, армяно-григоріанскихъ 26, лютеранскихъ 2, римско-католическая 1; монастырей 2, часовня 1, мечетей 2, синагогъ 2, молоканскій молитвенный домъ 1. Фабрикъ: казенная 1, частныхъ 15; заводовъ частныхъ 119. Садовъ казенныхъ 4, общественный 1, частныхъ 262.

Владѣльцевъ показанныхъ недвижимыхъ имуществъ — 5,190. Цифра эта опредѣлена городскимъ управленіемъ по оцѣночному сбору съ домовладѣльцевъ; но, по, нашему мнѣнію, она должна быть далека отъ дѣйствительности: въ Тифлисѣ, какъ извѣстно, ежегодно строится не одинъ десятокъ новыхъ домовъ, которые до извѣстнаго срока не подлежатъ никакому сбору; слѣдовательно, ни эти дома, ни владѣльцы ихъ само собою не могли войти въ приведенное исчисленіе.

Экономическое и торговое значеніе Тифлиса было бы несравненно выше и важнѣе, если бы Кура отъ верховьевъ своихъ до этого города и далѣе до Мингечаурской переправы была судоходна; но на всемъ этомъ протяженіи по ней можетъ сплавляться только строевой лѣсъ въ плотахъ изъ богатыхъ Боржомскихъ дачъ и частныхъ лѣсовъ средней Карталиніи. По этому привозъ товаровъ въ Тифлисъ по Закавказскому краю производится сухопутно, а это сопряжено съ крайнею медленностью, всевозможными затрудненіями и дороговизною. Конечно, съ постройкою поти-тифлисской желѣзной дороги этотъ далеко незавидный порядокъ вещей долженъ измѣниться.

Тифлисъ, какъ и весь Закавказскій край, получаетъ товары европейскіе, азіатскіе и русскаго производства; первые большею частью закупаются во Франціи, Англіи и Бельгіи мѣстными торговцами, отправляющимися за границу, и иностранцами, основавшими въ Тифлисѣ торговые дома и магазины, и доставляются моремъ до Поти, единственнаго нашего порта на Черномъ морѣ. Отсюда товары перевозятся по р. Ріону на разстояніи около 90 верстъ до Орпири, а изъ этого послѣдняго пункта, смотря по времени года и другимъ условіямъ, — на вьючныхъ лошадяхъ, въ фургонахъ или арбахъ въ Тифлисъ. Отъ Тифлиса до Орпири считается 257 верстъ и по Ріону отъ 80 до 90в.; такъ что все разстояніе отъ Тифлиса до Поти не болѣе 337 до 347 верстъ, а между тѣмъ перевозка товаровъ отъ Поти до Тифлиса обходится вдвое дороже, чѣмъ изъ Лондона и Паршка до Поти. Цѣна за провозъ съ пуда на показанномъ разстояніи измѣняется отъ 85 к. до 1 p. 30 к. и до 2 p. съ пуда за мануфактурный товаръ. — Товары русскаго издѣлія закупаются преимущественно на Нижегородской ярмаркѣ и только самая меньшая ихъ часть, около ²/₁₀ всего количества, отправляется сухопутно; а остальная ⁸/₁₀ по р. Волгѣ до Астрахани, а отсюда до Серебряковской пристани и частію до Баку на косовыхъ лодкахъ и другихъ судахъ по Каспійскому морю. Отъ Серебряковской пристани товары отправляются на калмыкскихъ и ногайскихъ верблюдахъ во Владикавказъ, здѣсь они остаются въ складахъ и при благопріятномъ состояніи военно-грузинской дороги, на верблюдахъ, черводарскихъ лошадяхъ въ арбахъ грузинскихъ и осетинскихъ перевозятся въ Тифлисъ, сдѣлавъ такимъ образомъ отъ Серебряковской пристани 647 ¹/₂ в. Что же касается азіатскихъ товаровъ, коими нашъ городъ также ведетъ торговлю, то они исключительно привозятся изъ Персіи и Турціи. Вообще же торговля Тифлиса распадается на 3 главныхъ отдѣла: привозную и отпускную европейскую, таковые же съ Имперіею и Азіей. Главныя статьи привоза по первому отдѣлу составляютъ сахаръ (отъ 100 т. до 150 т. пуд. ежегодно), вина европейскія и другіе напитки, коўе, краски, шелковыя, шерстяныя и бумажныя издѣлія и разныя предметы роскоши; такъ что привозится всего на сумму до 2 мил. руб. въ годъ. Таможенныхъ пошлинъ собственно въ Тифлисѣ поступаетъ около 300 т. руб. Предметами вывоза въ Европу служатъ преимущественно шелкъ — сырецъ, сѣмяна шелковичныхъ червей, хлопчатая бумага, овечья шерсть, икра и невыдѣланныя кожи; — всего же вывозится изъ Закавказья на сумму 2 ¹/₂ мил. руб., изъ которыхъ на долю Тифлиса приходится до 900 т. руб. Привозная и отпускная торговля съ Имперіею не можетъ быть опредѣлена съ точностью, по неимѣнію на то положительныхъ данныхъ. Привозъ составляютъ хлѣбный спиртъ и водка, чай, стеариновыя свѣчи, желѣзо въ-дѣлѣ и не въ-дѣлѣ, посуда мѣдная, фарфоровая, фаянсовая и стеклянная, выдѣланныя кожи и бумажныя, холщевыя и шерстяныя издѣлія. Цѣнность этихъ товаровъ, привозимыхъ въ Тифлисъ собственно для города и Закавказскаго края и для отправки въ Персію можно только приблизительно положить въ 3 ¹/₂ мил. руб. Вывозъ же состоитъ изъ шелка-сырца, шелковыхъ туземныхъ издѣлій, шерстяныхъ ковровъ и хлопчатой бумаги, и простирается на сумму до 1 мил. руб. — По отдѣлу азіатской торговли главные предметы привоза суть: табакъ, скотъ, шерстянные ковры и войлоки, шелковыя и бумажныя издѣлія, мягкая рухлядь и сухіе фрукты. Цѣнность привоза на весь Закавказскій край опредѣляется въ 2 мил. 800 т. руб.; изъ этой общей суммы привоза на Тифлисъ падаетъ до 800 т. руб. Вывозъ же состоитъ изъ мѣдной, фарфоровой, стеклянной и фаянсовой посуды, бумажныхъ, шерстяныхъ и деревянныхъ издѣлій, на сумму до 1 мил. 300 т. руб.

Такимъ образомъ, сложивъ цифры привоза и вывоза по означеннымъ тремъ отдѣламъ, получимъ, что оборотный капиталъ города равняется 11 милліонамъ, со включеніемъ стоимости и тѣхъ товаровъ, кои хотя и привозятся въ Тифлисъ, но не остаются въ немъ, а отправляются въ Персію.

Не менѣе значительна и внутренняя торговля Тифлиса для продовольствія его почти 100-тысячнаго населенія. Въ теченіи года Тифлисъ съѣдаетъ муки пшеничной до 400 тыс. пуд., говядины и баранины — 300 т. пуд., рыбы соленой и икры — 25 т. пуд., рыбы свѣжей — 8 т. пуд., масла постнаго — 50 т. пуд., коровьяго — 40 т. п., овощей, Фруктовъ, молока и проч. на 200 т. руб. И все это запивается виномъ винограднымъ до полумилліона ведеръ, водкой и спиртомъ до 50 т. ведеръ. Освѣтительныхъ матеріаловъ потребляется: свѣчей стеариновыхъ 10 тыс. пудовъ, сальныхъ — 25 т. п., фотонафтилъ — 10 т. пуд.; фуража: ячменя 150 т. п.; сѣна 350 т. пуд.; топлива: дровъ 40 т. саж., углей 140 т. вьюковъ. Предметовъ роскоши, т. е. европейскихъ винъ, колоніальныхъ продуктовъ и т. п. на 400 т. руб. Такъ что внутренняя торговля Тифлиса выражается въ почтенной цифрѣ 3 ¹/₂ — 5 ¹/₂ милліоновъ руб^[13].

Обращенію въ городѣ такой значительной суммы, къ которой нужно прибавить около 300 т. рублей наемной платы за квартиры, около полутора милліона за вольно-наемный трудъ и до полумилліона на остальные расходы общественной жизни, приписываетъ неизвѣстный авторъ статьи «Сборника» главнымъ образомъ коммерческое значеніе Тифлиса, вообще по положенію своему неудобнаго для торговли, какъ слишкомъ отдаленнаго отъ главныхъ торговыхъ пунктовъ и неимѣющаго удобныхъ водяныхъ сообщеній. Этимъ же объясняетъ авторъ и то, почему Тифлисъ сосредоточилъ въ себѣ почти всю торговлю Закавказья. Изъ его словъ можно вывести заключеніе, что вся торговля Тифлиса основывается на томъ, что городъ этотъ имѣетъ значеніе важнаго административнаго центра и съ потерею этого значенія процвѣтаніе города сдѣлается невозможнымъ; ибо онъ не заключаетъ въ себѣ ни одного изъ условій, способствующихъ коммерческому развитію.

Мы, съ своей стороны, позволимъ себѣ не раздѣлять этого пессимистскаго взгляда на предметъ въ виду усиливающагося развитія Закавказскаго транзита чрезъ Тифлисъ и постройки поти-тифлисской желѣзной дороги, долженствующей какъ устранить многія изъ тѣхъ неудобствъ, какія поставляются торговому движенію путями сообщенія, въ нынѣшнемъ ихъ состояніи, такъ дать извнѣ краю толчокъ на пути раціональнаго коммерческаго развитія, а внутри вызвать къ жизни повсемѣстную торговую и промышленную дѣятельность. Мы не можемъ такъ относиться къ центру Закавказья, — этого перепутья между Европой и внутренними азіатскими бассейнами, посредствомъ которыхъ произведенія всего свѣта могутъ проникать въ самое сердце Азіи. Въ этомъ-то и заключалась въ продолженіе многихъ вѣковъ, до взятія турками Константинополя, главная причина обширнаго промышленнаго развитія Кавказскаго перешейка, — развитія, слѣды котораго и по нынѣ бросаются въ глаза среди заглохшихъ лѣсовъ и сожженныхъ равнинъ.

Въ Тифлисѣ не столько развита заводская и Фабричная промышленность, сколько ремесленная, а потому число ремесленниковъ здѣсь довольно значительно. Тифлисскіе ремесленники организовали изъ себя корпораціи, извѣстныя подъ именемъ амкарствъ. Амкаръ или хамкаръ — слово персидское, означающее соторговца, т. е. ведущаго одинъ и тотъ же родъ торговли, да и самое амкарство, какъ видно, издревле перешло сюда изъ Персіи. Общины эти почти тоже что и цехи, хотя и отличаются отъ нихъ нѣкоторыми своими особенностями. Они имѣютъ характеръ частныхъ учрежденій, не требующихъ для своего утвержденія никакой правительственной санкціи; тѣмъ не менѣе, амкары строго придерживаются своихъ обычаевъ, освященныхъ временемъ. До послѣдней реформы городскаго управленія въ Тифлисѣ амкаровъ считалось 64; теперь число ихъ уменьшено больше чѣмъ на двѣ трети. Во главѣ каждаго амкарства стоитъ уста-башъ или начальникъ съ своимъ помощникомъ; они имѣютъ свои сходки и значки, съ которыми являются въ особенно торжественныхъ случаяхъ, а также при встрѣчѣ или привѣтствіи какого-нибудь важнаго лица. Амкары состоятъ впрочемъ не изъ однихъ ремесленниковъ; въ среду ихъ входятъ и торговцы, и рабочіе; такъ напр., продавцы сукна и водовозы или, по туземному, тулухчи составляютъ также амкарства. Вообще, амкары часто вызывали противъ себя ропотъ и нареканія за стачки съ цѣлью возвышенія цѣны на предметы ихъ торговли или ремеслъ и это заставляло считать ихъ учрежденія вредными; но такое обвиненіе едва ли основательно, такъ какъ причина стачекъ кроется не въ существованіи амкарствъ, а скорѣе въ ненормальномъ развитіи туземной промышленной дѣятельности и отсутствіи конкуренціи.

Во всякомъ случаѣ, амкарства еще требуютъ внимательнаго изученія и даже имѣютъ право на нѣкоторое уваженіе за то, что, располагая значительною общественною кассой, они помогаютъ вдовамъ и сиротамъ сочленовъ, пекутся о призрѣніи больныхъ и дряхлыхъ товарищей, а иногда являются и безвозмездными строителями церквей. Потому-то правительство не налагало своей руки на ихъ устройство. Фельдмаршалъ кн. Барятинскій въ одномъ изъ своихъ генеральныхъ отчетовъ писалъ: «Возникало довольно много жалобъ на торговую монополію, которою пользуются эти общины; но какъ съ другой стороны, онѣ составляютъ круговую поруку противъ нищеты, невѣжества и безнравственности своихъ членовъ и образуютъ собою превосходную внутреннюю полицію, которую никогда, по моему мнѣнію, нельзя замѣнить съ успѣхомъ никакимъ внѣшнимъ установленіемъ, то я рѣшился вовсе не касаться до сего многовѣковаго учрежденія; торговая я(е монополія этихъ общинъ должна пасть сама собою съ улучшеніемъ путей сообщенія и развитіемъ торговли и промышленности».

Общее число ремесленниковъ, входившихъ въ амкарства, было 1,256 чел. мастеровъ и 344 подмастерьевъ. Самымъ многочисленнымъ былъ цехъ сапожниковъ — 201 чел. при 100 подмастерьяхъ и хлѣбниковъ — 200.

Фабрикъ и заводовъ по переписи значится 138; изъ нихъ кирпичнымъ заводамъ должно быть отведено первое мѣсто, какъ по числу 60, такъ и по годовому производству на сравнительно громадную сумму — 228,000 рублей. И замѣтьте, что все это производство шло на удовлетвореніе мѣстныхъ потребностей. По этому уже можно судить, до какихъ размѣровъ доходитъ въ Тифлисѣ ежегодная постройка новыхъ зданій. Кожевенные заводы выдѣлывали въ годъ на 68,000 руб., пильные на 27,000, одна хлопчато-бумажная фабрика на 24,500 руб., и семь табачныхъ фабрикъ на 21,000 руб.

Въ «Сборникѣ статист. свѣдѣній» между прочимъ замѣчено, что тифлисскіе капиталисты занимаются въ особенности казенными подрядами и поставками и всѣ значительныя состоянія здѣшнихъ жителей пріобрѣтены этимъ способомъ. Значитъ, дѣятельность нашихъ капиталистовъ по преимуществу тяготѣла къ операціямъ болѣе или менѣе непроизводительнымъ и рискованнымъ, а устройство заводовъ, фабрикъ и производительныя предпріятія стояли въ ихъ разсчетахъ на второмъ, если не на послѣднемъ планѣ… Этимъ же съ одной стороны объясняется и то обстоятельство, что въ Тифлисѣ нѣтъ учебныхъ заведеній, содержимыхъ на счетъ городскихъ суммъ. Тифлисская губернская гимназія и коммерческое училище (нынѣ реальная гимназія) содержатся на счетъ казны; духовно-учебныя заведенія, именно: 2 семинаріи — одна православнаго, а другая армяно-григоріанскаго исповѣданія и 8 низшихъ приходскихъ училищъ, существуютъ на счетъ духовнаго вѣдомства и значительныхъ вкладовъ, дѣлаемыхъ армянами въ пользу своей семинаріи. Закавказскій дѣвичій институтъ содержится также на счетъ казны, а женское учебное заведеніе Св. Нины — на счетъ пожертвованій и основнаго капитала, положеннаго учредительницею его кн. Е. К. Воронцовой. Дамское благотворительное общество открыло также на счетъ пожертвованій 5 безплатныхъ школъ для дѣвочекъ бѣднаго класса тифлисскаго населенія. Даже единственное филантропическое заведеніе — богадѣльня, существуетъ не на счетъ города, а на проценты съ капитала въ 50 т. рублей и на пожертвованія. Только въ пособіе театру изъ городскихъ суммъ отчислялось ежегодно по 12 т. руб., да въ октябрѣ 1868 г. граждане Тифлиса открыли лечебницу для приходящихъ больныхъ, въ память 4-го апрѣля 1866 г. Для подачи медицинскихъ совѣтовъ и пособія больнымъ при лечебницѣ состоятъ врачи изъ наличныхъ членовъ Кавказскаго медицинскаго общества, которые добровольно вызвались служить ей своимъ трудомъ и знаніемъ, также въ память 4-го апрѣля 1866 г.

Итакъ, по распространенію просвѣщенія и призрѣнія бѣдныхъ иниціатива принадлежала до сего времени только правительству; нельзя не пожелать, чтобы и сами представители городскихъ сословій живо сознали потребность образованія для нисшихъ классовъ общества. Общество молодыхъ образованныхъ туземцевъ сдѣлало уже починъ въ этомъ дѣлѣ и завело на свой счетъ 2 школы грамотности для бѣдныхъ мальчиковъ.

До начала шестидесятыхъ годовъ даже главныя улицы Тифлиса въ ненастную погоду отличались невылазною грязью, такъ что не было возможности пѣшему переходить чрезъ нихъ, не завязнувъ по колѣна. О площадяхъ и говорить нечего: это были огромныя вмѣстилища черной жидкой грязи, представлявшія серьезную опасность даже для тѣхъ, кто проѣзжалъ чрезъ нихъ верхомъ или на извощикѣ. Вылъ поднятъ вопросъ о мостовыхъ; отъ соображеній и предположеній не замѣдлили перейти къ самому дѣлу и оно пошло въ ходъ какъ нельзя болѣе живо: въ 2—3 года большая часть улицъ и площадей была замощена уже; такъ что къ началу 1863 года мостовыя покрывали пространство въ 42 т. квадр. саж. Головинскій проспектъ, что нынѣ Дворцовая улица, кромѣ мостовой, былъ обведенъ съ обѣихъ сторонъ тротуаромъ изъ плитъ, и обсаженъ деревьями. Одновременно были приняты мѣры и къ освѣщенію городскихъ улицъ, площадей и мостовъ посредствомъ фотонастиля или фотогена; на первый разъ было устроено 302 фонаря, предполагалось еще 200, такъ что весь расходъ на освѣщеніе обходился бы городу около 12,000 руб. въ годъ.

VI
Лицо и изнанка Тифлиса. — Нѣсколько словъ о нравахъ и обычаяхъ. — Женскій полъ и его красота. — Степень умственнаго образованія вообще. — Заключеніе.

Лифлисъ, подобно Янусу, имѣетъ два лица: одно старое, другое молодое. На первомъ вы видите слѣды Азіи, этой колыбели человѣчества, съ ея застоемъ, традиціею и остановившеюся въ извѣстныхъ предѣлахъ культурой; оно смотритъ назадъ, въ давно прошедшее, гдѣ кроется корень всѣхъ его идеаловъ и завѣтныхъ мечтаній. Второе лицо — прямой контрастъ съ первымъ и по энергіи, и по типическимъ особенностямъ; въ немъ отражается Европа съ ея прогрессомъ и всеобъемлющею цивилизаціей, — тою цивилизаціей, которая, судя по задачамъ, надъ разрѣшеніемъ коихъ она трудится, заботится о томъ, чтобы просвѣщеніе было для всѣхъ одинаково доступно, для которой нѣтъ ни бѣлой кости, ни черной и не Существуетъ сословныхъ перегородокъ, и которая всѣхъ людей считаетъ равноправными дѣтями одной семьи, называемой человѣчествомъ.

И, не смотря на столь близкое, не со вчерашняго дня сосѣдство своей молодой соперницы, старая Азія пока еще крѣпко держится своихъ привычекъ, не желая отрѣшиться отъ выработаннаго ею когда-то міросозерцанія. Не будемъ однакоже опрометчивы въ своихъ приговорахъ надъ нею: то, что вкоренялось вѣками, не можетъ быть изглажено въ какіе-нибудь десятки лѣтъ; притомъ, и въ старомъ образѣ жизни не все безусловно заслуживаетъ порицанія… Простота, доходящая до наивнаго, честность намѣреній, безкорыстное отношеніе къ дѣлу и привязанность ко всему родному — не такія свойства, которыя могли бы вызвать чье-либо осужденіе.

Если за что приходится серьезно посѣтовать на Тифлисъ въ лицѣ коренныхъ его обитателей, такъ за то, что онъ, уступая шагъ за шагомъ вліянію новаго строя жизни, безъ труда перенялъ только внѣшность, оставаясь при старыхъ убѣжденіяхъ, идущихъ въ разрѣзъ съ новыми началами. Это отразилось въ особенности на большинствѣ женщинъ не только высшаго, но и средняго и низшаго слоя. Онѣ не хотятъ отстать отъ современной моды, наряжаются въ кринолинъ, въ бархатъ, шелкъ и кружева; но и во французскихъ перчаткахъ и полусапожкахъ туземка не задумается отправиться къ какой-нибудь гадальщицѣ, въ родѣ Кодели-Нино^[14], чтобъ узнать изъ ея вѣщихъ устъ, отъ чего захворалъ ея ребенокъ, здоровъ ли уѣхавшій далеко мужъ, пойдетъ-ли на ладъ затѣянное имъ дѣло, что значитъ видѣнный ею сонъ и т. п. Она не прочь вѣрить тому, что земной шаръ стоитъ на хвостѣ какой-то чудовищной рыбы и что землетрясенія бываютъ отъ того, что послѣдняя шевелитъ хвостомъ, что противъ дурнаго глаза и отъ испуга лучше всего помогаютъ заговоры и нашептыванія; или что въ такомъ-то мѣсяцѣ, такого-то числа непремѣнно долженъ быть потопъ; сообщая послѣднюю новость обыкновенно прибавляютъ: «Армяне на-дняхъ, говорятъ, раскрыли книгу и вычитали это». Туземка задаетъ иногда и вечера, созывая на нихъ исключительно своихъ подругъ, но какъ проводятся эти вечера? Все время посвящено игрѣ въ лото, да безсодержательной болтовнѣ и пересудамъ. Въ воспитаніи дѣтей понятія туземки дальше кормленія грудью не идутъ: она думаетъ, что, исполнивъ этотъ долгъ свой, она выполнила весь долгъ матери; она не столько заботится о хозяйствѣ, сколько о томъ, чтобъ не отстать во что бы ни стало отъ сверстницъ въ нарядахъ и разныхъ мелочахъ.

Въ жизни тифлисской женщины не малую роль играютъ посѣщенія церквей по обѣту, иногда совершаемыя по ночамъ, всею семьею. Чаще другихъ посѣщаются Сіонскій соборъ и преимущественно по субботамъ, и церковь на горѣ св. Давыда, — по четвергамъ. Послѣдняя расположена въ самой поэтической мѣстности въ окрестностяхъ Тифлиса и, между прочимъ, замѣчательна могилою Грибоѣдова, который любилъ посѣщать это мѣсто и здѣсь же прахъ его нашелъ себѣ послѣдній пріютъ.

Если хотите, читатель, убѣдиться въ дѣйствительности красоты типа грузинской женщины, въ живописности ея туземнаго костюма, состоящемъ изъ бѣлоснѣжной чадры и оригинальнаго головнаго убора, то побывайте на храмовомъ праздникѣ одной изъ упомянутыхъ церквей, особенно послѣдней, Мтацминдской, престольный праздникъ которой бываетъ въ самый разгаръ весны. Здѣсь вамъ сдѣлаются понятными строки изъ путешествія аббата Делапорта, который, не смотря на свой духовный санъ, не могъ удержаться отъ восторга, — впрочемъ, нѣсколько преувеличеннаго, при видѣ туземной женщины. — «Ничего нѣтъ прелестнѣе здѣшнихъ женщинъ, говоритъ почтенный аббатъ. Я не могъ смотрѣть на нихъ безъ удивленія. Эту землю можно по справедливости назвать обиталищемъ красоты. Здѣсь также рѣдко можно встрѣтить некрасивую женщину, какъ въ другихъ странахъ совершенную красавицу; онѣ попадаются почти на каждомъ шагу. Я говорю безъ всякаго преувеличенія. Трудно себѣ представить черты лица болѣе правильныя, станъ стройнѣе, больше граціи въ походкѣ, нежели у грузинки. Говорятъ, что дивная красота здѣшнихъ женщинъ помѣшала Магомету придти сюда. Не много ли дѣлаютъ чести воздержанію этого мнимаго и менѣе всѣхъ воздержнаго въ этомъ отношеніи пророка? Эти прекрасныя грузинки какъ будто созданны для того, чтобъ влюбляться и заражать любовью другихъ. Нельзя смотрѣть на нихъ въ ихъ нарядахъ, не чувствуя къ нимъ страсти»^[15].

Позднѣйшіе преемники Магомета, турецкіе султаны и персидскіе шахи, какъ бы желая поправить ошибку или упущеніе со стороны своего пророка, вполнѣ оцѣнили красоту грузинокъ и стали пополнять ими свои гаремы, или пріобрѣтая ихъ покупкою или получая въ видѣ дани съ порабощеннаго народа; извѣстно, что въ числѣ одалыкъ грузинки занимали первое мѣсто на ряду съ черкешенками, не менѣе прославленными красавицами. Омаръ-Ханъ-Аварскій, въ одинъ изъ опустошительныхъ набѣговъ своихъ на Карталинію, при разореніи крѣпости Вахана, взялъ въ плѣнъ двухъ сестеръ, дочерей кн. Абашидзе и’на одной изъ нихъ женился самъ, а другую отдалъ Ибрагимъ-хану карабалскому, который также призналъ ее своею женою, на правахъ Кевина, т. е. законной, первостепенной супруги.

Но это цѣнители и судьи односторонніе, такъ сказать, прозаическіе; въ пластикѣ они смыслили мало и до тонкостей не доходили, ограничиваясь одними внѣшними Формами. Посмотримъ, какъ относились къ красотѣ грузинокъ знатоки ея, поэты по призванію. Шота Руставель, безсмертный пѣвецъ царицы Тамары, — истой грузинки по красотѣ и дивной въ ягенахъ, восторженный ея красотою, написалъ свою поэму «Барсова кожа»; Томасъ Муръ, въ «ЛаллаРукъ», также посвятилъ нѣсколько стиховъ красотѣ георгіанскихъ и особенно тифлисскихъ женщинъ. Не говоримъ о Пушкинѣ и Лермонтовѣ. Послѣдній въ своемъ «Демонѣ» идеализировалъ грузинку въ лицѣ Тамары и, между прочимъ, набросалъ чудную картину мѣстнаго танца:

То вдругъ помчится легче птицы,

То остановится — глядитъ,

И влажный взоръ ея блеститъ

Изъ — подъ завистливой рѣсницы;

То черной бровью поведетъ.

То вдругъ наклонится немножко,

И по ковру скользитъ, плыветъ

Ея плѣнительная ножка…

Не-прекрасная половина тифлисскаго населенія изъ туземцевъ, разумѣя подъ этимъ преимущественно торгующее и ремесленное сословія, отличается такою же любовью къ праздникамъ и увеселеніямъ, какъ и прекрасный; полъ. Съ наступленіемъ весны, недѣлю спустя послѣ пасхи, начинается въ Тифлисѣ рядъ загородныхъ гуляній; веселыя компаніи располагаются на какой-нибудь уединенной лужайкѣ въ саду или подъ тѣнью распускающихся виноградныхъ лозъ и тутъ-то начинается попойка. Эти не затѣйливые кутежи часто доходятъ до гомерическихъ размѣровъ по количеству выпиваемаго вина; каждый желудокъ поглащаетъ его столько, сколько при обыкновенномъ употребленіи достало бы на нѣсколько дней. Компанію воодушевляетъ, съ одной стороны, неумолимый толибашъ, предлагающій съ полной чашей въ рукахъ тосты, отъ которыхъ собесѣдники не могутъ отказаться; съ другой, — пѣвецъ, подъ звуки туземнаго шумнаго оркестра, воспѣвающій утро, ночь, луну, черныя очи, вино и какую-то красавицу Лизу. Таковы именно темы большей части уличныхъ и застольныхъ пѣсенъ послѣдняго времени; говоримъ: послѣдняго времени, потому что онѣ каждый годъ мѣняются, благодаря неистощимой музѣ какого-то доморощеннаго Беранже, время отъ времени надѣляющаго Тифлисъ чѣмъ-нибудь новымъ и это новое разомъ подхватывается и распѣвается во всѣхъ домахъ и садахъ, на всѣхъ улицахъ и перекресткахъ. Въ послѣдніе годы, напримѣръ, только и слышалось въ городѣ, что: «Ахъ, утро, ты, мое утро!» — Ахъ, луна, луна, — надежда пламенѣющихъ" (любовью)! — «Ахъ ты, ночь, пошли отраду мнѣ!…»

И не одну ночь, не одно утро, даже не одинъ мѣсяцъ прогуливаетъ Тифлисецъ въ этомъ безполезномъ аханьи, — безполезномъ для себя и общества. Англичанинъ или американецъ изумился бы такой безплодной, можно сказать, безумной тратѣ золотаго времени; онъ пришелъ бы въ ужасъ, узнавъ, что тифлисскіе амкары, сверхъ воскресныхъ дней и общихъ для всѣхъ праздниковъ, установили еще празднованіе и понедѣльниковъ и, начиная съ весны, въ эти дни не работаютъ вплоть до жатвы ячменя. Это, говорятъ они, для того, чтобъ градъ не побилъ посѣвовъ. На ваше возраженіе что градоботія все-таки бываютъ каждый годъ, они отвѣтятъ вамъ: дѣды и отцы установили не работать по понедѣльникамъ, мы такъ и поступаемъ. Но они забываютъ, что въ сороковыхъ годахъ, когда кода (= 2 п. 10 ф.) муки продавалась за 80 и 60 коп., тунга (5 бут.) вина хорошаго за 16 коп. можно было и кутить вдоволь, и почти шутя содержать семью, а теперь дороговизна и нужда во всемъ, и каждый часъ сталъ дорогъ.

Чтобы вывести массу изъ умственной спячки, въ которой она коснѣетъ, и разсѣять облегающій ее туманъ предразсудковъ, приняты уже мѣры, какъ необходимыя послѣдствія крестьянской и судебной реформы. По разнымъ мѣстамъ Тифлисской губерніи открыто до 250 сельскихъ школъ, въ коихъ обучается больше 5 т. крестьянскихъ мальчиковъ. Но, какъ это составляетъ только микроскопическій процентъ всего населенія, то съ прошлаго года на дѣло народнаго образованія обращено особенное вниманіе и по представленію губернскаго начальства этотъ важный предметъ разработывался высшею администраціею края. Въ самомъ Тифлисѣ къ той же высокой цѣли стремились 2 первоначальныхъ училища и 6 школъ грамотности, содержимыя мѣстнымъ благотворительнымъ обществомъ, изъ коихъ 5 для дѣвочекъ и 1 для мальчиковъ. — Въ двухъ гимназіяхъ, классической и реальной, туземцевъ обучалось: въ первой 353 чел. въ послѣдней 100^[16]. Общество возстановленія христіанства на Кавказѣ содержало Александровскую учительскую школу; а Техническое Общество, разработавъ вопросъ о распространеніи въ краѣ ремесленнаго образованія, открыло съ этою цѣлью школу на Авлабарѣ. — Сверхъ того, въ Тифлисѣ существуетъ одно женское училище 1 разряда, обязанное своимъ осуществленіемъ Великой Княгинѣ Ольгѣ Ѳедоровнѣ, августѣйшей покровительницѣ женскихъ учебныхъ заведеній въ краѣ, и учебно-воспитательное заведеніе Св. Нины; въ первомъ изъ нихъ по переписи 1867—1868 г. состояло 202 ученицы, а въ послѣднемъ 150.

Не говоримъ уже о такихъ попыткахъ въ интересѣ образованія и обезпеченія женскаго труда, каковы педагогическіе курсы для женщинъ, возникшіе съ прошлой зимы по иниціативѣ нѣсколькихъ преподавателей Тифлисскихъ учебныхъ заведеній.

Всѣ эти явленія при дальнѣйшемъ своемъ развитіи и при болѣе широкомъ примѣненіи готовятъ Тифлису свѣтлую будущность, и, благодаря имъ, скоро этотъ городъ изъ полу-азіатскаго обратится въ дѣйствительное средоточіе цивилизаціи, которую Россія призвана даровать не одному Кавказу, но и всему Востоку, ключемъ котораго Кавказъ издревле считался.

Николай Берзеновъ.

↑ См. Акты Кавказской Археографической ІСоммисіи, т. 1. стр. 45.
↑ Онъ находится въ 8 верст. отъ Телава; придворный духовникъ былъ вмѣстѣ и начальникомъ этого монастыря.
↑ Что Тифлисъ не только напоминалъ восточные города, но и дѣйствительно былъ имъ, — это видно изъ свидѣтельства арабскихъ и персидскихъ писателей, которые считаютъ его третьимъ городомъ послѣ Барды и Дербента; что, въ добавокъ къ тому, съ исхода XV вѣка Тифлисъ принимаетъ уже характеръ персидскаго города, это усматривается изъ «Описанія древностей Тифлиса» г. Іосселіани (стр. 267). Онъ говоритъ, что послѣ нашествій Шахъ-Исмаила и Шахъ-Аббаса Тифлисъ долженъ былъ, въ лицѣ царей магометанъ, восходившихъ на грузинскій престолъ, принять въ домашнемъ быту, одеждѣ, вооруженіи, пѣніи, музыкѣ и постройкахъ вкусъ персидскій со всею неурядицей распущеннаго двора, и пр. и пр.
↑ Изъ внѣшнихъ сооруженій на правомъ берегу мы должны еще отмѣтить: дворецъ царя — магометанина Іессея, на основаніяхъ котораго существуютъ нынѣ дома князей Орбедіани, напротивъ Александровскаго сада; къ нему принадлежалъ садъ, теперь называемый инженернымъ, гдѣ похороненъ и самъ царь Іессей, какъ отступникъ отъ христіанской вѣры, — и дворецъ царевича. Давида наслѣдовавшаго грузинскій престолъ послѣ Георгія XII. Дворецъ былъ начатъ по образцу европейской архитектуры, но не доконченъ, нынѣ принадлежитъ" артиллерійскому вѣдомству.
↑ Города существовавшіе и существующіе въ Грузіи. П. Іосселіани, стр. 83 и 84.
↑ „Акты“, т. I, стр.. 493 и слѣд.
↑ Акты, т. II, стр. 1064.
↑ Мы рѣшились цитировать буквально, въ виду того, что приводимыя мѣста характеризуютъ отчасти неутомимую административную дѣятельность кн. Циціанова, давая понятіе о лаконизмѣ его дѣловыхъ бумагъ и оригинальномъ способѣ выражаться. Надобно при томъ знать, что подобныя бумаги онъ писалъ большею частію собственноручно и, такъ сказать, экспромптомъ.
↑ Акты, т. II, стр. 57, докум. подъ № 94.
↑ Въ 1813 г. на весь Тифлисъ полагалось 4 пожарныхъ трубы и, какъ въ городѣ, по азіатскому его устройству, большихъ пожаровъ не бывало, то генералъ Ртищевъ, на случай надобности въ трубахъ, для содержанія ихъ въ исправности, на ремонтъ всѣхъ пожарныхъ инструментовъ опредѣлилъ въ годъ 10 рублей.
↑ А. Бекетовъ: «Изъ жизни природы и людей», стр. 7.
↑ Березинъ: «Путешествіе по Востоку», т. II, стр. 50, 51.
↑ Въ приведенномъ перечнѣ предметовъ потребленія мы не находимъ, къ сожалѣнію, одной немаловажной статьи, именно табаку, котораго Тифлисъ ежегодно выкуриваетъ большое количество, судя по множеству табачныхъ и папиросныхъ лавокъ, попадающихся здѣсь чуть ли не на каждомъ шагу.
↑ Знаменитая и по сіе время въ нашемъ городѣ ворожея, уроженка изъ сел. Коди, не далеко отъ Тифлиси. Домъ ей почти каждый день набитъ то"пою женщинъ всѣхъ сословій и она съ утра до вечера гадаетъ, конечно, за извѣстное вознагра;деніе.
↑ «Описаніе древностей Тифлиса», П. Іосселіани, стр. 274.
↑ Цифры эти мы беремъ изъ «Кавк. Календаря на 1870 г.»; къ сожалѣнію, не можемъ сдѣлать того же и въ отношеніи духовно-учебныхъ заведеній, о которыхъ почему-то умалчиваетъ календарь, вѣроятно, считая подобныя свѣдѣнія не нужною роскошью. То же самое мы должны сказать и относительно частныхъ учебно-воспитательныхъ заведеній, которыхъ хотя и не мало въ Тифлисѣ, но свѣдѣній о нихъ взять не откуда.

[1] См. Акты Кавказской Археографической ІСоммисіи, т. 1. стр. 45.

[2] Онъ находится въ 8 верст. отъ Телава; придворный духовникъ былъ вмѣстѣ и начальникомъ этого монастыря.

[3] Что Тифлисъ не только напоминалъ восточные города, но и дѣйствительно былъ имъ, — это видно изъ свидѣтельства арабскихъ и персидскихъ писателей, которые считаютъ его третьимъ городомъ послѣ Барды и Дербента; что, въ добавокъ къ тому, съ исхода XV вѣка Тифлисъ принимаетъ уже характеръ персидскаго города, это усматривается изъ «Описанія древностей Тифлиса» г. Іосселіани (стр. 267). Онъ говоритъ, что послѣ нашествій Шахъ-Исмаила и Шахъ-Аббаса Тифлисъ долженъ былъ, въ лицѣ царей магометанъ, восходившихъ на грузинскій престолъ, принять въ домашнемъ быту, одеждѣ, вооруженіи, пѣніи, музыкѣ и постройкахъ вкусъ персидскій со всею неурядицей распущеннаго двора, и пр. и пр.

[4] Изъ внѣшнихъ сооруженій на правомъ берегу мы должны еще отмѣтить: дворецъ царя — магометанина Іессея, на основаніяхъ котораго существуютъ нынѣ дома князей Орбедіани, напротивъ Александровскаго сада; къ нему принадлежалъ садъ, теперь называемый инженернымъ, гдѣ похороненъ и самъ царь Іессей, какъ отступникъ отъ христіанской вѣры, — и дворецъ царевича. Давида наслѣдовавшаго грузинскій престолъ послѣ Георгія XII. Дворецъ былъ начатъ по образцу европейской архитектуры, но не доконченъ, нынѣ принадлежитъ" артиллерійскому вѣдомству.

[5] Города существовавшіе и существующіе въ Грузіи. П. Іосселіани, стр. 83 и 84.

[6] „Акты“, т. I, стр.. 493 и слѣд.

[7] Акты, т. II, стр. 1064.

[8] Мы рѣшились цитировать буквально, въ виду того, что приводимыя мѣста характеризуютъ отчасти неутомимую административную дѣятельность кн. Циціанова, давая понятіе о лаконизмѣ его дѣловыхъ бумагъ и оригинальномъ способѣ выражаться. Надобно при томъ знать, что подобныя бумаги онъ писалъ большею частію собственноручно и, такъ сказать, экспромптомъ.

[9] Акты, т. II, стр. 57, докум. подъ № 94.

[10] Въ 1813 г. на весь Тифлисъ полагалось 4 пожарныхъ трубы и, какъ въ городѣ, по азіатскому его устройству, большихъ пожаровъ не бывало, то генералъ Ртищевъ, на случай надобности въ трубахъ, для содержанія ихъ въ исправности, на ремонтъ всѣхъ пожарныхъ инструментовъ опредѣлилъ въ годъ 10 рублей.

[11] А. Бекетовъ: «Изъ жизни природы и людей», стр. 7.

[12] Березинъ: «Путешествіе по Востоку», т. II, стр. 50, 51.

[13] Въ приведенномъ перечнѣ предметовъ потребленія мы не находимъ, къ сожалѣнію, одной немаловажной статьи, именно табаку, котораго Тифлисъ ежегодно выкуриваетъ большое количество, судя по множеству табачныхъ и папиросныхъ лавокъ, попадающихся здѣсь чуть ли не на каждомъ шагу.

[14] Знаменитая и по сіе время въ нашемъ городѣ ворожея, уроженка изъ сел. Коди, не далеко отъ Тифлиси. Домъ ей почти каждый день набитъ то"пою женщинъ всѣхъ сословій и она съ утра до вечера гадаетъ, конечно, за извѣстное вознагра;деніе.

[15] «Описаніе древностей Тифлиса», П. Іосселіани, стр. 274.

[16] Цифры эти мы беремъ изъ «Кавк. Календаря на 1870 г.»; къ сожалѣнію, не можемъ сдѣлать того же и въ отношеніи духовно-учебныхъ заведеній, о которыхъ почему-то умалчиваетъ календарь, вѣроятно, считая подобныя свѣдѣнія не нужною роскошью. То же самое мы должны сказать и относительно частныхъ учебно-воспитательныхъ заведеній, которыхъ хотя и не мало въ Тифлисѣ, но свѣдѣній о нихъ взять не откуда.

[1]

[2]

[3]

[4]

[5]

[6]

[7]

[8]

[9]

[10]

[11]

[12]

[13]

[14]

[15]

[16]

Тифлис в историческом и этнографическом отношении (Берзенов)/ДО

ТИФЛИСЪ въ историческомъ и этнографическомъ отношеніяхъ.

I ОТДѢЛЪ ИСТОРИЧЕСКІЙ.

I Общій взглядъ на Тифлисъ. — Мцхетъ. — Его начальная исторія. — Католикосъ Мцхетскій. — Власть его. — Организація церковныхъ владѣній католикоса.

II Города въ Грузіи. — Основаніе Тифлиса. — Грузія при основаніи Тифлиса.

III Династія багратидовъ. — Тифлисъ при багратидахъ. — Магизмъ въ Грузіи. — Борьба Персіи съ Грузіей) и Византіей) за магизмъ.

IV Появленіе арабовъ. — Тифлисъ въ рукахъ арабовъ. — Абхазо. — Карталинскіе цари. — Единство и усиленіе Грузіи. — Внутренняя организація царства.

V Преемники царицы Тамары. — Появленіе монголовъ. — Грузія при монголахъ. — Грузинскія свѣдѣнія о монголахъ.

II ОТДѢЛЪ ЭТНОГРАФИЧЕСКІЙ.

V Современное состояніе Тифлиса; его географическое положеніе его торговое и промышленное значеніе. — Амкары. — Фабрики и заводы. — Мостовыя *).

VI Лицо и изнанка Тифлиса. — Нѣсколько словъ о нравахъ и обычаяхъ. — Женскій полъ и его красота. — Степень умственнаго образованія вообще. — Заключеніе.