Мѣсто обиталища «хороброй» и «беззаконной» Литвы . — Литовскія топи и зыбучія болота. — Лѣсные островные города съ ихъ мостами и гатями черезъ трясины. — Литовскіе разливы и воды. — Рыбныя ловли. — Бобровые гоны. — Звѣроловство, скотоводство и слабое развитие земледѣлія. — Пчеловодство. — Могущество лѣсной растительности въ древней Литвѣ. — Любовь Литовцевъ к ъ природѣ.
Деревья-монументы наши!
О, сколько, сколько каждый годъ,
Коль головы исчислить ваши,
Головъ отрубленныхъ падетъ!
Купца ли васъ секира губитъ
Иль отъ правительства остеръ
По силѣ васъ указовъ рубитъ
Московскій роковой топоръ,
Пріютъ послѣдній отнимая
И у пѣвучихъ птицъ лесныхъ,
И у кудесниковъ зелныхъ,
Которылхъ лѣсъ роднаго края
Какъ птицамъ дорогъ!...
МИЦКЕВИЧЪ (ПАНЪ ТАДЕУШЪ).
Предкамъ нашимъ, Русскимъ, Литва, какъ народъ, была извѣстна въ двойномъ образѣ. «Литва хоробрая», напѣвалъ о ней Великоруссъ въ богатырскомъ эпосѣ своемъ. «Литва беззаконная», разсказывалъ о ней Малоруссъ у домашняго очага своего. Но самая страна, называвшаяся Литвою, была закрыта отъ ихъ наблюдательности и наѣздническою воинственностью, и языческимъ отособленіемъ отъ христіанскаго міра, которыми Литвины обозначили себя въ умѣ сосѣдней Руси.
Когда наконецъ историческія знанія стали интересовать наше общество, и тогда ему еще смутно представлялся край, сдѣлавшійся новымъ сѣдалищемъ русскаго языка и обычая послѣ татарскаго погрома. Между тѣмъ «хоробрая» и «беззаконная» Литва—это были скрещенные съ нашими предками вояки, принимавшіе нашъ христіанскій законъ; это были мы, сами, возродившіеся въ недоступномъ для Татаръ убѣжищѣ, чтобы выступить противъ нихъ подъ литовскимъ великокняжескимъ знаменемъ.
Каково же было это убѣжшце, это новое гнѣздо древнихъ Русичей, которыхъ вѣщій Боянъ возвеличилъ именемъ шестокрыльцевъ, и которыхъ Батый выпугнулъ изъ кіевскаго сѣдалища боевой русской славы?
