пути изъ Варягъ въ Греки, на полу-пути между Великимъ Новгородомъ и Кіевомъ, то есть двумя главными культурными центрами первоначальной исторіи русскаго славянства.
Великій водный путь изъ Варягъ въ Греки пересѣкавшій всю Европейскую русскую равнину отъ Балтійскаго моря до Чернаго, шелъ, — какъ извѣстно,— Невою, Ладожскимъ озеромъ, Волховомъ, Ильменемъ, Ловатью, а затѣмъ пересѣкалъ Двину и выходилъ на верховье Днѣпра, внизъ по которому и слѣдовалъ до Чернаго моря. Но гдѣ именно пересѣкалъ этотъ путь р. Двину — въ точности неизвѣстно. Знаменитый нашъ историкъ Соловьевъ полагаетъ, что путь шелъ вверхъ по Ловати только до нынѣшняго Холма, оттуда сворачивалъ вверхъ по рѣкѣ Куньѣ, правомъ притокѣ Ловати, затѣмъ по притоку Куньи Сережъ, и отъ ея верховьевъ переходилъ черезъ 30-ти-верстный волокъ въ Торопу, правый притокъ Западной Двины, спускался сначала по Торопѣ а потомъ на Западной Двинѣ, по послѣдней верстъ на 150 до впаденія въ нее р. Каспли, затѣмъ поднимался по Касплѣ, а съ нея черезъ волокъ верстъ около 25-ти выходилъ на Днѣпръ немного ниже Смоленска.
Вполнѣ соглашаясь съ тѣмъ, что переходъ верхняго пути съ Двины на Днѣпръ могъ съ удобствомъ совершиться только при посредствѣ судоходной Каспли, мы находимъ, что предположеніе Соловьева о томъ, что путь изъ Варягъ въ Греки уклонялся отъ Холма съ многоводной Ловати въ несравненно менѣе многоводный ея притокъ Кунью, а далѣе шелъ совершенно ничтожной рѣчкой Сережой почти по всей длинѣ ея и переваливалъ черезъ широкій 30-ти-верстный волокъ для того, чтобы достигнуть весьма извилистой и неудобной для судоходства Торопы,— представляется нѣсколько характернымъ. Гораздо естественнѣе предположить, что отъ Холма великій путь вовсе не уклоняется отъ многоводной Ловати и направлялся вверхъ ея теченія мимо Великихъ Лукъ, до того пункта, гдѣ удобный 6-ти-верстный волокъ отдѣляетъ теченіе Ловати отъ озера Усвята, изъ котораго рѣчка Усвятъ въ совершенно прямомъ направленіи течетъ въ Двину, въ которую и впадаетъ почти противъ устья Каспли. За этотъ путь говоритъ во-первыхъ то, что онъ верстъ на 60 или 70 короче Торопскаго и что онъ такъ непосредственно приводитъ къ устью Каспли, что Двина не играетъ никакой роли, а потому и не упоминается на этомъ пути, между тѣмъ какъ на пути, указываемомъ Соловьевымъ, нельзя не упомянуть о Двинѣ проходя по ней, на протяженіи почти 150 верстъ. Сохраненіе Ловатью своего имени отъ истока до устья, говоритъ также въ пользу изложеннаго предположенія. И дѣйствительно, еслибы первые Славяне, прокладывающіе великій путь, шли съ юга по Куньѣ, то за Холмомъ, гдѣ сливаются Кунья и Ловать, при чемъ соединенная рѣка продолжаетъ скорѣе направленіе Куньи чѣмъ Ловати, Славяне распространяли на нижнее теченіе соединенной рѣки названіе Кунья а не Ловати. Если же бы наоборотъ первые піонеры, не зная, прокладывали его съ сѣвера, то, поднимаясь по Ловати же за Холмами войдя въ Кунью не измѣнивъ своего направленія, они назвали-бы Кунью Ловатью, а Ловати дали-бы какое-либо иное названіе. Для славянской же колонизаціи гораздо естественно, выйдя на Двину при устьѣ Каспли, направиться вверхъ по впадающему противъ нее Усвяту и, достигнувъ озера Усвята, узнать о томъ, что въ 6 вер. отъ этого озера протекаетъ р. Ловать — главный южный притокъ Ильменя.
Конечно можетъ быть, что послѣ того, какъ путь на Усвятъ служилъ долгое время главнымъ путемъ колонизаціи и сообщеній, найденъ былъ и другой, нѣсколько обходный путь на Торопу, но во всякомъ случаѣ, усвятскій путь представляется болѣе древнимъ, какъ и возникшій на немъ городъ Усвятъ, упоминаемый лѣтописью уже подъ 1021 годомъ, когда онъ былъ уступленъ В. кн. Ярославомъ вмѣстѣ съ Витебскомъ Брячиславу Полоцкому, гораздо древнѣе возникшаго только впослѣдствіи Торопца.
Племена Славянскія, осѣвшія собственно въ Бѣлорусской области, именовались Древлянами на границахъ Волынскаго полѣсья до Припяти, Дреговичами между Припятью и Двиною, Полочанами и Кривичами на Западной Двинѣ и въ верховьяхъ Днѣпра. Очень рано образовались въ предѣлахъ области русскія княжества. Такъ уже съ X вѣка было извѣстно княжество По-
