сти? — Демьяновой посады. — Якого села? — Съ Ивановой усадьбы. — Якого боярина? — Про то не вѣдамъ.
Названіе «Бѣлоруссъ» — искусственное, книжное и офиціальное. Сами себя потомки Кривичей подъ этимъ именемъ не знаютъ, хотя въ сущности ни одного эпитета нельзя подобрать болѣе типичнаго. Бѣлоруссы они настоящіе: бѣлый цвѣтъ преобладаетъ; у коренныхъ все бѣлое: лицо, волоса, рубаха, колпакъ, панталоны, кожухъ и свита. На женщинахъ также бѣлая наметка, бѣлый фартукъ, и даже бѣлевая обора идетъ крестъ-на-крестъ по бѣлой онучѣ, прикрѣпляя на ногѣ лапти. Вопреки всему этому поличному, у Бѣлоруссовъ даже есть такая пѣсня:
Прилецѣли гуси
Да съ бѣленькой Руси,
Сѣли-пали на крыницы,
Стали они воду пици.
Значитъ, подъ именемъ Бѣлой Руси разумѣетъ тамошній народъ Великороссію, а во времена недавняго національнаго возбужденія, явившагося послѣдствіемъ послѣдняго польскаго возстанія, мѣстная интеллигенція начала считать названіе «Бѣлоруссомъ» даже обиднымъ, признавая себя безъ ограниченій чистыми «Русскими», болѣе древняго и чистаго происхожденія. До этого же времени, простой народъ считалъ и называлъ себя просто «хлопами». Только минскій Полѣшукъ умѣлъ отвѣчать за себя на вопросъ: что ты за человѣкъ? — я не человѣкъ, а «Пинчукъ» (т, е. уроженецъ пинскихъ или мозырскихъ болотъ). При вопросѣ: кто владѣетъ полѣсьемъ и кому Пинчуки повинуются? — ссылались не такъ давно, и еще на нашей памяти, на «королеву Бону» (т. е. жену короля Сигизмунда, Бона Сфорца, отравленную своимъ докторомъ въ 1557 году), полумиѳическое лицо, которому народная память приписываетъ постройку всѣхъ сохранившихся каменныхъ замковъ, башенъ и т. п. въ цѣломъ Бѣлорусскомъ краѣ.
