Страница:Trudolyubivaya-pchela-1759-all.pdf/152

землю, износила жалобы, что у нея окаменѣли но́ги, къ которой старающаяся подойти бѣлая Лампетїя удержана была внезапнымъ корнемъ. Третья готовясь руками терзать на себѣ волосы, терзала вѣтьви; а прочїя жаловались, иная, что ея и́кры одревенѣли, другая, что ея ру́ки превратились въ длинные суки. Въ семъ удивленїи покрылися ихъ лядвеи корою, и постепенно чрево, грудь, рамена и ру́ки она объяла; и только одни уста призывающїя матерь видны были. Что было дѣлать матери, кромѣ что только ходить туда и сюда, куда ее влекло стремленїе? и доколѣ возможно, ихъ цѣловать. Однако сего было не довольно, она старалась отъ пней оторвать тѣла̀ ихъ, и отрывала руками суки, а оттуда текли, как будто изъ ранъ, кровавыя капли. Пощади, прошу, любезная мать! каждая уязвленная кричала, пощади, прошу, въ древѣ терзается тѣло наше, и ужѐ прости. При послѣднихъ словахъ кора все покрыла. Потекли сле́зы, которыя солнечною теплотою превращены въ янтарь, падаютъ въ прозрачную рѣку, a она ихъ приемля, отсылаетъ ихъ къ украшенїю младыхъ женъ державы Латинъ.