получить; однако Ку́рїй съ пристойнымъ ему великодушїемъ имъ отказалъ, отвѣчая, „что онъ лутче такими богатыми людьми повелѣвать, нежели самъ богатъ быть хочетъ„.
Какое великое различїе между нами и сими великими людьми!
Не думайте, чтобъ я богатство проклиналъ, или будучи зараженъ угрюмымъ своенравїемъ хотѣлъ видѣть всѣхъ людей убогими. Я сокровище неотмѣнно надобнымъ почитаю, и конечно оно къ содержанию и великолѣпїю государствъ потребно. Все то, чево я севоднишнимъ сочиненїемъ желаю приобрѣсть, есть то, чтобъ богатства не предпочитать наукам, разуму и великодушїю; я бы охотно желалъ спеси богатыхъ убавить, когда имъ говорю, что имъ одни ихъ сокровища никакова почтенїя не принесутъ, что великолѣпїе есть только пустой блескъ, и что они свою честь и преимущество основываютъ на такой паутинѣ, которую самый легкїй вѣтръ нещастїя здуть можетъ.
Скажи мнѣ кто, какое мнѣ до того дѣло, что у другова есть сто тысячь рублей, и что меня одолжаетъ, ради того ему оказывать отменное почтенїе?
