Эта страница была вычитана
40
дливости всей своей исторїи сомнѣваться. Ложь дѣло безчестное во всякомъ человѣкѣ, а наипаче въ сочинителѣ исторїи для того, что онъ долженъ писать съ однимъ только симъ намѣренїемъ, чтобъ читателей пользовать, и примѣрами невымышленными, да самою вещїю въ семъ свѣтѣ бытїе свое имѣвшими, учить ихъ добрымъ послѣдовать, а худыхъ убѣгать, чтобъ не впасть имъ въ подобныя, которыя онъ представляетъ, нещастїя. Да чѣмъ бы могла разнствовать отъ басни исторїя, которую Цицеронъ свѣтомъ правды называетъ? чѣмъ была бы она отмѣнна отъ слова похвальнаго? Во истинну ничемъ. Весьма погрѣшаетъ тотъ, кто не разсуждаетъ, что иныя стихотворецъ и сло́ва похвальнаго писатель долженъ имѣть пра́вила, а иныя сочинителю исторїи наблюдать прилично. Стихотворцу одинъ данъ сей законъ: писать то, что онъ за благо разсудитъ. Не стыдно Овидїю говорить, что Артемида въ оленя превратила Актеона за то, что онъ будучи на ловлѣ засталъ ее въ Гаргафїйской долинѣ въ самое то время, когда она мылася, и что его пото́мъ своѝ же собственныя разтерзали собаки. Никто не будетъ охуждать сочинителя сло́ва похвальнаго въ томъ, что онъ Ге-0
роя
