Городъ и камни люблю,
Грохотъ его и шумы пѣвучіе, —
Въ мигъ когда пѣсню глубоко таю,
Но въ восторгѣ уже слышу созвучія.
Город и камни люблю,
Грохот его и шумы певучие, —
В миг когда песню глубоко таю,
Но в восторге уже слышу созвучия.
Когда опускается штора
И ласковый ламповый свѣтъ
Умиряетъ усталые взоры, —
Мнѣ слышится счастья привѣтъ.
Мнѣ не нужно яркаго блеска,
Красоты и величья небесъ.
Опустись, опустись, занавѣска!
Весь міръ отошелъ и исчезъ.
Со мной любимыя книги,
Мнѣ поетъ любимый размѣръ.
— Да! я знаю, какъ сладки вериги
Въ глубинѣ безысходныхъ пещеръ.
Когда опускается штора
И ласковый ламповый свет
Умиряет усталые взоры, —
Мне слышится счастья привет.
Мне не нужно яркого блеска,
Красоты и величья небес.
Опустись, опустись, занавеска!
Весь мир отошел и исчез.
Со мной любимые книги,
Мне поет любимый размер.
— Да! я знаю, как сладки вериги
В глубине безысходных пещер.
Я провижу гордыя тѣни,
Грядущихъ и гордыхъ вѣковъ,
Ушедшія въ небо ступени,
Застывшія громады домовъ,
Я провижу гордые тени,
Грядущих и гордых веков,
Ушедшие в небо ступени,
Застывшие громады домов,
