Среди царицъ веселой пляски
Я вольно предъизбралъ одну:
Да обрѣту въ желаньи ласки
Свою безвольную весну!
И ты, о мой цвѣтокъ долинный,
Какъ стебель повлеклась ко мнѣ.
Тебя плѣнилъ я сказкой длинной…
Ты — на яву, и ты — во снѣ.
Всѣ миги для тебя случайны, —
Восторги встрѣчъ, намеки звѣздъ, —
И ты дрожишь во храмѣ Тайны
Блаженнымъ трепетомъ невѣстъ.
Но духъ испытанный не властенъ
Не проницать до глуби даль.
Мнѣ каждый мигъ открытъ и ясенъ:
Тамъ будетъ радость, тамъ печаль.
И будущаго смыслъ мнѣ вѣдомъ!
Но не боюсь вечернихъ слезъ
И смерти нисходящей слѣдомъ…
Какъ не жалѣю позднихъ розъ.
И если, страстный, въ часъ завѣтный
Заслышу я мой трубный звукъ,
— Воспряну! кину кличъ отвѣтный,
И вырвусь изъ стѣсненныхъ рукъ.
Среди цариц веселой пляски
Я вольно предызбрал одну:
Да обрету в желаньи ласки
Свою безвольную весну!
И ты, о мой цветок долинный,
Как стебель повлеклась ко мне.
Тебя пленил я сказкой длинной…
Ты — на яву, и ты — во сне.
Все миги для тебя случайны, —
Восторги встреч, намеки звезд, —
И ты дрожишь во храме Тайны
Блаженным трепетом невест.
Но дух испытанный не властен
Не проницать до глуби даль.
Мне каждый миг открыт и ясен:
Там будет радость, там печаль.
И будущего смысл мне ведом!
Но не боюсь вечерних слез
И смерти нисходящей следом…
Как не жалею поздних роз.
И если, страстный, в час заветный
Заслышу я мой трубный звук,
— Воспряну! кину клич ответный,
И вырвусь из стесненных рук.
