Въ Гостинномъ дворѣ торговцы въ лавкахъ и у лавокъ; подходитъ народъ, нѣкоторые останавливаются и покупаютъ разные вещи. Слышны голоса: "здѣсь рукавицы, шапки, кушаки! Гляди зипунъ! Изъ решмы* съ оторочкой." Петръ Аксеновъ сидитъ на скамьѣ у своей лавки (крайней справа). Василiй Лыткинъ входитъ, отпираетъ крайнюю лавку съ противоположной стороны; заставляетъ ее скамьей и подходитъ къ Аксенову.
Здорово-ль, кумъ?
- Здорово, Петръ Аксенычъ.
Тебя какъ милуетъ Господь?
- Спасибо!
Живемъ-таки. Что Господа гнѣвить!
Откуда, Вася?
- Съ низу, изъ Казани;
Да позамѣшкался въ дорогѣ малость.
Домашнiе здоровы-ль?
- Всѣ здоровы.
Не слышно ль изъ Москвы какихъ вѣстей?
Хорошаго немного.
- Да ужь гдѣ намъ!
Не до хорошаго теперь, Аксенычъ!
Поменьше бы худаго, такъ и ладно.
Толкуютъ много. Можетъ что и есть
Новѣе, только хуже ужь наврядъ ли.
А что?
- Да яко бы, грѣхъ нашихъ ради,
Святаго патрiарха Ермогена*
