оставимъ его въ забвеніи и возьмемъ просто въ руки два жетона, одинъ черный, другой бѣлый; на каждомъ изъ нихъ на одной сторонѣ вырѣзана буква a, а на другой b. Посмотримъ, сколько разныхъ случайностей представятъ сіи два жетона, брошенные совокупно на столъ. Очевидно, что они представятъ одну для аа, и также одну для bb, и две для ab. Напишемъ просто сіе примѣчанiе: 1 аа, 2 ab, 1 bb, и посмотримъ, какъ сіе приспособиться можетъ къ нашему предмету.
Еслибъ я побился съ кѣмъ объ закладъ, что если брошу вверхъ Александровскій рубль, то онъ представить лицемъ колонну: такъ какъ сбыточность равна для представленія колонны или портрета, т. е. , то и ставка моя и моего соперника должны быть ровны; но если я бьюсь объ закладъ два раза сряду представить лицемъ колонну, то по справедливости ставка моя должна быть соразмерна моей дроби удобосбытности на мою удачу. Теперь исчислимъ всѣ возможные случаи, и найдемъ, что они суть тѣ же, кои представляли наши два жетона. Рубль можетъ упасть два раза сряду, представляя лицемъ колонну (аа): вотъ единственный для меня благопріятный случай. Но онъ можетъ также два раза упасть, представляя лицемъ портретъ (bb); онъ можетъ также упасть въ первый разъ колонною, а во второй портретомъ (ab); онъ можетъ также представить въ первый разъ портретъ, а потомъ колонну (ab), и во всехъ послѣднихъ трехъ случаяхъ я проигрываю; слѣдовательно въ пользу моей удачи я имѣю удобосбытности, а
