Страница:Sovremennik 1836 02.pdf/87

89

Записки Н. А. Дуровой.

краю ея не только что во всемъ вооруженіи, но даже не снимая и каски. Члены мои начали оттаивать и боль утихать; одна только ушибенная нога была тяжела какъ бревно: я не могла пошевелить ею безъ боли. Изнуренная холодомъ, голодомъ, усталостію и болью, я въ одну минуту погрузилась въ глубочайшій сонъ. — На разсвѣтѣ, видно я хотѣла повернуться на другую сторону, но какъ спала на краю печи, то сабля моя отъ этого движенія свѣсилась и загремѣла: всѣ проснулись и всѣ кричали: «Кто тутъ! Кто ходитъ!» Голосъ ихъ показывалъ сильный испугъ; одинъ изъ нихъ прекратилъ ихъ тревогу, напомня товарищамъ обо мнѣ, выражаясь весьма обязательно: «это возится тотъ уланъ, вотъ что съ вечера еще чортъ принесъ къ намъ.» Послѣ этого они опять всѣ заснули, но я уже не спала; нога моя жестоко болѣла, и вмѣсто вчерашняго озноба во мнѣ былъ сильный жаръ. Я встала, и разсмотрѣвъ сквозь трещины ставня, что заря уже занималась, отворила дверь, чтобъ выдти и оставить гостепріимный кровъ, подъ которымъ провела ночь; у самаго порога стоялъ мой уланъ съ моею и своею лошадьми; терзательная боль, когда надобно было стать и опереться лѣвою ногою на стремя, выжала невольныя слезы изъ глазъ моихъ; отъѣхавъ съ полверсты, я хотѣла уже сойти съ лошади и лечь въ полѣ, отдавшись на волю судьбы: нога моя затекла и причиняла мнѣ боль невыносимую! Къ щастію уланъ мой увидѣлъ въ дали телегу; на ней лежала пустая бочка, въ ко торой отвозили вино въ армію; сей часъ онъ по-