зывала очень мало вкуса и выбора. Въ Библіотекѣ для чтенія случилось еще одно дотолѣ не слыханное на Руси явленіе. Распорядитель ея сталъ переправлять и передѣлывать всѣ почти статьи въ ней печатаемыя, и любопытно то, что онъ объявлялъ объ этомъ самъ довольно смѣло и откровенно. «У насъ», говоритъ онъ, въ Библіотекѣ для чтенія, не такъ, какъ въ другихъ журналахъ: мы никакой повѣсти не оставляемъ въ прежнемъ видѣ, всякую передѣлываемъ: иногда составляемъ изъ двухъ одну, иногда изъ трехъ, и статья значительно улучшается нашими передѣлками. Такой странной опеки до сихъ поръ на Руси еще не бывало.
Многіе писатели начали опасаться, чтобы публика не приняла статей, часто помѣщаемыхъ безъ подписи или подъ вымышленными именами, за ихъ собственныя, и потому начали отказываться отъ участія въ изданіи сего журнала. Число сотрудниковъ такъ умалилось, что на другой годъ издатели уже не выставили длиннаго списка именъ и упомянули глухо, что участвуютъ лучшіе литтераторы, не означая какіе. Журналъ хотя не измѣнился въ величинѣ и планѣ, но статьи замѣтно начали быть хуже; видно было менѣе старанія. Библіотеку уже менѣе читали въ Столицахъ, но все также много въ провинціяхъ, и мнѣнія ея также обращались быстро. Обратимся къ другимъ журналамъ.
Сѣверная Пчела заключала въ себѣ оффиціальныя извѣстія, и въ этомъ отношеніи выполнила
