жуткая неловкость обнимала тѣло. Быстро, негромко и точно жалуясь товарищу, Шамовъ говорилъ, указывая рукой на Вѣру:
— Вотъ, видишь ты, подошла она ко мнѣ и попрекаетъ: — вы, говоритъ, зачѣмъ людей бьете…
— Угу, — неопредѣленно буркнулъ Авдѣевъ, присѣлъ на корточки и, засучивъ рукавъ рубахи, сунулъ руку въ ведро съ рыбой.
— Али, говоритъ, не видите, что обманываютъ васъ, солдатъ-пѣхоту? — обиженно разсказывалъ Шамовъ. Голосъ его жужжалъ все тише и опутывалъ дѣвушку предчувствіемъ опасности.
— Рѣчи — извѣстныя, — хмуро сказалъ Авдѣевъ, выпрямился, осмотрѣлъ Вѣру съ ногъ до головы, вытирая мокрыя руки о свои шаровары такъ, точно готовился драться.
Она почувствовала, что въ головѣ у нея все спуталось и она не можетъ понять, какъ нужно говорить съ этимъ человѣкомъ. Въ его темномъ лице безъ усовъ, съ большимъ носомъ и рѣзко очерченными скулами, было что-то птичье и хищное. Высокій, съ маленькой головой на тонкой шеѣ и большимъ лбомъ, изъ подъ котораго холодно смотрѣли синіе недобрые глаза, этотъ солдатъ казался старикомъ.
— Рѣчи извѣстныя, — повторилъ онъ, и
жуткая неловкость обнимала тело. Быстро, негромко и точно жалуясь товарищу, Шамов говорил, указывая рукой на Веру:
— Вот, видишь ты, подошла она ко мне и попрекает: — вы, говорит, зачем людей бьёте…
— Угу, — неопределённо буркнул Авдеев, присел на корточки и, засучив рукав рубахи, сунул руку в ведро с рыбой.
— Али, говорит, не видите, что обманывают вас, солдат-пехоту? — обиженно рассказывал Шамов. Голос его жужжал всё тише и опутывал девушку предчувствием опасности.
— Речи — известные, — хмуро сказал Авдеев, выпрямился, осмотрел Веру с ног до головы, вытирая мокрые руки о свои шаровары так, точно готовился драться.
Она почувствовала, что в голове у неё всё спуталось и она не может понять, как нужно говорить с этим человеком. В его тёмном лице без усов, с большим носом и резко очерченными скулами, было что-то птичье и хищное. Высокий, с маленькой головой на тонкой шее и большим лбом, из под которого холодно смотрели синие недобрые глаза, этот солдат казался стариком.
— Речи известные, — повторил он, и
