— Что?
— Да слава Богу! Богъ помиловалъ. Чуть, чуть она меня не убила. Я лѣзъ подмазать на ходу большое колесо (это запрещено, но ихъ не урезонишь), какъ она вдругъ хватитъ надо мной, а малого таки водиломъ сшибло. Спасибо не больно убился.
— Да, что такое?
— Какъ разъ на самой сваркѣ веретено лопнуло.
— Посылай опять за мастеромъ, а я въ воскресенье опять въ Орелъ. Знать суждено пропадать двумъ недѣлямъ лучшаго рабочаго времени.
Сельскимъ хозяевамъ вѣроятно памятна въ № 264 Московскихъ Вѣдомостей 1862 года статья г. Михаловскаго, въ которой онъ жалуется на непростительную небрежность гг. Сосульникова, изобрѣтателя зерносушилки, и Корчагина, механика принимавшаго заказы на изобрѣтенную имъ машину?
Кто бы и что бы ни говорилъ въ оправданіе гг. Сосульникова и Корчагина, дѣло для г. Михаловскаго разыгралось самымъ плачевнымъ образомъ.
Вмѣсто заказанной имъ машины, онъ черезъ два мѣсяца и десять дней послѣ срока получилъ желѣзный хламъ, за провозъ котораго съ него взяли втрое противъ дѣйствительной цѣны. Деньги за машину 175 рублей и всѣ хлопоты пропали даромъ; да весь хлѣбъ около 4.000 четвертей, оставшись въ сыромъ видѣ, не могъ поступить въ продажу. Вѣдь это въ большей части случаевъ равняется конечному раззоренію. Такихъ примѣровъ безнаказаннаго произвола надъ чужимъ имуществомъ у насъ не перечтешь. Прошлымъ лѣтомъ крестьяне деревни З–щи, везшіе съ завода партію сахару въ Москву, свернули съ шоссе въ свою деревню, и распродали сахар въ собственную пользу.
Вотъ кстати! Когда дописывалъ послѣднія слова, мнѣ объявили о прибытіи изъ Мценска несчастныхъ московскихъ экипажей. Привезъ ихъ обратно ѣхавшій изъ города знакомый крестьянинъ. Я велѣлъ расшить рогожи. По счету все оказалось цѣло, но верхъ тарантаса отъ удара перекосился. Этого мало. Тарантасъ пришелъ къ намъ зашитымъ, а между тѣмъ по вскрытіи рогожи, оказалось, что московскій извощикъ расшивалъ его и ѣхалъ въ немъ всю дорогу. Новый трипъ на спинкѣ и локотникахъ замасленъ грязнымъ полушубкомъ, а клеенка подъ ногами стерта и изцарапана сапожными гвоз-
