Ихъ лицъ, потускнувшихъ отъ вѣянья нѣмыхъ
Страданій въ дни измѣнъ, заботъ или тревоги;
И если я встрѣчалъ кого-нибудь изъ нихъ
У старыхъ кумушекъ, въ собраньяхъ, иль въ дорогѣ,
То равнодушно къ нимъ съ улыбкой подходилъ,
Напоминалъ имъ о себѣ, смѣялся
Надъ ихъ альбомами, — о томъ же, какъ я нылъ
И плакалъ по ночамъ и глупо ихъ любилъ, —
Ни слова…
Только разъ, случайно, проболтался
Передъ сосѣдкою, которой красота
Еще была свѣжа — (хоть далеко̀ не та,
Что̀ прежде); но она, смѣясь, мнѣ возразила:
— Какія глупости! Возможно ли долбить
Изъ Катихизиса уроки и — любить!!..
Их лиц, потускнувших от веянья немых
Страданий в дни измен, забот или тревоги;
И если я встречал кого-нибудь из них
У старых кумушек, в собраньях, иль в дороге,
То равнодушно к ним с улыбкой подходил,
Напоминал им о себе, смеялся
Над их альбомами, — о том же, как я ныл
И плакал по ночам и глупо их любил, —
Ни слова…
Только раз, случайно, проболтался
Перед соседкою, которой красота
Еще была свежа — (хоть далеко не та,
Что прежде); но она, смеясь, мне возразила:
— Какие глупости! Возможно ли долбить
Из Катихизиса уроки и — любить!!..
