Я стеклянную дверь отворила,— дрожу,—
Я изъ мрака въ таинственный сумракъ гляжу… —
Чу! тамъ хрустнула вѣтка,— не ты ли шагнулъ?!
Встрепенулася птичка,— не ты ли спугнулъ?!
Я прислушиваюсь, я мучительно жду,
Я на шелестъ шаговъ твоихъ тихо иду,—
Холодитъ мои члены то страсть, то испугъ…—
Это ты меня за руку взялъ, милый другъ!?
Это ты осторожно такъ обнялъ меня!
Это твой поцѣлуй,— поцѣлуй безъ огня!
Съ болью въ трепетномъ сердцѣ, съ волненьемъ въ крови,
Ты не смѣешь отдаться безумствамъ любви,—
И, внимая рѣчамъ благороднымъ твоимъ,
Я не смѣю дать волю влеченьямъ своимъ,
И дрожу, и шепчу тебѣ: милый ты мой!
Пусть владѣетъ онъ жалкой моей красотой!—
Я стеклянную дверь отворила,— дрожу,—
Я из мрака в таинственный сумрак гляжу…—
Чу! там хрустнула ветка,— не ты ли шагнул?!
Встрепенулася птичка,— не ты ли спугнул?!
Я прислушиваюсь, я мучительно жду,
Я на шелест шагов твоих тихо иду,—
Холодит мои члены то страсть, то испуг…—
Это ты меня за руку взял, милый друг!?
Это ты осторожно так обнял меня!
Это твой поцелуй,— поцелуй без огня!
С болью в трепетном сердце, с волненьем в крови,
Ты не смеешь отдаться безумствам любви,—
И, внимая речам благородным твоим,
Я не смею дать волю влеченьям своим,
И дрожу, и шепчу тебе: милый ты мой!
Пусть владеет он жалкой моей красотой!—
