Лѣсъ, какъ бы кадильнымъ дымомъ,
Весь пропахнувшій смолой,
Дышитъ гнилью вѣковою
И весною молодой.
А смолу, какъ слезы, точитъ
Сосенъ старая кора,
Вся въ царапинахъ и ранахъ
Отъ ножа и топора.
Смолянистымъ и цѣлебнымъ
Ароматомъ этихъ ранъ
Я люблю дышать всей грудью
Въ теплый утренній туманъ.
Вѣдь и я былъ также раненъ, —
Раненъ сердцемъ и душой,—
И дышу такой же гнилью
И такою же весной…
Лес, как бы кадильным дымом,
Весь пропахнувший смолой,
Дышит гнилью вековою
И весною молодой.
А смолу, как слезы, точит
Сосен старая кора,
Вся в царапинах и ранах
От ножа и топора.
Смолянистым и целебным
Ароматом этих ран
Я люблю дышать всей грудью
В теплый утренний туман.
Ведь и я был также ранен, —
Ранен сердцем и душой,—
И дышу такой же гнилью
И такою же весной…
