Эта страница была вычитана
Ты не щадилъ труда, и—оба мы страдали:
Ты больше мыслилъ, я—любилъ.
Общественнаго зла ты корень изучая,
Стоялъ надъ нимъ съ ножомъ, какъ врачъ: —
Я выжалъ сокъ его,—пилъ, душу отравляя
И заглушая сердца плачъ.
Къ чему оно влеклось, кого оно согрѣло?
Зачѣмъ измучено борьбой?
О, братъ! пойму ли я при звукахъ лиры, смѣло,
Законно поднятой тобой.
Быть можетъ, знать добро—не значитъ зла не видѣть,
Любить—не значитъ тосковать…
Что искренно нельзя и тьмы возненавидѣть
Тому, кто самъ не могъ сіять.
Вотъ почему, когда звенитъ, какъ мечъ тяжелый,
Твой жесткій, безпощадный стихъ,
Съ невольнымъ трепетомъ я внемлю невеселой,
Холодной правдѣ словъ твоихъ.
