Онъ шелъ съ презрительной улыбкой на устахъ.
Лицо его дышало мертвой силой,
Зловѣщимъ пламенемъ въ очахъ его сіялъ
Вечерній свѣтъ лучей прощальныхъ,
И голосъ тяжело, отрывисто звучалъ,
Какъ будто умъ его, томясь, перегоралъ
Въ хаосѣ думъ нестройныхъ и печальныхъ.
Онъ говорилъ:—«Ну да! я сознаю, что нѣтъ
«Во мнѣ той смѣлости, чтобъ разомъ
«Нагую истину явить на Божій свѣтъ;
«Но мнѣ недаромъ данъ несокрушимый разумъ:
«Подъ вашей тайною скрывается—скелетъ,
«Уничтоженія всего символъ нетлѣнный…
«Пустая вѣшалка—подставка всей вселенной…
«Чтобъ этотъ гордый міръ не рухнулъ, стражъ боговъ,
«Ты правъ, что истину поставилъ подъ покровъ!»
И съ этимъ словомъ онъ ушелъ, потупивъ очи.
Маститый жрецъ одинъ сидѣлъ до поздней ночи:
Онъ долго наблюдалъ движеніе свѣтилъ,
Потомъ глаза закрылъ въ глубокомъ размышленьѣ
И медленно, какъ бы въ пророческомъ томленьѣ
Бесѣдуя съ двумя духами, говорилъ:
Страница:Polonsky Polnoe Sobranie Stikhotvoreniy 1896 tom 1.pdf/253
Эта страница была вычитана
