Печенгской губѣ значительно отличаются отъ остальныхъ мѣстностей Мурманскаго побережлья. Подобно тому, какъ на восточной сторонѣ Мурмана, всѣ берега состоятъ изъ дикихъ скалъ, покрытыхъ тундрою и только въ глубинѣ Кольскаго залива по долинѣ рѣки Туломы растутъ лѣса, годные какъ строевой матеріалъ, такъ точно и на западной сторонѣ Мурмна, только по долинѣ р. Печенги, въ глубинѣ бухты, расположены богатые луга и хорошій лѣсъ“. Вѣроятно поэтому-то заключаетъ кап. 2 р. Ивановъ, „еще въ самыя отдаленныя историческія времена жизни Мурмана, на немъ только въ двухъ мѣстахъ осѣдало значительное русское населеніе — это город Кола и губа Печенга. Несмотря даже на военный погромъ и полное истребленіе бывшаго Печенгскаго монастыря, народъ при первой возможности бросился на эти мѣста. Явились поселенія Монастырское и Княжуха. И првославное монашество, и руссскіе колонисты, и пришлый поморъ постоянно тяготѣли къ Печенгѣ, и несмотря на тысячи препятствій, здѣсь развилась теперь бойкая, чисто русская жизнь“.
Объясняетяс это, по мнѣнію кап. 2 р. Иванова, „превосходными качествами Печенгской губы, въ сязи съ лучшими климатическими уловіями сравнительно съ болѣе восточными мѣстностями Мурманскаго побережья. По мѣрѣ того, какъ съ удаленіемъ къ востоку струя Гольфстрема становится все болѣе и болѣе низкой температуры, а Мурманскій берегъ постепенно уклоняется отъ него къ югу, вмѣстѣ съ тѣмъ и средняя годовая температура въ становищахъ Мурмнскаго берега съ удаленіемъ на востокъ значительно падаетъ.
Только давнишнимъ знаомствомъ норвежцевъ съ климатическими и территоріальными условіями мурманскаго побережья можно объяснить тот фактъ, что норвежцы, получивъ для себя по коныенціи съ нами все дѣйствительно здѣсь цѣнное, остановились у Варангерскаго залива, зная, что далѣе къ востоку не стоитъ добиваться мѣста, такъ какъ жизнь тамъ съ каждымъ шагомъ становится все болѣе и болѣе невыносимой“.
Посѣтивъ затѣмъ Екатерининскую гавань кап. 2 р. Ивановъ замѣтилъ о ней только, что „едва ли ей можно отказать въ удобствѣ, при выборѣ мѣста подъ устройство порта на Мурманѣ“, присовокупивъ въ заключеніе, что, по его
