I. ЮЖНОРУССКIЙ ЭЛЕМЕНТЪ, КАКЪ ПРЕДМЕТЪ ТОРГОВЛИ.
У насъ, въ Малороссіи, всегда были и будутъ такіе добрые люди, съ которыхъ покойный Гоголь писалъ вѣрные и прекрасные портреты; напримѣръ, такіе, какъ тотъ старый, сѣдой козакъ, который, выпивши лишнюю чарку, сѣлъ за столъ, понурилъ голову и давай плакать на взрыдъ, какъ маленькое дитя....
— Чего ты, дѣдъ, плачешь?
— Какъ же мнѣ не плакать, когда я остался на свѣтѣ сиротою? И батько мой умеръ, и мать умерла, и дядько умеръ, и тетка умерла — всѣ умерли, остался одинъ я, сиротина. Кто меня пожалѣетъ ? Кто приголубитъ? пхи... пхи... пхи... И разревѣлся чувствительный Ничипоръ... А у этого стараго Ничипора домъ полонъ своихъ дѣтей и внуковъ, среди которыхъ онъ живетъ, какъ патріархъ. Батько и мать его по неизбѣжному закону при-
I. ЮЖНОРУССКИЙ ЭЛЕМЕНТ, КАК ПРЕДМЕТ ТОРГОВЛИ.
У нас, в Малороссии, всегда были и будут такие добрые люди, с которых покойный Гоголь писал верные и прекрасные портреты; например, такие, как тот старый, седой козак, который, выпивши лишнюю чарку, сел за стол, понурил голову и давай плакать навзрыд, как маленькое дитя....
— Чего ты, дед, плачешь?
— Как же мне не плакать, когда я остался на свете сиротою? И батько мой умер, и мать умерла, и дядько умер, и тетка умерла — все умерли, остался один я, сиротина. Кто меня пожалеет ? Кто приголубит? пхи... пхи... пхи... И разревелся чувствительный Ничипор... А у этого старого Ничипора дом полон своих детей и внуков, среди которых он живет, как патриарх. Батько и мать его по неизбежному закону при-
