мы одинаково ценим эту борьбу и любим вас за нее, продолжалась ли она дни или годы.
И потому цель наша в этом обращении к вам одна: высказать вам, как тем, которые только в последнее время подверглись неволе и насилиям, так и тем, которые с непоколебимой твердостью, спокойствием и прощением к своим мучителям несли и несут эти испытания годами, — цель наша одна: высказать те наши чувства уважения, любви и благодарности к вам за то духовное освобождение, которому вы так самоотверженно и верно служите своими телесными страданиями.
Помогай вам бог с прежней кротостью, терпением и прощением к тем несчастным, заблудшим людям, которые тщетно стараются сделать вам зло, нести добровольно принятые на себя страдания.
Всей душой любящий и почитающий вас брат ваш
10 февраля 1909 г.
Печатается по копировальной книге № 8, лл. 486—488 (машинописная копия). Сверено с черновиками, хранящимися в ГМТ. Впервые опубликовано в книге H.H. Гусева «Лев Толстой против государства и церкви». Берлин, [1913], стр. 66—68, и в журнале «Голос Толстого и Единение» 1918, № 3(9), стр. 1—2.
1909 г. Февраля 10. Я. П.
Получил ваше письмо, милый Анатолий Федорович, и, как всегда, приятно вспомнить про вас и вашу ко мне дружбу. Сомнительно, чтобы нам пришлось еще увидаться, а хорошо бы было. Я то же испытываю, что и вы: что чем старше делаешься, тем больше дела, и тем серьезнее это дело, и радостнее его делать.
О письмах моих, как и всяких моих писаниях, я раз навсегда отказался от всяких на них притязаний. Одного только желал бы: это то, чтобы письма, как к А. А. Толстой,1 так и к вам, не делались чьей бы то ни было исключительной собственностью и чтобы копии с них были даны моему другу Черткову В. Г., собирающему и издающему всё мною написанное.