наши желанія о другихъ, заставляютъ насъ вернуться къ cебѣ. Не къ себѣ — человѣку, а къ себѣ — частицѣ Бога, кот[орая] отъ Него пришла и къ Нему пойдетъ, и у которой дѣла есть важнѣе, чѣмъ устройство судьбы нашихъ женъ, сыновей, дочерей. У нихъ у всѣхъ открыть свой текущій счетъ cъ Богомъ, а намъ надо вести свой. И такія. событія напоминаютъ объ этомъ счетѣ, о кот[оромъ] мы безъ этого часто забываемъ. Все лѣто хочу пріѣхать къ нему и къ вамъ и не могу: все хвораю, теперь не тяжело, но постоянно болитъ животъ и расстройство, такъ что ѣхать не разумно — обременить cобой и себѣ сдѣлать хуже.4
На то, чтò ты пишешь мнѣ, и чтò меня радуетъ, что тебя занимаетъ, — выпишу тебѣ то, чтò я на дняхъ записалъ въ своемъ дневникѣ: «Иногда хочется по дѣтски кому-то (Богу) жаловаться, просить помощи. Хорошее ли это чувство? Нехорошее: слабость, невѣріе. Такое обращеніе, к[оторое] больше всего похоже на вѣру, есть именно невѣріе — невѣріе въ то, что зла нѣтъ, что то, чтò тебѣ кажется зломъ, кажется тебѣ такимъ п[отому], ч[то] ты чего то не понимаешь или понимаешь на выворотъ. Если тебѣ дурно, то, значитъ, ты сбился съ дороги. Поищи...».5
Богь есть, п[отому] ч[то] есть міръ и я, но думать о немъ не нужно. Нужно думать объ его законахъ. И мы понимаемъ Его только въ той мѣрѣ, въ к[оторой] понимаемъ и исполняемъ Его законы. А то мы хотимъ, не исполняя Его законовъ, не только понять Его, но войти съ Нимъ въ интимность — разговаривать о Немъ, цѣловать, ѣсть даже. Чѣмъ больше исполняешь Его законы, тѣмъ несомнѣннѣе Его существованіе и наоборотъ.
Какъ только дороги и здоровье позволятъ — пріѣду. А вы не скучайте, а радуйтесь и трудитесь.
Печатается по автографу, хранящемуся в ГТМ (архив H. Л. Оболенского). Датируется в соответствии с письмом М. Л. Оболенской от 29 августа 1899 г. и письмом к гр. С. Н. Толстому от 27 сентября 1899 г. Впервые опубликовано по копии под датой «10 апреля 1901» в «Современных записках», 1926, XXVII, стр. 262—263. В книге «Vater und Tochter», стр. 134—135 опубликовано под датой «осень 1900».
Ответ на письма М. Л. Оболенской от 27 и 29 августа 1899 г. с подробным описанием ее религиозных сомнений. Она писала: «Нынешнее лето, благодаря тому, что болезнь была такая, что я полтора месяца пролежала в полном сознании, я много передумала, и часто хотелось тебя видеть.
