Иванъ Михайловичъ.
Ну, вотъ ты все такъ объясняешь. Ничего онъ доказывать не хотѣлъ.... Онъ замѣчательный человѣкъ: умный, образованный... Вотъ ты его узнаешь — другое заговоришь. И я такъ то говорилъ, пока его не зналъ. — Просто, тамъ задержало что нибудь.... Ну, да и надо принять, братецъ, въ соображенье, что теперь другой вѣкъ, не такъ какъ въ наше время.... Другія условія, обряды многіе ужъ устарѣли. —
Вотъ попомни ты мое слово, что будетъ у васъ нынче же какая нибудь непріятность... Ну, что ты толкуешь! А нынче къ блинамъ? Тоже самое: ждали до 3-хъ, — не пріѣхалъ же; опять кислые блины ѣли. Попомни мое слово. Ужъ я думаю, братъ, (отводитъ въ сторону) ты насчетъ приданаго что нибудь не обидѣлъ ли его? Ты скажи мнѣ всю правду. Далъ ты что? или нѣтъ еще?
Да что, братецъ, я тебѣ по правдѣ скажу, онъ ничего у меня не просилъ. Сначала я ему началъ было, — онъ отказался. Другой разъ, — то же: мнѣ, говоритъ, ничего не нужно.... Ну, а потомъ моя старуха заломалась... Я и рѣшилъ подождать. Думаю: онъ знаетъ, что у меня дочь одна, я ей назначилъ Волоколамское имѣнье; посмотрю, каковъ будетъ къ ней; такъ и дамъ, въ день ли сватьбы или завтра. На счетъ приданаго — ужъ это все отлично, могу сказать.
Это, братъ, чтò — тряпки! Нынѣшніе-то молодчики на деньги еще хуже насъ падки, особенно чистоганчикъ любятъ. Это нехорошо. Посмотри-жъ что онъ отмочитъ какую нибудь штуку! —
Ну, вотъ пустяки! — Нѣтъ, братъ, а какой я васъ мадерой 20-лѣтней угощу, такъ мое почтенье!
Да постой, ты разскажи, какъ будетъ обрядъ. Все по порядку? Ну, вотъ мы повеземъ невѣсту къ вѣнцу, — потомъ что?
Потомъ, поѣдете вы къ нему. Отецъ съ матерью, какъ водится, не поѣдутъ. У него, должно быть, чай будетъ... такъ, знаешь, конфекты тамъ, фрукты для барышень, ну, бульончикъ въ чашечкахъ, рыба, что нибудь на холостую ногу... Разумѣется, шампанскаго тамъ выпьете... Потомъ ко мнѣ ужинать и провожать (отъ меня уѣдутъ). Поужинаемъ, выпьемъ за здоровье молодыхъ... (Ужъ какая мадера! венгерское! еще отецъ изъ кампаніи
