меня. Письмо ваше произвело во мнѣ чувство умиленія и стыда за свою неряшливость. Неряшливость — и ничего больше. Вотъ что было, и вотъ мои послѣднія впечатлѣнія объ нашихъ отношеніяхъ. Вы мнѣ писали, какъ всегда; я, какъ всегда, съ радостью получалъ ваши письма, но не какъ всегда (съ еще большей неакуратяостью, чѣмъ прежде, вслѣдствіи своихъ особенно напряженныхъ занятій нынѣшняго года)1 — отвѣчалъ; но передъ весною я получилъ отъ васъ письмо, въ кот[оромъ] видѣлъ, что вы меня въ чемъ то считаете передъ собой виноватымъ. Вина моя единственная и настоящая передъ вами была та, что, прочтя это письмо, я не написалъ тотчасъ же вамъ, чтò я и хотѣлъ сдѣлать, прося у васъ объясненія, за чтò вы недовольны мной. Опять мои занятія немного извиняютъ меня, и прошу васъ простить меня за это.
Въ первой же главной моей винѣ, какъ вамъ это должно казаться, что я не отвѣчалъ вамъ на ваше предложеніе пріѣхать въ Ясную, — я рѣшительно невмѣняемъ. Не понялъ ли я этаго, просмотрѣлъ ли, но совершенно забылъ, и для меня этаго вашего предложенія пріѣхать не существовало. — Я вамъ все это такъ пишу, потому что знаю, что вы мнѣ повѣрите, что я пишу истинную правду. Какъ это случилось — не знаю. Но въ этомъ я не виноватъ. Не виноватъ, потому что всегда читаю письма ваши по нѣскольку разъ и вникая въ каждое слово, не виноватъ уже навѣрно въ томъ, чтобы я могъ промолчать, не подхвативъ его съ радостью, ваше предложеніе пріѣхать къ намъ. Во всякомъ случаѣ простите, но не мѣняйтесь ко мнѣ, какъ я не мѣняюсь и увѣренъ, что не перемѣнюсь къ вамъ, пока мы живы. И очень, очень благодарю васъ за ваше письмо. Мнѣ такъ хорошо стало теперь, потому что твердо надѣюсь, что получу отъ васъ хорошую вѣсточку, и можетъ быть вы — если ѣдете на праздникъ Пушкина вы уже совсѣмъ покажете мнѣ, что прощаете меня, заѣхавъ къ намъ. Жена кланяется вамъ; она чувствовала тоже, что я, относительно васъ, еще сильнѣе меня. Наши поклоны Марьѣ Петровнѣ.
Печатается по автографу, хранящемуся в ГТМ. Впервые опубликовано в книге А. А. Фета «Мои воспоминания», II, М. 1890, стр. 370—371. Датируется на основании пометки рукой Фета: «31 мая 1880». Дата эта взята Фетом со штемпеля (конверт не сохранился), но неизвестно, какого — отправления или получения.
Письмо А. А. Фета, на которое отвечает Толстой, неизвестно.
