1857 г. Января 29. Москва.
Печатайте с Богом имя брата «Граф H. Н. Толстой»1. Письмо ваше о нем меня ужасно обрадовало и сестру тоже. Только вы уж не слишком ли увлекаетесь? — Я провел здесь 2 недели ужасно весело, но зато так рассеянно, что изо всех сил хочется уединения. Слышал я две замечательные литературные вещи: Воспоминания Детства С. Т. Аксакова2 и Доходное Место Островского3. Первая вся мне показалась лучше лучших мест Семейной Хроники. Нету в ней сосредоточивающей, молодой силы поэзии, но равномерно сладкая поэзия природы разлита по всему, вследствие чего может казаться иногда скучным, но зато необыкновенно успокоительно и поразительно ясностью, верностью и пропорциональностью отражения. Комедия же Островск[ого] по моему есть лучшее его произведение, та же мрачная глубина, которая слышится в Банкруте4, после него в первый раз слышится тут в мире взяточников-чиновников, который пытались выразить Сологубы,5 Щедрины6 и компания. Теперь же сказано последнее и настоящее слово. Так же как и в Банкруте, слышится этот сильный протест против современного быта; и как там этот быт выразился в молодом прикащике, как в Горе от Ума в Фамусове, так здесь в старом взяточнике Секретаре Юсове. — Это лицо восхитительно. Вся комедия — чудо. Но... ежели бы автор жил не в кружке, а в Божьем мире, это могло бы быть chef-d’oeuvre, а теперь есть тяжелые грустные пятна. — Остр[овский] не шутя гениальный драматический писатель; но он не произведет ничего вполне гениального, потому что сознание своей гениальности у него перешло свои границы. Это сознание у него уже теперь не сила, двигающая его талант, а убеждение, оправдывающее каждое его движение. Познакомился я здесь получше с Чичериным,7 и этот человек мне очень, очень понравился. Славянофилы мне кажутся не только отставшими, так что потеряли смысл, но уже так отставшими, что их отсталость переходит в нечестность. — 3-го дня вернувшись домой, застал Григоровича8 и обрадовался несказанно — он чудесен, привез три очерка,9 и для меня остался здесь на 2 дня, так что письмо это придет прежде него. План путешествия приводит его в восторг. Много бы еще хотелось написать вам,
