тѣ,[1] оцѣнкой к[оторыхъ] я дорожилъ, глупые и дикіе. Сегодня получилъ критику на В[еликій] Г[рѣхъ] жалкую и Questionnaire[2] редактора Echo о смертн[ой] казни, почему она необходима и справедлива. И фамилія редактора — Sauvage.[3]
[4] Просыпаюсь утромъ и спрашиваю себя: что у меня впереди? и отвѣчаю: ничего, кромѣ смерти. Ничего не желаю. Все хорошо. Что же дѣлать? Какже жить? Наполнять остающуюся жизнь дѣлами, нужными Пославшему. И какъ легко! Какъ спокойно! Какъ свободно! Какъ радостно!
Записать:
1) Кто свободнѣе: монголъ, рабъ Чингисъ Хана или Богдыхана, к[оторый] можетъ отнять у него имущество, жену, дѣтей, жизнь, или Бельгіецъ, Американецъ, посредствомъ выборовъ управляющій будто бы самъ собою?
2) Лучшее состояніе — то, когда ничего не желаешь. Но что же тогда благо? Благо тогда трудъ для исполненія воли Пославшаго.
3) Благо одно —[5] трудъ. И потому и молитва — одно: благодарность за то положеніе, въ к[оторомъ] находишься.
Пишу и сплю, и хорошія мысли дурно, не ясно, неточно выражаю. Все это записано въ книжечкѣ такъ:
Просыпаюсь и спрашиваю: что передо мной, что ожидаетъ меня?
Ничего, кромѣ смерти впереди, и ничего, кромѣ исполненiя должнаго сейчасъ. Это кажется дурно. А какъ это хорошо! Радуетъ и возбуждаетъ не то, что со мной случится, а то, что я сдѣлаю.
Благо только одно: не счастье, а трудъ, согласный съ закономъ, съ волей Бога.
Развѣ это не благо, развѣ это не хорошо?
4) Все благо. Всѣ бѣдствія только открываютъ то божественное, безсмертное, самодовлѣющее, кот[орое] составляетъ основу