В Дневниках Толстого за 1895—1899 годы содержатся многочисленные записи по вопросам эстетики. Они имеют прямое отношение к статьям об искусстве, в которых Толстой настойчиво стремился сформулировать свой эстетический кодекс. На вторую половину 90-х годов падает завершающий этап его напряженной пятнадцатилетней работы над статьями об искусстве, увенчавшейся созданием трактата «Что такое искусство?»[1]
28 июня 1895 года Толстой заносит в Дневник: «Наука, искусство, всё прекрасно, но только при братской жизни они будут другие. А то, чтобы была братская жизнь, нужнее того, чтобы наука и искусство оставались такими, какими они теперь» (стр. 45).
Эта запись вводит в круг многолетних раздумий Толстого о сущности искусства, об отношении искусства к действительности. Толстой пришел к убеждению, что современное ему «господское» искусство является паразитическим, пошлым, безидейным, недоступным широким массам народа, а потому вырождающимся в декадентскую «чепуху». Окончательно решенным является для него сейчас и вопрос о роли искусства в жизни человечества: он утверждает высокое назначение искусства как орудия общения и единения людей, как могучего средства их нравственного и эстетического воспитания. Главное, над чем бьется творческая мысль Толстого, — это создание своей собственной положительной программы в области искусства, установление тех критериев, которые отделяют фальшивое, пустое, антинародное искусство от искусства высоко нравственного, художественно совершенного, нужного народу.
В дневниковой записи 23 января 1896 года писатель подробно формулирует основы своего будущего эстетического трактата. Специфическим свойством искусства является, по его мнению, заразительность, то есть способность художественного произведения передать людям мысли и идеи художника, заразить их его чувствами и переживаниями. Чем глубже художник познает действительность, чем больше он «ищет, стремится», чем ярче
- ↑ Об истории создания статей Толстого об искусстве и его трактате «Что такое искусство?» см. в т. 30.
