Ребенок не знает, кто держит, кто греет, кто кормит его, но знает, что есть этот кто-то, и мало того, что знает, — любит того, во власти кого он находится. То же и с человеком.
Если человек считает что-либо великим, то это значит, что он не смотрит на вещи с высоты Бога.
То, чтò во мне не телесно, я называю душой; то, чтò не телесно во всем мире, я называю Богом.
Для чего я отделен от всего остального и зачем знаю, что есть все то, от чего я отделен, а вместе с тем чувствую себя только частью? Зачем я не переставая изменяюсь? Я не могу понять ничего этого. Но не могу не думать, что во всем этом есть смысл, — не могу не думать, что есть такое существо, для которого все это понятно, которое знает, зачем все это.
Воля Бога в том, чтобы было хорошо не мне одному, а всем. А чтобы всем было хорошо, есть только одно средство: то, чтобы все желали блага не себе, а друг другу.
Если спросить у человека, кто он, никакой человек не может ничего другого ответить, как только то, что я — я. А если все люди — я, то я это во всех одно и то же. Так оно и есть.
Бог живет во всяком человеке. И нет той души, в которой не могло бы пробудиться сознание Его. Пробудившееся же сознание неудержимо влечет человека к единению с Богом и людьми.
