увеличивает их, развивая их внутренние отношения, из многих разнообразных частей составляя одно величественное целое.
568. Подлецу менее приходится проглатывать обид, нежели честолюбцу.
583. Тогда как одна часть народа достигает последнего предела утонченности и изящества, другая часть на наших же глазах остается грубой и неотесанной; и такое странное зрелище нисколько не ослабляет нашего презрения к культуре.
584. Корни всего того, что более всего льстит нашему тщеславию, находятся в той культуре, которую мы сами презираем.
598. Всякое истинное изображение, даже истинная похвала других людей пленяет нас.
621. Уединение — опасное искушение для целомудрия.
625. Если бы было найдено средство, [как] навсегда уничтожить войны, как умножать род человеческий и обеспечить его средствами пропитания, как невежественны и жестоки показались бы наши лучшие законы.
15. У большей части царей и министров намерения добрые, но они не знают, как осуществить их.
⟨19. Твой наряд должен быть хуже твоих средств.⟩
⟨33. То, что не создано гением, создано памятью или прилежанием.⟩
Весной 1886 года Толстой задумал составить сборник народных пословиц в сопоставлении с текстом евангелия для издания в «Посреднике». Мысль эта возникла у Толстого в связи с его беседой с H. Л. Озмидовым, который занимался подбором пословиц из сборников В. И. Даля, И. М. Снегирева и других. H. Н. Иванов, бывший в марте 1886 года у Толстого и присутствовавший при разговоре Толстого с Озмидовым по этому вопросу, в своих воспоминаниях замечает: «Озмидов заговорил о начатой им работе — подборе народных пословиц по их смыслу... Толстой очень сочувственно и одобрительно отозвался об изложенной Озмидовым системе подбора пословиц... Особенно одобрил Лев Николаевич задуманную Озмидовым работу над пословицами, когда Озмидов сказал, что он намерен в заключение работы подобрать параллельно к пословицам, по смыслу их, изречения из евангелия... Толстой сказал, что многие из пословиц, т. е. нравственные, есть само учение Христа... выраженное метким, кратким и сильным народным языком, простое и ясное в устах народа, как чистая и вечная правда».[1]
Очевидно, вскоре после этого разговора Толстой в Записной книжке набросал несколько планов и заметок к сборнику.[2] А 3 апреля 1886 года он писал В. Г. Черткову: «Работал я над пословицами. Думается, с помощью Озмидова, составить хорошую книжку. Я передал ему то, что сделал» (т. 85, стр. 331). Что передал Толстой Озмидову, неизвестно. Между тем Озмидов продолжать этой работы не стал, так как в июле 1886 года переселился с семьей на Кавказ. О работе Толстого летом 1886 года над сборником пословиц также нет никаких сведений.
В конце октября 1886 года, во время болезни ноги, Толстой, повидимому, вновь вернулся к мысли о составлении сборника пословиц. На этот раз он решил составить сборник в форме календаря, расположив пословицы и тексты из евангелия на каждый день месяца (см. рук. № 1). Но так как календарь по условиям цензуры не мог быть напечатан без «святцев», то Толстой включил и «святцы».
- ↑ H. Н. Иванов, У Л. Н. Толстого в 1886 г. («Лев Николаевич Толстой. Юбилейный сборник», Госиздат, 1928, стр. 193).
- ↑ См. т. 48, стр. 332—341. В т. 48 эта Записная книжка (№ 12) ошибочно датирована 1880 годом.
