Но чужая душа — потемки; как же я узнаю внутренние побуждения человека, известные только ему самому?
И выходит, что человек не может судить человека, то есть осуждать или оправдывать его, ни хвалить, ни порицать.
Есть еще ум в глупце, сознающем свою глупость; но тот неразумен, кто твердо уверен в своей мудрости — тот уже истинно безумец.
Всю жизнь проведет глупец подле мудрого и нимало не познает истины, как никогда ложка не поймет вкуса пищи.
Мы должны благодарить тех, которые указывают нам наши недостатки. Хотя недостатки наши от этого указания и не пропадают, потому что их слишком много у нас, но зато, когда недостатки наши нам известны, то они начинают тревожить нашу душу, не дают совести глохнуть, и мы стараемся исправиться и освободиться от них.
Не потому человек властитель, что бессердечно мучит живые существа, но потому, что он сострадателен ко всему живому, почтится он именем избранного, именем властителя.
Вполне оценить человека могут только равные ему и те, кто выше его.
Всё же истинное и своеобразное в человеке ведает только бог.
Бог заступается за преследуемого, преследует ли праведник праведника, или злодей праведника, или злодей злодея, даже если праведник преследует злодея, — всегда бог заступается за преследуемого, кто бы он ни был.
