достигло человечество, а это было бы величайшим бедствием, и потому возвращение к земледельческой жизни было бы не благом, а злом для человечества».
Существует употребительный людьми прием для оправдывания своих заблуждений. Прием этот состоит в том, что люди, считая неопровержимой аксиомой то заблуждение, в котором они находятся, самое заблуждение это со всеми происшедшими от него последствиями соединяют в одно понятие и слово и понятию и слову этому приписывают особенное, неопределенное мистическое значение. Таковы понятия и слова: церковь, наука, право, государство и цивилизация. Так, церковь не есть то, что она есть, то есть собрание некоторых людей, подпавших одному и тому же заблуждению, а есть собрание истинно верующих; право не есть собрание несправедливых законов, составленных некоторыми людьми, но есть определение тех справедливых условий, при которых только и могут жить люди. Наука не есть то, что она есть: случайные рассуждения, которыми в данное время заняты праздные люди, а есть единое истинное знание. Точно так же и цивилизация не есть то, что она есть действительно: вытекающая из насилия власти, ложно и вредно направленная деятельность западных народов, подпавших обману освобождения от насилия насилием, а есть несомненно верный путь к будущему благу человечества.
«Если и правда, — скажут защитники цивилизации, — что все те изобретения, технические приспособления, промышленные произведения, которыми пользуются теперь только люди богатых классов, недоступны теперь рабочим людям и потому в настоящем никак не могут рассматриваться как благо для всего человечества, то происходит это только оттого, что все эти технические приспособления не достигли еще того совершенства, которого должны достигнуть, и распределены еще не так, как должно. Когда же техника машин ещё более усовершенствуется, и рабочие освободятся от власти капиталистов, и все заводы, фабрики будут в их руках, тогда машины будут производить так много всего и так всё это будет хорошо распределено, что все будут пользоваться всем, так что никто ни в чем не будет нуждаться, и все будут благоденствовать».
Но не говоря уже о том, что нет никакой причины предполагать, что те самые рабочие, которые теперь жадно борются друг с другом не только за существование, но за большие удобства,
