1-й Мужикъ. Вотъ такъ то.
Барыня. Всегда отвѣчать.
Бетси. Если вы не въ духѣ, такъ я и не поѣду.
Василій Леонидычъ. Матерь моя, Юнона гнѣвная! Ничего, мамаша, поѣзжайте.
Барыня. Ну, надѣвай-же.
(Садятся, лакей надѣваетъ ботинки. Василій Леонидычъ начинаетъ визжать поросенкомъ, собакой, смѣется.)
Барыня. Qu’est ce qu’il penseront?[1]
Василій Леонидычъ. Земледѣльцы узнаютъ свои звуки.
1-й Мужикъ. Это точно, сходство есть.
Барыня. (Григорію.) Чтобы мужиковъ этихъ не было тутъ. Баринъ какъ хочетъ, а я у себя въ передней не велю.
(Лакей отворяетъ двери, уходятъ.)
Василій Леонидычъ. Добылъ, ѣдемъ.
(Уходятъ съ Петровымъ.)
Григорій. Таня, Таня, забыла барыня портъ-картъ на туалетѣ.
(Таня бѣжитъ на лѣстницу.)
3-й Мужикъ (вздыхаетъ). О, Господи! И говорилъ я на фатерѣ подождать.
(Таня сбѣгаетъ съ портъ-картъ, подаетъ Григорію. Григорій уходитъ.)
1-й Мужикъ. Поглядишь, много тутъ ума полож[ено].
2-й Мужикъ. Глупость одна.
3-й Мужикъ. Я говорилъ, пойдемте.
Таня. Подождите, ничего, онъ скоро выйдетъ. Она уѣхала. Теперь за одно ужъ.
1-й Мужикъ. Это что жъ въ стеклахъ то, кто же?
Таня. А это докторъ. Лечитъ ее все.
1-й Мужикъ. Вотъ, значитъ, хорошъ, какую выхолилъ.
2-й Мужикъ. Здорова.
1-й Мужикъ. Чтожъ на счетъ то сказывала, что мы мокроту принесли. Мы гостинцы точно что принесли.
Таня. Это микробы, такіе махонькіе, махонькіе, что не видать.
2-й Мужикъ. А не видать, такъ чегожъ она боится?
3-й Мужикъ. Право, на фатеру бы, тамъ бы пождали.
- ↑ [Что они подумают?]