не боялся говорить правду. Напрасно торопились: смерть и без того уже шла за мной, стариком. Прошу вас об одном: когда дети мои вырастут, учите их тому, чему я учил вас. Если заметите в них жадность к богатству и почестям, укоряйте их за это так, как я укорял вас и детей ваших. Этим вы окажете им величайшее благо и отплатите мне тем, что я делал для вас. А теперь прощайте, настала пора нам расстаться: вы остаетесь жить, я иду умирать. Кому из нас будет лучше, о том ведает Бог.
В обыкновенное время осужденных казнили на другой день после суда, но суд над Сократом пришелся накануне праздничных дней, когда считалось грехом исполнять смертную казнь. Сократа на все это время отвели в тюрьму. Там он провел в ожидании смерти тридцать последних дней своей жизни.
Каждый день приходили в тюрьму навещать Сократа его[2] ученики, и он продолжал поучать их, а когда оставался один, сочинял стихи. Не чувствовал он ни уныния, ни страха смерти.
Праздничные дни приходили к концу. Горько было ученикам думать, что скоро они навсегда лишатся дорогого учителя. «Нельзя ли как-нибудь спасти его?», говорили они между собой.
И решили подкупить тюремного сторожа, ночью вывести Сократа из тюрьмы и увезти тайком в чужую[3] землю.
Говорить об этом с Сократом вызвался ученик Критон. Осталось всего два дня до конца праздников, нельзя было медлить. Поздно вечером разошлись ученики и решили,[4] чтобы Критон завтра же утром, как можно раньше, пошел[5] уговаривать Сократа.
Не спалось Критону. Не давала ему заснуть радостная мысль, что есть еще средство спасти от смерти дорогого учителя. Как только стало светать, он встал, оделся, и пошел к тюрьме. Сторож знал его, а потому согласился тотчас же пустить Критона к Сократу.
Сократ еще спал. Критон осторожно вошел и сел у его постели. Долго не просыпался Сократ, и Критон, глядя на него, дивился, как может так спокойно спать человек накануне казни.
Когда Сократ открыл глаза, он очень удивился, увидав Критона.
— Уж верно поздно, — сказал он. — отчего ты не разбудил меня, Критон?
— Нет, еще очень рано, — отвечал Критон, — солнце еще не взошло. Я любовался твоим спокойным сном и радовался за тебя, что ты можешь забыть во сне о постигшем тебя несчастье, об ожидающей
- ↑ Заглавие написано рукой Толстого.
- ↑ преданные ему граждане и
- ↑ какую-нибудь соседнюю
- ↑ решено было
- ↑ что пойдет
