могъ донести, и взвалилъ на плечи. Глупый сказалъ: за чѣмъ бросать шерсть. Она увязана хорошо и на плечахъ хорошо держится и не взялъ сукна. Они пошли дальше и увидали: на дорогѣ лежать выброшенныя платья. Умный мужикъ свалилъ сукно, завязалъ платья и взвалилъ на плечи. Глупый сказалъ: зачѣмъ бросать шерсть, она хорошо увязана и крѣпко держится на плечахъ. Они пошли дальше и увидали лежитъ посуда серебряная. Умный бросилъ платья и собралъ сколько могъ серебра и понесъ; а глупый не снялъ шерсти, потому что она хорошо увязана и крѣпко держится. Еще дальше на дорогѣ увидали они, лежитъ золото. Умный бросилъ серебро и поднялъ золото, а глупый сказалъ: къ чему снимать шерсть. Она хорошо увязана и крѣпко на плечахъ держится. И они пошли домой. На дорогѣ ихъ засталъ дождь и такъ намочилъ шерсть, что глупый бросилъ и пришелъ домой ни съ чѣмъ, а умный принесъ золото и сталъ богатъ.
Большая печка. (Басня.)
У одного человѣка былъ большой домъ, а въ домѣ была большая печь; а семья у этого человѣка была небольшая: только самъ, да жена. Когда пришла зима, сталъ человѣкъ топить печь и сжегъ въ одинъ мѣсяцъ всѣ свои дрова. Нечѣмъ стало топить, а холодно. Тогда человѣкъ сталъ ломать дворъ и топить лѣсомъ изъ разломаннаго двора. Когда онъ сжегъ весь дворъ, въ домѣ безъ защиты стало еще холоднѣе, а топить нечѣмъ. Тогда онъ влѣзъ, разломалъ крышу и сталъ топить крышей; въ домѣ стало еще холоднѣе, — а дровъ нѣту. Тогда человѣкъ сталъ разбирать потолокъ изъ дома, чтобы топить имъ. Сосѣдъ увидалъ, какъ онъ потолокъ разворачиваетъ и говоритъ ему: что ты, сосѣдъ, или съ ума сошелъ? —Зимой потолокъ разскрываешь! Ты и себя и жену заморозишь! A человѣкъ говоритъ: нѣтъ братъ: я вѣдь за тѣмъ и потолокъ поднимаю, чтобы мнѣ печку топить. У насъ печь такая, что чѣмъ больше топлю, то холоднѣе становится. Сосѣдъ засмѣялся и говоритъ: ну, а какъ потолокъ сожжешь, тогда домъ разбирать будешь? Жить негдѣ будетъ, останется одна печь, да и та остынетъ.
