«Это кончено для меня», оказалъ онъ себѣ и невольно спросилъ: «что же осталось?» Мысль его быстро обѣжала[1] жизнь внѣ его любви. Честолюбіе — Серпуховской — свѣтъ,[2] лошади, дворъ. И безъ нея, съ сознаніемъ своего униженія и безъ руководства въ жизни — все это показалось такъ ужасно, что онъ не могъ больше лежать. Онъ вскочилъ,[3] снялъ сертукъ, помочи, открылъ грудь, чтобы дышать свободнѣе. Испуганно оглянулся, затворилъ дверь и, ни секунду не задумываясь, взялъ револьверъ, лежавшій на столѣ,[4] оглянулъ его, перевернулъ на разряженный стволъ и выстрѣлилъ себѣ въ лѣвую сторону груди. Онъ почувствовалъ ударъ какъ бы палкой въ бокъ, бросилъ револьверъ и, закрывъ глаза, хотѣлъ упасть, но удержался за край стола и сѣлъ на землю.
— Не попалъ, — проговорилъ онъ, шаря руками, открывая глаза и отъискивая револьверъ. Револьверъ былъ подлѣ него. Онъ искалъ дальше. Ощупавъ его ногой, онъ потянулся къ нему и упалъ. Слуга шелъ по гостиной. Онъ услыхалъ его шаги и, торопливо ухвативъ револьверъ, перекатился на бокъ и выстрѣлилъ въ себя еще разъ.
Вронскій не убилъ себя, обѣ раны были не только не смертельны, но легки. Покушеніе его на самоубійство было скрыто настолько, что мать его узнала про это только уже тогда, когда онъ совершенно оправился, и въ Петербургѣ говорили про это, какъ про слухъ, который подтверждался одними и опровергался другими. Во время его болѣзни и выздоровленія его видѣли только Яшвинъ, братъ его и Лиза, жена брата, которая[5] пріѣзжала каждый день навѣщать его, и Серпуховской. Первые дни онъ ничего не говорилъ и только, напряженно сжавъ свои сильныя скулы, вопросительно и строго смотрѣлъ на тѣхъ, которые перевязывали его.[6] Ни съ кѣмъ онъ не говорилъ про то, что было причиною его раны, и упорно съ такимъ выраженіемъ молчалъ, когда начинали говорить про это, что скоро перестали его спрашивать, и онъ ни разу никому не высказалъ своихъ чувствъ.
- ↑ Зачеркнуто: явленія
- ↑ Зач.: деньги
- ↑ Зач.: быстро
- ↑ Зач.: и выстрѣлилъ
- ↑ Зач.: проводила у него цѣлые дни съ своей работой и много помогала его нравственному выздоровленію. Въ первый же день она пріѣхала къ нему и вмѣстѣ съ докторомъ устроила его на постели, выслушала отъ доктора всѣ наставленія, и, разложивъ корпію, бинты и примочки, сѣла съ работой подлѣ него.
- ↑ Зач.: и на Лизу, жену [в подлиннике описка: сестру] брата, которую онъ всегда любилъ. Лиза была одна изъ тѣхъ свѣтскихъ женщинъ, которыя
