Способствовало ли къ очищенію нравовъ возстановленіе наукъ и художествъ? —
Извѣстно, что Руссо доказывалъ вредное вліяніе наукъ на нравы. —
Первое возраженіе, которое я сдѣлаю Руссо, будетъ состоять въ вопросѣ — согласенъ ли онъ, что чѣловѣкъ, пользующійся свободою, въ состояніи сдѣлать болѣе добра и зла, чѣмъ человѣкъ, лишенной оной, и что люди вообще, разорвавъ связывающія ихъ узы невѣжества, въ состояніи сдѣлать болѣе добра и зла, чѣмъ люди, невѣжество которыхъ ограничиваем ихъ свободу? Я увѣренъ, что всякой разсудительной человѣкъ согласится, что чѣмъ менѣе развиты способности чѣловѣка, тѣмъ болѣе ограниченна его свобода и на оборотъ. Слѣдовательно, чтобы рѣшить этотъ вопросъ, надо сперва рѣшить вопросы, которые при этомъ разсужденіи сами собою представляются нашему разсудку. Имѣетъ ли человѣкъ наклонности врожденныя? И ежели онъ имѣетъ оныя, то равносильны ли наклонности къ добру и злу или одна изъ нихъ первенствуетъ? — Ясно, что для того, чтобы рѣшить прямо, изъ основныхъ началъ разума вопросъ, заданный Руссо, надо рѣшить сначала эти три вопроса.[1] Ежели врожденныхъ наклонностей человѣкъ не имѣетъ, то ясно, что добро и зло зависятъ отъ воспитанія. Ежели же добро и зло зависятъ отъ воспитанія, то ясно, что наука вообще и филоссофія въ особенности, на которую такъ нападаетъ Руссо, не только не безполезны, но даже необходимы, и не для однихъ Сократовъ, но для всѣхъ. — Ежели
- ↑ Которое изъ этихъ предположенiй справедливо, я постараюсь рѣшить въ другомъ мѣстѣ.
