было бы достаточно для хорошей исторической работы, если бы матеріалъ находился въ опытныхъ изслѣдовательскихъ рукахъ. Мы не сомнѣваемся, что какой-нибудь опытный изслѣдователь написалъ бы хорошую работу на основаніи собраннаго нами матеріала, но сомнѣваемся, чтобы онъ безъ риска могъ бы сказать больше, чѣмъ мы сказали. Рецензентъ сравниваетъ автора „Первыхъ почтъ” съ „плохимъ ученикомъ”; смѣемъ увѣрить г. Пичету, что плохой ученикъ именно тотъ, который, не прочитавъ хорошо урока, фантазируетъ въ своемъ отвѣтѣ по своему усмотрѣнію; напротивъ, хорошій ученикъ всегда будетъ держаться въ предѣлахъ неопровержимыхъ истинъ, ясныхъ и точныхъ выводовъ. Этому учились мы у нашихъ учителей, этому учимъ мы и нашихъ учениковъ.
Что касается г. Гнѣвушева, то онъ, повидимому, совсѣмъ не считалъ нужнымъ быть правдивымъ въ своей рецензіи. Сперва отвѣтимъ на одно коварное обвиненіе его: онъ упрекаетъ насъ за то, что мы отказались отъ изученія писемъ Виніуса къ заграничнымъ почтмейстерамъ, которыя, по его словамъ, представляютъ собою „наиболѣе интересную часть архивнаго матеріала”. Прежде чѣмъ сказать такую вещь, надо заглянуть въ матеріалы. Авторъ „Первыхъ почтъ” не одинъ часъ и не одинъ день просматривалъ вышеупомянутыя письма и очень хорошо ознакомился съ ихъ содержаніемъ, которое кажется столь интереснымъ рецензенту, никогда ихъ не видавшему (намѣренной лжи со стороны рецензента мы не допускаемъ). Мы отказались не отъ ихъ изученія, а отъ ихъ изданія потому что это — черновые наброски, съ массой поправокъ и перечеркнутыхъ мѣстъ, писанные крайне неразборчиво. Содержаніе многихъ изъ этихъ писемъ извѣстно изъ памятной книги Виніуса (см. у насъ на стр. 271—277 и въ разныхъ мѣстахъ 5-й главы). Изученіе ихъ текста (насколько это было возможно) привело насъ къ твердому убѣжденію, что ни для исторіи почтъ, ни для характеристики Виніуса они не даютъ ничего такого, чего бы не было въ нашей работѣ: въ нихъ Виніусъ пишетъ исключительно о своихъ финансовыхъ и хозяйственныхъ порученіяхъ своимъ заграничнымъ контрагентамъ; а такихъ порученіяхъ въ нашей работѣ свѣдѣній болѣе, чѣмъ достаточно.
Читаемъ дальше „рецензію” г. Гнѣвушева. Авторъ „Первыхъ почтъ”, говоритъ онъ — „не потрудился разбить печатаемый матеріалъ на части и дать имъ соотвѣтственные
было бы достаточно для хорошей исторической работы, если бы материал находился в опытных исследовательских руках. Мы не сомневаемся, что какой-нибудь опытный исследователь написал бы хорошую работу на основании собранного нами материала, но сомневаемся, чтобы он без риска мог бы сказать больше, чем мы сказали. Рецензент сравнивает автора „Первых почт” с „плохим учеником”; смеем уверить г. Пичету, что плохой ученик именно тот, который, не прочитав хорошо урока, фантазирует в своем ответе по своему усмотрению; напротив, хороший ученик всегда будет держаться в пределах неопровержимых истин, ясных и точных выводов. Этому учились мы у наших учителей, этому учим мы и наших учеников.
Что касается г. Гневушева, то он, по-видимому, совсем не считал нужным быть правдивым в своей рецензии. Сперва ответим на одно коварное обвинение его: он упрекает нас за то, что мы отказались от изучения писем Виниуса к заграничным почтмейстерам, которые, по его словам, представляют собою „наиболее интересную часть архивного материала”. Прежде чем сказать такую вещь, надо заглянуть в материалы. Автор „Первых почт” не один час и не один день просматривал вышеупомянутые письма и очень хорошо ознакомился с их содержанием, которое кажется столь интересным рецензенту, никогда их не видавшему (намеренной лжи со стороны рецензента мы не допускаем). Мы отказались не от их изучения, а от их издания потому что это — черновые наброски, с массой поправок и перечеркнутых мест, писанные крайне неразборчиво. Содержание многих из этих писем известно из памятной книги Виниуса (см. у нас на стр. 271—277 и в разных местах 5-й главы). Изучение их текста (насколько это было возможно) привело нас к твердому убеждению, что ни для истории почт, ни для характеристики Виниуса они не дают ничего такого, чего бы не было в нашей работе: в них Виниус пишет исключительно о своих финансовых и хозяйственных поручениях своим заграничным контрагентам; о таких поручениях в нашей работе сведений более, чем достаточно.
Читаем дальше „рецензию” г. Гневушева. Автор „Первых почт”, говорит он, — „не потрудился разбить печатаемый материал на части и дать им соответственные
