льдомъ подняло и водою разнесло, ѣздить по нему стало невозможно, а за прибылою водою вновь построить его также невозможно. Тогда воевода „по великой нуждѣ” для переправы почты, государевой казны и всякихъ полковыхъ припасовъ, устроилъ черезъ р. Сосну 2 гати. Точно также, въ 20 вер. отъ Ельца, по Воронежской дорогѣ, былъ перевозъ черезъ Донъ, а теперь „отъ берегу льды отопрѣли и переѣзжать не мочно”; пришлось и тутъ устроить 3 гати. Обыкновенно въ полую воду черезъ Сосну и Донъ устраивается перевозъ на паромахъ, но воевода, осмотрѣвъ эти паромы, пришелъ къ заключенію, что они слишкомъ малы и плохи и потому велѣлъ всѣмъ окрестнымъ жителямъ „у кого объявятся комяги и лодки со всякими припасы” изготовить ихъ для казенныхъ надобностей. Обо всемъ этомъ воевода доводитъ до свѣдѣнія. — Его распоряженія были признаны недостаточными; велѣно на рѣкѣ Соснѣ сдѣлать мостъ[1].
А вотъ нелишенное интереса описаніе Воронежской дороги у одного иностранца (ок. 1701 г.): дорога исправлена; поставлены верстовые столбы, на каждомъ изъ которыхъ написано „1701 г.” по-русски и по-нѣмецки (sіс). Столбы — выкрашены красною краскою. Между столбами посажены деревья по обѣ стороны дороги, иногда по 3 и по 4 вмѣстѣ, переплетенныя вѣтвями (вѣроятно, на случай зимнихъ бурь). Насчитывали 552 столба и не меньше 200 тыс. деревьевъ по дорогѣ[2]. Черезъ каждыя 20 верстъ по этой дорогѣ стоялъ „царевъ кабакъ”. Въ деревняхъ ночью крестьяне выходили за ворота съ пучками зажженной соломы для освѣщенія пути[3].
- ↑ Моск. Архивъ М. Ю. Бѣлгор. ст. Разр, столбцы, № 1436, л. 43—47.
- ↑ Voyages de Corn. Le Brun par la Moscovie etc. Воронеж. Юбил. Сборникъ, I, 435—436.
- ↑ Устряловъ, Исторія Петра В., т. IV, ч. I, стр. 221.
льдом подняло и водою разнесло, ездить по нему стало невозможно, а за прибылою водою вновь построить его также невозможно. Тогда воевода „по великой нужде” для переправы почты, государевой казны и всяких полковых припасов, устроил через р. Сосну 2 гати. Точно так же, в 20 вер. от Ельца, по Воронежской дороге, был перевоз через Дон, а теперь „от берегу льды отопрели и переезжать не мочно”; пришлось и тут устроить 3 гати. Обыкновенно в полую воду через Сосну и Дон устраивается перевоз на паромах, но воевода, осмотрев эти паромы, пришел к заключению, что они слишком малы и плохи и потому велел всем окрестным жителям „у кого объявятся комяги и лодки со всякими припасы” изготовить их для казенных надобностей. Обо всём этом воевода доводит до сведения. — Его распоряжения были признаны недостаточными; велено на реке Сосне сделать мост[1].
А вот не лишенное интереса описание Воронежской дороги у одного иностранца (ок. 1701 г.): дорога исправлена; поставлены верстовые столбы, на каждом из которых написано „1701 г.” по-русски и по-немецки (sіс). Столбы — выкрашены красною краскою. Между столбами посажены деревья по обе стороны дороги, иногда по 3 и по 4 вместе, переплетенные ветвями (вероятно, на случай зимних бурь). Насчитывали 552 столба и не меньше 200 тыс. деревьев по дороге[2]. Через каждые 20 верст по этой дороге стоял „царев кабак”. В деревнях ночью крестьяне выходили за ворота с пучками зажженной соломы для освещения пути[3].
