1659 году пришлось послать особаго чиновника для ревизіи сообщеній, а съ нимъ 12 конюховъ съ 48 лошадьми для усиленія дѣятельности новаго учрежденія. Въ 1668 году вновь были расчислены станы отъ Москвы до Сѣвска; на каждомъ стану было поставлено по 2 пристава и каждому выдано было изъ Конюшеннаго приказа по 4 лошади для скорой доставки правительственной корреспонденціи[1]. Ямщикамъ все рѣже и рѣже поручалось доставленіе этого рода корреспонденціи; денежныя посылки и письма особой важности поручались для доставки вѣрнымъ головамъ и цѣловальникамъ, которымъ на эти случаи выдавались изъ Ямского приказа особыя подорожныя. Для экстренныхъ распоряженій существовало нѣчто вродѣ эстафетъ — нарочные посыльщики; употребляли и курьеровъ — скорыхъ гонцовъ[2]. Толчкомъ къ возникновенію настоящей, европейской („нѣмецкой“) почты послужили дипломатическія сношенія.
Начавшись еще въ XV вѣкѣ, наши дипломатическія сношенія съ Зап. Европою развились въ полов. XVII в. до такихъ размѣровъ, что правительству необходимо стало имѣть иодъ рукою безостановочно дѣйствующее учрежденіе для полученія заграничныхъ свѣдѣній. Это учрежденіе должно было не только исполнять правительственныя порученія, но и самостоятельно и заблаговременно доставлять извѣстія обо всякихъ событіяхъ, чтобы московское правительство всегда было au courant положенія европейской политики и жизни. Политическія событія благопріятствовали предпріятіямъ этого рода. Въ 1661 г. былъ заключенъ Кардисскій миръ со Швеціей, въ 1667 — Андрусовскій съ Польшею. Установленіе мирныхъ отношеній съ сосѣдями открывало возможность, которой давно ждали въ Москвѣ — возмож-
1659 году пришлось послать особого чиновника для ревизии сообщений, а с ним 12 конюхов с 48 лошадьми для усиления деятельности нового учреждения. В 1668 году вновь были расчислены станы от Москвы до Севска; на каждом стану было поставлено по 2 пристава и каждому выдано было из Конюшенного приказа по 4 лошади для скорой доставки правительственной корреспонденции[1]. Ямщикам всё реже и реже поручалось доставление этого рода корреспонденции; денежные посылки и письма особой важности поручались для доставки верным головам и целовальникам, которым на эти случаи выдавались из Ямского приказа особые подорожные. Для экстренных распоряжений существовало нечто вроде эстафет — нарочные посыльщики; употребляли и курьеров — скорых гонцов[2]. Толчком к возникновению настоящей, европейской („немецкой“) почты послужили дипломатические сношения.
Начавшись еще в XV веке, наши дипломатические сношения с Зап. Европою развились в полов. XVII в. до таких размеров, что правительству необходимо стало иметь иод рукою безостановочно действующее учреждение для получения заграничных сведений. Это учреждение должно было не только исполнять правительственные поручения, но и самостоятельно и заблаговременно доставлять известия обо всяких событиях, чтобы московское правительство всегда было au courant положения европейской политики и жизни. Политические события благоприятствовали предприятиям этого рода. В 1661 г. был заключен Кардисский мир со Швецией, в 1667 — Андрусовский с Польшею. Установление мирных отношений с соседями открывало возможность, которой давно ждали в Москве — возмож-
