Почта, это великое культурное явленіе, до Виніуса еще была только въ зачаточномъ состояніи, ходила только на западъ; при немъ пролегли почтовыя дороги по всѣмъ направленіямъ отъ Москвы — въ Архангельскъ, Азовъ, Кіевъ, даже — въ далекую Сибирь.
Мы видѣли, какъ пострадалъ Аптекарскій приказъ, когда одно время Виніусъ оставилъ его; то же случилось съ почтами и съ Сибирью. Развитіе первыхъ надолго замедлилось; Сибирскія дороги запустѣли, и сношенія по нимъ стали прекращаться; а что дѣлали Сибирскіе воеводы послѣ Петра В., безъ надзора такого лица, какимъ былъ Виніусъ, — слишкомъ хорошо извѣстно. Несомнѣнно, что въ лицѣ Виніуса Петръ имѣлъ выдающагося помощника и очень дорожилъ имъ. Имя Виніуса должно въ исторіи Петра В. стоять рядомъ съ именами Гордона и Лефорта, и нисколько не ниже ихъ.
Всѣмъ вышесказаннымъ объясняется то обстоятельство, что царь, послѣ всѣхъ превратностей судьбы старика, довольно скоро согласился на возвращеніе его изъ-за границы, вернулъ ему его имущество и даже внѣшній почетъ. Такая личность заслуживала нашего вниманія, тѣмъ болѣе, что въ тѣхъ произведеніяхъ исторической литературы, которыя касаются біографіи Виніуса, оказалось много неточностей и подчасъ грубыхъ ошибокъ, которыя и были указаны въ соотвѣтствующихъ мѣстахъ нашей работы.
Что касается семьи Виніусовъ вообще, то надо сказать, что она представляетъ совсѣмъ иной типъ пріѣзжей иностранной семьи, чѣмъ семья Марселисовъ. Марселисы до конца остались чуждыми русскимъ интересамъ; они до конца работали среди русскаго общества, какъ гости; они не поддались обрусѣнію. Виніусы — напротивъ. Превосходя Марселисовъ въ образованности, они быстро сжились со своей новой родиной, сдѣлались русскими; даже православными, не оставляя своего „нѣ-
Почта, это великое культурное явление, до Виниуса еще была только в зачаточном состоянии, ходила только на запад; при нём пролегли почтовые дороги по всем направлениям от Москвы — в Архангельск, Азов, Киев, даже — в далекую Сибирь.
Мы видели, как пострадал Аптекарский приказ, когда одно время Виниус оставил его; то же случилось с почтами и с Сибирью. Развитие первых надолго замедлилось; Сибирские дороги запустели, и сношения по ним стали прекращаться; а что делали Сибирские воеводы после Петра В., без надзора такого лица, каким был Виниус, — слишком хорошо известно. Несомненно, что в лице Виниуса Петр имел выдающегося помощника и очень дорожил им. Имя Виниуса должно в истории Петра В. стоять рядом с именами Гордона и Лефорта, и нисколько не ниже их.
Всем вышесказанным объясняется то обстоятельство, что царь, после всех превратностей судьбы старика, довольно скоро согласился на возвращение его из-за границы, вернул ему его имущество и даже внешний почет. Такая личность заслуживала нашего внимания, тем более, что в тех произведениях исторической литературы, которые касаются биографии Виниуса, оказалось много неточностей и подчас грубых ошибок, которые и были указаны в соответствующих местах нашей работы.
Что касается семьи Виниусов вообще, то надо сказать, что она представляет совсем иной тип приезжей иностранной семьи, чем семья Марселисов. Марселисы до конца остались чуждыми русским интересам; они до конца работали среди русского общества, как гости; они не поддались обрусенью. Виниусы — напротив. Превосходя Марселисов в образованности, они быстро сжились со своей новой родиной, сделались русскими; даже православными, не оставляя своего „не-
