лодныхъ можно только за счетъ..... нѣтъ, не сытыхъ, а такихъ-же голодныхъ, только другого сорта, другой породы. И поэтому смотрятъ и ждутъ: смотрятъ, какъ голодные становятся все голоднѣе, какъ ихъ число растетъ не по днямъ, а по часамъ, и ждутъ..... чѣмъ все это кончится, ни на что толковое не рѣшаясь. Вѣдь видятъ всѣ, что законодательство о евреяхъ никуда не годно, что опасность отъ его примѣненія все увеличивается, притомъ опасность не шуточная, а угрожающая почти самому существованію страны, и все продолжаютъ чего-то ждать, боятся рѣшиться на единственное средство, могущее дѣйствительно спасти отъ бѣды, на справедливое, правомѣрное и практичное средство: предоставить всякому, въ предѣлахъ общихъ для всѣхъ законовъ, устраивать свою жизнь такъ, какъ кто хочетъ или можетъ. Вѣдь рано или поздно, а придется это сдѣлать, но плохо будетъ, если это случится слишкомъ поздно, какъ многое, впрочемъ, у насъ въ Россіи, бывало, случалось.
Станемъ на точку зрѣнія нашего законодательства и предположимъ, что евреи въ своей массѣ, какъ общее правило, плохіе и вредные для Россіи граждане; простой человѣческій разумъ долженъ намъ подсказать, что и между ними есть не только менѣе вредные, но и прямо полезные; но тогда справедливость требовала-бы, чтобы по крайней мѣрѣ эти, отличающіеся своими качествами, евреи были выдѣлены изъ массы и хоть въ награду за свою добродѣтель получили человѣческія права: это было-бы даже съ указанной выше точки зрѣнія не только справедливо, но и политично. Между тѣмъ, отказавшись точнѣе опредѣлить отрицательныя качества всего еврейства, наше законодательство установило слѣдующіе странные, чтобы не сказать больше, критеріи для опредѣленія этихъ выдающихся качествъ: 1) отступленіе отъ вѣры отцовъ, хотя едва-ли и когда-либо и кто-либо считалъ ренегатство само по себѣ добродѣтелью (тутъ впрочемъ еще можно признать, пожалуй, строгую логику, въ виду признанія іудейской вѣры обладающею отрицательными качествами); 2) умѣніе нажить состояніе — совершенно уже нелѣпый при-
