отъ Сёмбата I. Посланный этотъ передалъ. что у царя собрана сильная армія и находится въ совершенной готовности принять бой. Въ письмѣ же Сёмбатъ I упрекалъ Авешина за умыселъ противъ Арменіи и объяснилъ ему, что союзъ Арменіи съ Греціей можетъ оказать только большія услуги самому халифу. Удивленный неожиданностію, Авешинъ поторопился обмѣномъ даровъ, и противники разошлись. Но происки Авешина не остались безплодными. Нѣкоторые удѣльные владѣтели, уже ранѣе, похода перестали вносить Сёмбату I слѣдуемую дань, нѣкоторые другіе ее уменьшили. И теперь при его приближеніи къ Дви́ну, ворота крѣпости затворились по приказанію братьевъ-эмировъ: Магомета и Омайя, замѣшаннымъ въ происки Авешина. Время усмиренія недовольныхъ продолжалось два года, при чемъ дви́нскіе эмиры попались въ плѣнъ и въ видѣ почетнаго дара были отправлены къ греческому императору Льву VI. Этимъ обстоятельствомъ не преминулъ воспользоваться Авешинъ. Отправивъ донесеніе къ халифу о такомъ оскорбленіи его величія, самъ онъ немедленно выступилъ противъ армянскаго царя, занятаго еще неоконченнымъ подчиненіемъ волновавшихся нахараровъ. Слухи о нежданномъ врагѣ достигли Сёмбата I, когда Авешинъ уже вторгнулся въ его владѣнія и вновь поднималъ противъ него удѣльныхъ владѣтелей. Старанія Сёмбата I примириться съ Авешиномъ оказались безполезными, и патріархъ Георгій, отправленный для личныхъ увѣщаній адербейджанскаго остикана, былъ закованъ въ цѣпи, — только впослѣдствіи онъ былъ отпущенъ за большой выкупъ. Борьба шла съ перемѣннымъ успѣхомъ, но Сёмбатъ I изъ осторожности отправилъ свое семейство, равно семейства многихъ вѣрныхъ князей и всѣ свои сокровища въ неприступную крѣпость Карсъ. Авешинъ, пользуясь отвлеченіемъ Сёмбата I, по обстоятельствамъ войны въ другую сторону, прибѣгъ къ подкупу царскаго домоправителя, Гассана, обѣщая сохранить за жителями Карса не только жизнь, но и ихъ имущество. И когда Сёмбатъ I возвратился къ Карсу, то онъ нашелъ крѣпость уже во власти адербейджанскаго остикана. Утрата важнаго укрѣпленнаго пункта, сокровищъ и плѣнъ
от Сёмбата I. Посланный этот передал, что у царя собрана сильная армия и находится в совершенной готовности принять бой. В письме же Сёмбат I упрекал Авешина за умысел против Армении и объяснил ему, что союз Армении с Грецией может оказать только большие услуги самому халифу. Удивленный неожиданностью Авешин поторопился обменом даров, и противники разошлись. Но происки Авешина не остались бесплодными. Некоторые удельные владетели уже ранее похода перестали вносить Сёмбату I следуемую дань, некоторые другие ее уменьшили. И теперь при его приближении к Дви́ну ворота крепости затворились по приказанию братьев-эмиров Магомета и Омайя, замешанным в происки Авешина. Время усмирения недовольных продолжалось два года, причем дви́нские эмиры попались в плен и в виде почетного дара были отправлены к греческому императору Льву VI. Этим обстоятельством не преминул воспользоваться Авешин. Отправив донесение к халифу о таком оскорблении его величия, сам он немедленно выступил против армянского царя, занятого еще неоконченным подчинением волновавшихся нахараров. Слухи о нежданном враге достигли Сёмбата I, когда Авешин уже вторгнулся в его владения и вновь поднимал против него удельных владетелей. Старания Сёмбата I примириться с Авешином оказались бесполезными, и патриарх Георгий, отправленный для личных увещаний адербейджанского остикана, был закован в цепи, — только впоследствии он был отпущен за большой выкуп. Борьба шла с переменным успехом, но Сёмбат I из осторожности отправил свое семейство, равно семейства многих верных князей и все свои сокровища, в неприступную крепость Карс. Авешин, пользуясь отвлечением Сёмбата I по обстоятельствам войны в другую сторону, прибег к подкупу царского домоправителя Гассана, обещая сохранить за жителями Карса не только жизнь, но и их имущество. И когда Сёмбат I возвратился к Карсу, то он нашел крепость уже во власти адербейджанского остикана. Утрата важного укрепленного пункта, сокровищ и плен
