на три уѣзда въ Карталиніи и два въ Кахетіи. Слухи объ административныхъ безпорядкахъ въ Грузіи, сдѣлавшись извѣстными Государю, побудили его замѣнить генерала Кнорринга другимъ высшимъ начальникомъ, болѣе знакомымъ съ закавказскими народами. Такимъ былъ назначенъ князь Павелъ Дмитріевичъ Циціановъ, предки котораго нѣкогда были владѣтелями Карталиніи[1].
Между тѣмъ Персія смотрѣла съ большимъ неудовольствіемъ на возрастающее вліяніе Россіи и не могла примириться съ постепеннымъ умаленіемъ своихъ владѣній, несмотря на ея поддержку происковъ грузинскихъ царевичей и царицъ, волновавшихъ страну. Особенно для Персіи было чувствительно, когда, послѣ вступленія въ подданство Россіи: Мингреліи, Имеретіи, Гуріи, сдѣлали то же самое мусульманскія ханства: карабагское, шекинское, шагахское (шекакійское). Персія наконецъ потеряла терпѣніе. Наслѣдникъ престола Аббасъ-Мирза, сынъ Баба-хана, собралъ у Тавриза значительную армію, о чемъ эриванскій ханъ Махмедъ, втайнѣ сторонникъ Персіи, сообщилъ письмомъ князю Циціанову, преувеличивая донельзя всѣ свои описанія и воинственныя намѣренія Персіи. И велико же было удивленіе Махмеда, разсчитывавшаго на отступленіе Русскихъ и на подарокъ за предостереженіе, когда секретарь читалъ ему отвѣтъ князя Циціанова:
…Симъ объявляется Мамедъ-Хану эриванскому, что на глупыя и дерзкія письма, каково было ханское, съ прописаніемъ повелѣнія, словами льва, а дѣлами теленка Баба-Хана, сердаря, Россіяне привыкли отвѣчать штыками, а потому чтобы оный ханъ ожидалъ сего рода отвѣта въ свое время…
Вскорѣ послѣ Циціановъ палъ отъ руки вѣроломнаго убійцы[2]. Но прискорбная потеря эта не избавила персіянъ
- ↑ Князь П. Д. Циціановъ занялъ мѣсто неспособнаго Кнорринга въ сентябрѣ 1802 г. Дѣдъ его Паапла (Павелъ) Захарьевичъ Циціановъ прибылъ въ Россію при Петрѣ Великомъ.
- ↑ При церемоніи сдачи ключей Баку, въ день 8 февраля 1806 г., бакинскій ханъ выѣхалъ къ князю Циціанову навстрѣчу. По обычаю, ханъ пред-
на три уезда в Карталинии и два в Кахетии. Слухи об административных беспорядках в Грузии, сделавшись известными государю, побудили его заменить генерала Кнорринга другим высшим начальником, более знакомым с закавказскими народами. Таким был назначен князь Павел Дмитриевич Цицианов, предки которого некогда были владетелями Карталинии[1].
Между тем Персия смотрела с большим неудовольствием на возрастающее влияние России и не могла примириться с постепенным умалением своих владений, несмотря на ее поддержку происков грузинских царевичей и цариц, волновавших страну. Особенно для Персии было чувствительно, когда после вступления в подданство России Мингрелии, Имеретии, Гурии сделали то же самое мусульманские ханства: карабагское, шекинское, шагахское (шекакийское). Персия наконец потеряла терпение. Наследник престола Аббас-Мирза, сын Баба-хана, собрал у Тавриза значительную армию, о чем эриванский хан Махмед, втайне сторонник Персии, сообщил письмом князю Цицианову, преувеличивая донельзя все свои описания и воинственные намерения Персии. И велико же было удивление Махмеда, рассчитывавшего на отступление русских и на подарок за предостережение, когда секретарь читал ему ответ князя Цицианова: «…Сим объявляется Мамед-Хану эриванскому, что на глупые и дерзкие письма, каково было ханское с прописанием повеления словами льва, а делами теленка Баба-Хана, сердаря, россияне привыкли отвечать штыками, а потому чтобы оный хан ожидал сего рода ответа в свое время…»
Вскоре после Цицианов пал от руки вероломного убийцы[2]. Но прискорбная потеря эта не избавила персиян
